Выбери любимый жанр

Рассветы без меня (СИ) - Тесса Тиана - Страница 76


Изменить размер шрифта:

76

— Где документы? — он прищурил глаза и тут же обозвал меня непристойным словом. — Ты оставила их в банке?

Я улыбнулась. Конечно же не стала их забирать. Я хотела узнать правду — я её узнала. А больше мне ничего не надо. Всё остальное — лишь приносит беды.

— Там пусто, — соврала я, но Крут мне, разумеется, не поверил. В общем-то, я и не рассчитывала на другой исход.

— Ты сейчас же вернёшься и заберёшь их! Поняла? — он грубо схватил меня за локоть и приставил пистолет, больно вжав его мне в бок. Я помотала головой и нервно рассмеялась в ответ. Сама того не зная, разрушила их планы и сейчас ликовала. Правда, что именно со мной за это может сделать Алекс и его люди вряд ли мне понравится. Но прямо сейчас не могла сдержать улыбку. Внезапно показалось, что со стороны поворота в переулок мелькнула тень, и я резко перевела свой взгляд. За мной обернулись и Крут с охранником. В переулке, по-прежнему, кроме нас никого, но я, удивительным образом, ощущала себя в безопасности. На этот раз Алекс больно ударил меня рукояткой в живот, а я закашлялась.

— Снова решила сбежать, маленькая дрянь? Ты хоть понимаешь, кого пытаешься провести, — он зло сцепил зубы и схватил меня рукой за горло, но тут же выругался и отпустил. Неужели это конец? Сейчас меня пристрелят и я исчезну так же, как и Ник. Бесследно. Но почему тогда не страшно?

— Он не убийца, — прошептала я хрипло, восстанавливая голос. — Я сомневалась, но он не убийца, — словно в бреду повторила я, охранник показал Алексу кивком головой на меня и покрутил пальцем у виска. Я не услышала, что сказал в ответ Крут. Но что-то определённо произнёс. В ушах нарастал непонятный гул. А мысли всё крутились и крутились у меня в голове.

Ник считал моего отца убийцей. Вот только так это или не так, узнать мне не удалось. Точнее из-за него, действительно, погиб человек, если я правильно поняла. Но папа его не убивал. Ник, ты тоже умеешь ошибаться. Только откуда ты знаешь о той давней истории? И что тогда на самом деле произошло? Как только я задала себе этот вопрос, почувствовала боль в груди. И на этот раз физическую, а не только моральную. Всё вокруг потемнело, а я схватилась за сердце, прерывисто хватая ртом воздух. Алекс вслух выругался, не выбирая выражений, а охранник пролепетал что-то про скорую. Крут-младший тут же назвал его придурком, и выкрикнул, что нужно уносить ноги. Я бы на их месте похитила меня или хотя бы пристрелила. Но видимо в их планы всё же не входило, чтобы я «откинула коньки» у них на руках. В общем-то, вполне разумно, ведь так они больше ничего не выяснят у моего отца, а они усердно изображали дружбу. Это было последнее, что я подумала. Что было дальше я не знаю. Перестала чувствовать своё тело, мысли тоже меня оставили. Тогда мне казалось, что насовсем.

***

Я открыла глаза. Судя по стоящей рядом капельнице и характерному запаху медикаментов, очнулась в больнице. Почему-то не белой, как пишут в книгах: стены выкрашены синей краской. Странный цвет для палаты. Рядом сидел отец и, глядя куда-то перед собой, хмурил брови. Увидев, что я очнулась, он крепко сжал мою руку:

— Мия, доченька, ты пришла в себя. Мы так испугались, — он обеспокоенно заглянул мне в глаза и нахмурился ещё сильнее.

— Кто «вы»? Вас тут много? — я огляделась, в палате мы были явно одни. Что со мной произошло я вспомнила не сразу, но когда восстановила в памяти разговор с Алексом, присела и тут же зажмурилась от головной боли.

— Я и мама. Она сейчас придёт. Тебе нельзя вставать, ты слишком слаба, — заверил меня отец, но я его не послушалась. Опустила ноги с кушетки, всунув их в тапочки и обняла себя за плечи.

— Долго я здесь?

— Несколько часов, мы приехали сразу же, как узнали, что с тобой произошло, — мне, кстати, тоже это было интересно, и я приготовилась слушать, но ничего конкретного так и не услышала: — Ты потеряла сознание прямо на улице. Прохожие вызвали скорую и позвонили мне.

— Где же они взяли твой номер?

Отец нахмурился, а потом вроде как нашёл логичное объяснение.

— Так, наверно, в последних исходящих был, — я недоверчиво кивнула, однако очень засомневалась, что это так. После того, как я в сердцах его удалила, вряд ли бы кто из прохожих догадался позвонить по неизвестному номеру, даже если бы он и был в исходящих. Может, Алекс? Ему-то зачем это было нужно? Или охранник оказался добрым самаритянином?

— Ты была недалеко от банка, — отец откашлялся, касаясь этой темы, но продолжил: — Это совпадение или…

— Нет. Не совпадение. Я открыла ячейку, — прямо ответила я. Кажется, нам пора откровенно поговорить. По крайней мере, надеялась, что теперь отец не будет скрывать от меня правду, раз уж мне уже и так слишком много известно.

Несколько минут мы молча смотрели друг другу в глаза. Я вдруг вспомнила последнюю мысль, что посетила меня как раз перед тем, как потеряла сознание и села на кушетке, свесив ноги. Так кто мой отец? Я совсем ничего о нём, оказывается, не знаю. Смотрела в родные глаза и не никак не могла найти ответ. Мне казалось, что в палате я абсолютно одна, не смотря на присутствие отца. В палате, в больнице, в этом городе. В этом мире.

Так вот ты какое - одиночество. Приходишь тогда, когда перестаёшь верить в то, что сама же выдумала. Когда пропадает надежда на то, что и без того никогда уже не узнать, но очень хочется верить. Отец скрывающий правду, Артём, работающий на него, даже Лера стала мне подругой с подачи какого-то психа, Ник. Ник… Он не любил. Ведь признался в своей нелюбви тогда, но я никак не могла это принять, считая, что он делает это специально. Такая ирония: Никита впервые говорил мне о своих чувствах. Правда, я совсем не так представляла его первое и единственное признание.

Внезапный приступ сковал всё изнутри, и я схватилась за сердце. Отец попытался меня поддержать, но я жестом его остановила, показывая, что всё в порядке. Выпрямилась, отгоняя ранящие до боли воспоминания. Одиночество абсолютное. Я отдалилась от отца. И вроде бы убийцей я его уже не считала, по крайней мере, это не подтвердилось пока что, да и слова Ника уже не считала правдивыми, учитывая, что они не подтвердились. Ему удалось меня настроить против папы. И зная, зачем Никите всё это было нужно, я всё равно не могла относиться к отцу как прежде. Всё же он совсем не тот, за кого я его принимала.

— Странный цвет для больничных стен, — пробурчала я, оглядываясь. Неловкая тишина возникшая между нами сводила с ума.

— Твой психолог говорит… — начал было папа, но я его перебила:

— Мой? У меня снова появился психолог? — родители ещё с детства водили меня к специалисту, я давно выросла и в состоянии сама решать, нужна мне помощь или нет!

— Да, Екатерина Аркадьевна, — ответил отец, а я глубоко вздохнула. — Она утверждает, что этот цвет, не смотря на твои страхи, пойдёт тебе на пользу. И порекомендовала эту палату. Я так переживал за тебя. Мне нужно было настоять на том, чтобы отправиться с тобой в этот банк, ты слишком впечатлительная, — отец провёл ладонью по своему лицу. Знал бы он о моих настоящих впечатлениях, ему бы самому понадобился психолог.

— Расскажи мне о той истории папа, — не стала я откладывать в долгий ящик важный для меня разговор. — Кто та женщина, что написала тебе письмо?

Отец явно не спешил со своими откровениями. Теперь он провёл рукой по волосам, пригладив седые виски и нехотя ответил:

— Давай всё же дождёмся психолога, она по пути сюда, я боюсь, что снова нанесу тебе травму. Не думал, что эта информация, которую ты обнаружишь так на тебя повлияет.

— Как?

— Ты была без сознания, а когда начала приходить в себя снова кричала. Как и тогда. В детстве, после одного случая, мы поэтому и наняли для тебя специалиста.

— Может оставим меня в покое и вернёмся к теме? — я с сомнением посматривала на отца, тем не менее в голове поднимался вихрь мыслей. Главное спокойствие, Мия. А вот это было сложно. — Не нужна нам Екатерина. Я прекрасно себя чувствую. А каждое упоминание о психологе меня лишь больше выводит. Так что давай оставим этот разговор между нами. Она ведь не всё должна будет слышать, правда? А я хочу, чтобы ты рассказал всё начистоту. Мы и так перестали доверять друг другу, — я остановилась, чтобы перевести дыхание. Отец закрыл ненадолго глаза, а потом глубоко вдохнул. Надеюсь, он понимает, что между нами и так много недосказанных слов. Я должна всё знать. Поэтому предприняла ещё одну попытку, задав вопрос напрямую: — Что за формула из-за которой людей убивают, папа?

76
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело