Под сенью исполинов. Том II (СИ) - Калинин Никита - Страница 58

Одноразовые пневмотормоза отстрелили воздух под сумасшедшим давлением, “Тур” сгруппировался, выставляя полусогнутые ноги для лучшей пружинистости под правильно рассчитанным углом. Но удар об песок всё равно ненадолго вышиб Бурова из реальности. Когда он пришёл в себя, некоторые системы экстренно перезагружались, а дыхание никак не хотело возвращаться, точно разобидевшаяся на пьяную выходку подружка.

Вход в тоннели, где скрылись Рома и остальные, когда-то пытались выработать под что-то крупное, но, видимо, передумали. Громада “Тура” проходила туда едва-едва, да и то только полуприсядом, не глубже метров восьми. Но другого и не требовалось. Идеальное место для повторения подвига царя Леонида.

Буров повернулся спиной ко входу, опустился на максимум, который позволил ему пятиться, втиснулся в проход, наглухо его закупорив. И первым делом отдал ИИ решающую команду.

В случае исчезновения показателей жизнедеятельности оператора привести в действие протокол самоуничтожения. Для этого-то и были припасены оставшиеся ракеты - с ними взрыв наверняка завалит проход начисто. И белотелым придётся хорошенько потрудиться, чтобы попасть внутрь. Поэтому они не станут оголтело лезть на рожон. А если станут, значит, так тому и быть. Возможно, Роме и остальным придётся искать новый выход наружу, но это точно лучше, чем получить внезапный удар в спину.

Площадь обстрела отсюда была никакой: простреливался только совсем небольшой пятачок прямо перед проломом.

На той стороне каньона что-то мелькнуло, и “тридцатка” дважды гаркнула с хриплым присвистом дульного тормоза. Датчик движения при этом промолчал, точно постеснялся. Проверяют.

Послышались какие-то звуки, похожие на бульканье огромного чана с кипящей смолой, если бы в нём при этом заживо варился десяток ленивцев. И чавканье - мерзкое такое, рисующее в голове пренеприятные образы.

Затем долго было тихо. Белотелые не появлялись, они явно раскусили план Бурова. Или пошли другим путём, о котором он не знал. Оставалось надеяться, что других путей под гору всё же не существовало, или же они были слишком далеко.

Внезапно в тоннель что-то… втекло. Белое и ложно бесформенное, оно медленно наползало, передвигаясь на множестве голых гладких щупалец, и никоим образом не реагировало на попадание убойного тридцатого калибра. Словно бы этой каракатице-переростку было плевать, что плоть её на той стороне вылетала ошмётками диаметром с баскетбольный мяч. Но ей и было плевать. Потому как пули не пробивали её навылет. Одна за одной, они вскоре выскальзывали из студенистого тела снизу, звякая об покрытый зелёным стеклом пол…

Чудовищная белая амёба схватила гиганта за манипуляторы и ноги, обвила за основание торса и с протяжным стоном, словно через боль, потащила наружу. Чтобы сориентироваться была всего секунда. И Буров решил не вставать в “краба” - сил у монстра было явно больше.

“Тур” ещё палил, когда Буров высвободился из фиксаторов и схватил ПИМ. Каскад щелчков раскрыл грудной отдел не до конца, не хватало места. Но большего и не требовалось - тупая бездульная морда излучателя просунулась в образовавшуюся щель и запела в унисон аккумуляторам.

В триплекс вдруг ударил яркий свет, будто в каньоне вдруг включили собственное солнце; Буров раскрыл рот, зажмурился и нажал на спусковой крючок.

Каракатица укнула и жалобно застонала. Что случилось дальше, не понятно. Слепой, он успел только захлопнуть грудной отдел, как вдруг ощутил кувырок и удар об землю, почти выбивший дыхание из-под саднящих рёбер. В экзотеле-то весом в не одну тонну?!.

Его выволокли, точно нагадившего котёнка из-под дивана…

Буров вскочил, быстро сменяя режимы визора - всюду слепота!.. Светофильтры рябили и отказывали. Казалось, где-то по соседству вспыхнула сверхновая - очертания виднелись едва-едва даже при самом сильном затемнении.

Датчики истерили наперебой. Громче всех визжали два: движения и заряда батарей. Энергия “Тура” таяла на глазах, а целей становилось всё больше! Судя по расстоянию, его окружали, но предусмотрительно - по краям обрыва, держа на прицеле сверху-вниз.

Ни один режим не позволял разглядеть хоть что-то. Панель как с ума сошла - цифры убеждали, что сублимация “китайского воздуха” остановилась, что давление внутри кабины вот-вот его раздавит, что замыкание проводки скоро превратит нейроинтерфейс “Тура” в обычную микроволновку, а его мозг - в белковое суфле. Всё кричало только об одном.

Нужно эвакуироваться из экзотела к чертям свинячьим! И прямо сейчас!

Но вместо этого Буров просто раскрыл его настежь.

Ночь встретила прохладой и паром изо рта - обычная, тёмно-зелёная и густая. Не было никакого слепящего света, а амёба-переросток, что выволокла его из укрытия, словно использованная жвачка залепляла вход в пещеру. Она дрожала и стонала - прямо посреди зияла сквозная дыра после попадания протоволны. Единственное, в чём датчики сошедшего с ума экзотела не врали, так это в том, что Буров был окружён. Белые фигуры виднелись повсюду вдоль обрыва поверху. На него, точно на циркового урода, смотрели десятки размытых глянцем лиц.

Почему они не стреляют?..

Песок! Дно каньона поверх изумруда укрывал толстенный слой песка! Они понимали, что он сдетонирует, если выстрелить. И ждали. Чего?..

Кавалерии, мелькнуло в голове. И это точно не стонущая от каждого движения амёба. Теперь - нет.

Датчик движения подсказал, что со спины кто-то приближается. Буров не спешил. Он будто бы вновь очутился в генераторной их челнока, где горло сушило точно так же, как сейчас. Он ошибался тогда, предположив, что это некое побочное действие протонного генератора второго поколения. Оказалось, он во многом ошибался, просто наотрез отказывался видеть это...

После этой мысли дышать стало легко. Как окованную колодку кто с плеч снял.

На него шёл одинокий белотелый. Какой-то тощий, даже по сравнению с не особо-то упитанными сородичами. Словно бы больной. Истукан бы не ждал, расстрелял бы, но боезапас пустовал. Сквозила какая-то тревога при виде согбенного, словно бы шагающего на верную погибель ксеноса… Очень недоброе предчувствие охватило Бурова…

Белотелый остановился метрах в десяти. Сверху раздались щелчки и клёкот, он дёрнулся, как от удара плетью и…

Эти ребята явно не знали о существовании закона о сохранении массы. Глянец скафандра потускнел и распался на тлеющие нити. Черноглазый чужак трясся и… рос. Торчащие рёбра и ключицы быстро скрывались под слоем мяса, острые плечи и локти, распухшие узлы колен - все утопало в нарастающих мышцах. Вытянутая голова запрокинулась и втянулась в громадную теперь шею, чёрные глаза блеснули болью, существо бы завопило, да у него больше не было рта!

Кольнуло правый бок. Буров застонал, ощущая тошнотворный привкус тухлых яиц. Печень! “Кукушка” проснулась! Будто бы отозвалась…

Белотелый шагнул к нему - огромный, тонкая кожа без следа жира просвечивает, мышечные наросты бессмысленными буграми, лопаются от напряжения. Это Q-рак! Это же труп после трансформации “кукушкой”!

Только этот труп не лежал, подёргиваясь, а явно намеревался вынуть из полураскрытого экзотела Бурова.

Нет. Не получится. Не пройдёте!..

Он напал безмолвно, но с истошным воплем в слезящихся миндалях глаз. “Тур” отступил, пропуская его по инерции, схватил за безразмерную руку и попытался бросить. Но вместо этого просто провернул конечность в суставе.

Опухоль врезала в бок, под правый манипулятор. Удар вышел такой силы, что с креплений слетели гранаты и ПИМ, упав в песок. Сверху нёсся непрекращающийся клёкот, там расселись десятки стервятников, наблюдающих за боем двух мертвецов.

Буров рванул захваченную руку в сторону, одновременно наступая противнику на ногу. Без толку. Неведомо как, но явно уступающий в весе белотелый вывернулся и устоял, а после и умудрился так толкнуть “Тура”, что тот отлетел к стене. Тварь набросилась и с чудовищной силой прижала его, схватив за оба манипулятора. Едва на уровне живота Бурова оказалось белое лицо, на нём возник порыв. Вместо рта раскрывалась рваная пасть - беззубая, кровоточащая. Из неё несло смертью всему человечеству: Буров смотрел на олицетворение Q-рака, на то, что уготовано людям, когда белотелые доберутся до Земли. Длинный язык, усеянный подобием присосок со щупалец осьминога, потянулся к заражённой печени Истукана…