Выбери любимый жанр

Ангел-мститель (СИ) - Буря Ирина - Страница 37


Изменить размер шрифта:

37

Ну да, размечталась — как будто могла такая мелочь остановить ее, когда перед ней вновь — столь приятно неожиданно! — открылись широкие возможности поруководить моей жизнью.

Где-то через полчаса она бросила мне невзначай:

— Да, кстати, Таня, я нашла хорошего доктора. Он у троих моих знакомых девочек консультировал — отзывы самые положительные.

— Мама, ну, зачем? — Я схватилась за голову. — Я же тебя просила! У меня нет никаких оснований…

— Вот я и хочу это от проверенного специалиста услышать, — перебила она меня. — Он и потом тебя к себе в клинику возьмет, чтобы мы не волновались, что тебе недостаточно внимания уделяют. Одним словом, я уже договорилась — послезавтра к двенадцати он будет нас ждать.

— Нас? — охнула я.

— Разумеется, нас, — удивленно глянула она на меня. — Ты, прости меня, вряд ли знаешь, какие вопросы задавать и на что внимание обращать.

— И что, мне опять с работы отпрашиваться? — ухватилась я за последнюю соломинку неукоснительного соблюдения трудовой дисциплины.

— Ну, и отпросишься, — равнодушно дернула плечом мать. — Не гулять же ты пойдешь.

— А что это — у Танечки со здоровьем что не так? — подала вдруг голос Варвара Степановна, переводя взгляд с матери на меня. — Приболела, что ли?

— Да нет, — ответила ей — естественно — моя мать. — Она ребенка ждет, и вот все не могу втолковать ей, что это сейчас — самое важное в ее жизни. Вы же знаете эту молодежь — все они не верят, что с ними может что-то случиться.

У Варвары Степановны глаза загорелись.

— И не говорите, и не говорите! — с восторгом подхватила она. — Вот и у меня сын такой же — как ни позвонит, не успею вопрос задать, как он: «И чего тебе в голову всякие глупости лезут?». А я тебе, Танечка, так скажу, — обратилась она ко мне, — маму грех не послушать, она тебе добра желает. И я теперь вижу, в кого ты такая приветливая и заботливая пошла. Так что, Людмила Викторовна, не переживайте, — вновь повернулась она к матери, — я тут за ней присмотрю, она мне уже — как родная.

Мой ангел видимо напрягся. Почувствовав, что он прямо сейчас — вот прямо сию секунду! — начнет вслух возмущаться узурпацией своих законных прав защитника, хранителя и избавителя от всех бед, я постаралась перевести разговор на менее взрывоопасную тему, но, к моему ужасу, они все же обменялись под конец номерами телефонов.

Когда мы выпроводили, наконец, неистово заботливых представительниц старшего поколения, я устало повернулась к моему ангелу.

— Ну что, понял теперь, каково мне в воскресенье пришлось? — тихо спросила я.

Он ошалело помотал головой. Потом глянул на меня с сочувствием. Потом сочувствие в его глазах сменилось неуверенной задумчивостью. И нет, чтобы она там и осталась!

— Ты знаешь, — медленно произнес он, — бабуле я, конечно, не позволю в нашу жизнь вмешиваться, но твоя мать… Может, она не так уж и не права?

Я чуть не задохнулась — ему на чьей стороне быть положено?

— Нет-нет, — быстро проговорил он, глянув на меня, — я вовсе не одобряю того, что она без тебя решила, к кому и когда идти. — (Кто бы говорил!) — Но согласись — она все же опытнее, и потом — мне было бы как-то спокойнее, если бы я знал, что ты не сама по улицам расхаживаешь…

Я поняла, что потеряла последнего союзника в борьбе с бушующим энтузиазмом будущей бабушки. Ну, конечно — он меня кому угодно на руки спихнет, лишь бы стреножить!

Настроение у меня и на следующий день не улучшилось. А после разговора с Сан Санычем и вовсе упало. Отпустить он меня, конечно, отпустил — в том, чтобы уйти с работы по состоянию здоровья, у нас еще никому отказа не было. Но, согласно кивнув, он вдруг подозрительно глянул на меня и спросил:

— А ты, случайно, не в декрет ли собралась — вслед за Галей?

— Ну…. да, — смутилась я.

— Когда? — нахмурился он.

— Где-то в конце июля, — ответила я, чувствуя, что краснею. Может, мне табличку на шею повесить с постоянно обновляемой информацией о моем состоянии, чтобы больше не приходилось всем подряд на вопросы о моей личной жизни отвечать?

У Сан Саныча просветлело лицо.

— Ну, в июле — еще ладно, — чуть улыбнулся он. — Летом у нас все равно затишье. А на работу когда выйдешь?

У меня чуть челюсть не отвалилась. Откуда я знаю, когда выйду на работу, если еще понятия не имею, когда с нее уйду?

— Не знаю, Сан Саныч, — неуверенно проговорила я. — Через год, наверное…

— И ты через год? — Он прямо подскочил на своем стуле. — А потом выяснится, что и через все три? Я не понимаю — ты же как-то говорила, что у тебя мать не работает! Неужели она с ребенком посидеть не согласится, чтобы ты хоть пару раз в неделю, хоть на полдня на работе появлялась?

Я позеленела. Сначала от злости — когда это я такое говорила, и с какой это стати он это запомнил? Потом от ужаса — мать, скорее всего, согласится. С восторгом — и мне после этого моего собственного ребенка только по выходным и будут привозить, чтобы не забыла, как он выглядит.

— Нет, Сан Саныч, — твердо ответила я. — По крайней мере, первый год я своего ребенка никому не оставлю.

Он немного помолчал и затем снова поднял на меня взгляд. Не менее твердый.

— Татьяна, пойми меня правильно, — заговорил он с расстановкой. — В Галином случае ситуация проще — она такой же менеджер, как и все остальные, и я могу ее работу, и зарплату заодно, пока на всех остальных разбросать. Тебя же заменить некем — значит, придется на твое место человека искать. И не буду врать, — поморщившись, сухо добавил он, — если этот человек с нами сработается, я не стану его увольнять, как только ты решишь вернуться.

— Я все понимаю, Сан Саныч, — тихо сказала я и вышла из его кабинета.

Вернувшись к своему столу, я тяжело опустилась на стул и мрачно уставилась на экран компьютера. Во всем том радостном возбуждении, которое накатило на меня после того, как мои предположения подтвердились, мне как-то не пришло в голову слишком далеко вперед заглядывать. Тут дай Бог, чтобы ближайшие семь месяцев спокойно прошли, без всяких осложнений… Но теперь я задумалась. Кто меня, с маленьким ребенком, на новое место возьмет? Перспектива остаться без работы и превратиться в образцовую жену и мать — точную копию моей матери — мне совсем не улыбалась. А если у моего ангела и в этом вопросе взгляды изменились…

Уважаемые отцы-архангелы, мысленно взмолилась я, я вас очень прошу: если он только заикнется о том, что будет намного безопаснее навсегда заточить меня в доме, немедленно вызывайте его на самое строгое разбирательство. И подержите его как можно дольше в той замечательной комнате-одиночке, чтобы он прочувствовал, как приятно сидеть взаперти и быть отстраненным от всей полноты жизни.

То ли они услышали меня и решили оказать поддержку, то ли моя собственная привычка находить выход из любой ситуации сработала, но в голове у меня вдруг мелькнула интригующая мысль. А ведь и в самом деле — он точно с таким же успехом может бросить свои консультации и оставаться дома с ребенком. Или хотя бы сократить их количество, чтобы мы по очереди на работу ходили…

— Татьяна, что случилось? — послышался справа от меня Галин голос.

Я тряхнула головой. Ладно, до этого еще дожить нужно — пока мне бы завтра от материной активности, разворачивающейся, как тугая пружина, отбиться…

— Ничего не случилось, — успокаивающе улыбнулась я ей. — Мне нужно было на завтра к врачу отпроситься…

— А что — что-то не так? — заволновалась она.

— Да все у меня так, — тоскливо протянула я. — Вот только мать так не считает…

Она вопросительно глянула на меня.

Меня вдруг затопила волна горячей зависти к Гале — которую никто никогда не считал пятилетним младенцем, которой никто никогда не рассказывал, как правильно жить, которой все доверяли и сами тянулись к ней за советом и поддержкой.

— У меня просто руки опускаются! — в отчаянии воскликнула я. — Можно подумать, что у меня в голове ни одной извилины нет! Анатолий вот заявил, чтобы я шагу никуда сама ступить не смела, и мать тоже навалилась, как лавина, не остановишь ее… Она же заранее уверена, что я даже к собственному ребенку с должным вниманием относиться не сумею — будет теперь по врачам таскать, как собачонку к ветеринару, рта раскрыть не даст… А теперь еще и Сан Саныч сказал, что придется ему вместо меня кого-то брать… И если я потом работу не найду, они же все… с радостью… заставят меня дома сидеть и так и будут потом до конца моих дней за ручку меня по жизни водить…

37
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело