Осколки от наших сердец (СИ) - "Li-Catarine" - Страница 36

Я спокойно разбирался с таблицами продаж, когда мне позвонили по селектору и сказали, что ко мне кто-то пришёл и настойчиво требует того, чтобы меня увидеть. Это несколько удивило меня, поэтому я попросил, чтобы его впустили. Как бы сильно я не готовился к этому, я всё равно бы не знал, как правильно отреагировать на появление Кети. За эти годы она практически не изменилась. Хотя её взгляд стал жёстче и серьёзнее. В образе добавилось больше строгости. Она стала… совсем другой.

— Привет, Оливер, — сказала она, проходя в моей кабинет. — Ты стал совершенно другим. Я бы никогда не узнала тебя, если бы мы столкнулись на улице.

— Я бы тебя тоже. — Лишь ответил я.

Это было очень странно. Но еще недавно я не знал, что чувствую к ней, как бы отреагировал, если бы встретил её. Теперь я понял, что я не чувствую ничего. Возможно когда-то я любил её. Или думал, что любил. Не знаю. Но сейчас я ничего не чувствовал к ней. У меня не было желания броситься к ней, чтобы заключить объятия, не хотелось поцеловать её. Также мне не хотелось накричать на неё. Что бы я не чувствовал, я отпустил это. И сам не заметил, как это произошло.

— Зачем ты пришла?

— Я просто хотела увидеть тебя, — сказала она, подходя к моему рабочему столу. Она шла медленно, словно подходила к дикому животному. — Прошло столько времени…

— Увидела. Прости, но у меня много работы.

— Оливер, да, я облажалась когда-то! Но прошло чёртовых шесть лет. Всё это время я скучала по тебе. И нам нужно поговорить…

— Кети, нам не о чем говорить, — по крайней мере, мне было не о чем говорить с ней. Только сейчас я понял, что вернувшись, сразу помчался к Алисе. И даже когда она не принимала меня, я был готов на всё лишь бы быть рядом. Но у меня не было такого желания к Кети. Более того: о ней я практически не думал. Даже после того, как узнал, что она в городе и её дочь ходит в садик с Питером. — Всё, что было между нами… для меня оно осталось в прошлом. Я думаю, что для тебя тоже. Раз ты счастлива в браке и у тебя есть дочь.

— Ты не знаешь всего.

— Ты когда-то мне говорила тоже самое.

— Молли твоя дочь! — Закричала она. Кети сжала руки в кулаки, а на её лице была написана настоящая ярость в то время, как на глазах были слёзы. Это заявление вывело меня из равновесия, и на секунду я даже не знал, что думать. — Я знаю, что ты сейчас будешь думать, как ты будешь кричать, что это не так. Я узнала об этом через две недели после того, как ты уехал…

— Перестань выставлять всё в таком свете, будто это я бросил тебя.

— Это не важно, — отмахнулась она. Типичная Кети, готова на всё, чтобы перевести стрелки вины с себя на кого угодно. — Я просто хотела, чтобы ты знал, что у тебя есть дочь. Родная дочь.

После этого она развернулась и покинула мой кабинет.

Только что Кети перевернула весь мой мир, а потом просто ушла.

Что-то мне это напоминает.

Я жутко нервничала. Хуже всего было то, что мне не особо что-то говорили. Когда я отводила Питера к детскому психологу, он с нейтральным выражением лица пожал мне руку и пожелал всего хорошего. А ведь он беседовал с Питером один час три минуты и сорок семь секунд. И нет, я не параноик. Социальные службы, что осматривали квартиру Оливера, задавали множество вопросов, но не ответили ни на один из моих. Точно также как когда беседовали со мной. Они не боялись спрашивать меня даже о том, сколько сексуальных партнёров у меня было за то время, что Питер у меня, когда был последний, знакомила ли я кого-то из них с Питером или есть ли у меня кто-то сейчас. Но тем не менее никто не пытался ответить ни на один из моих вопросов.

И сейчас я сидела на суде. На мне была юбка карандаш и блузка, которую я одолжила у Сары, потому что в моём гардеробе не было чего-то такого стиля. Ко всему прочему она сделала мне причёску и макияж, чтобы я выглядела реально, как взрослая женщина и мать Питера, а не его старшая сестра.

Я сидела, как на иголках, пока адвокат что-то говорил судье. Рядом сидел Оливер и к моему огорчению он не пытался как-то меня отвлечь или утешить. За всё это время я привыкла, что он всегда пытается как-то успокоить меня и поддержать. Но сейчас он был задумчив, отстранен и летал где-то в своих мыслях. И это его поведение только еще больше нервировало меня.

Дерьмо!

— Оливер, — прошептала я, наклонившись к нему. Он не услышал меня и продолжил витать в своих мыслях. Последний раз я видела такое выражение на его лице, когда он еще ходил в школу и они с Гейбом на нашей кухне готовились к контрольной по тригонометрии, потому что им грозил вылет. — Оливер! — Сказала я чуть громче. Он вздрогнул и повернулся ко мне с отрешённым выражением на лице.

— Что? Что-то случилось?

— Да.

— Что именно?

— Суд, Оливер, — прошипела я. У меня не было права на него злиться, ведь он вообще не должен был сидеть здесь и помогать мне. Но эта его отрешённость бесила меня. — Где ты летаешь?

— Прости, я просто задумался.

Я отвернулась от него и заметила, что судья встал и ушёл. Быстро обернувшись я заметила, что Стейси начала переговариваться со своим адвокатом и еще одним мужчиной.

— Что происходит?

— Судья объявил перерыв, — сказал мистер Сандерс. — Он хочет рассмотреть предоставленные ему данные и показания.

— И каковы наши шансы?

— На самом деле, свидетельские показания Стейси немного ухудшили наше положения. Особенно её комментарии о родном отце Питера, который живёт с вами.

— Но мы уже не живём там!

— Тот факт, что вы проживаете у Мистера Ричардсона всего пару недель, тоже немного не играет в нашу пользу.

Я вздохнула и опустила голову на руки, а потом услышала, как передо мной что-то положили. Открыв глаза, я увидела, что Оливер поставил передо мной стаканчик с кофе и шоколадку с орехами. А я и не обратила внимание на то, что он куда-то выходил. Оли положил свою руку мне на плечо и несильно сжал его.

— Всё будет хорошо, Лисёнок, — мягко сказал он, наклонившись ко мне. — Я клянусь тебе, что всё будет хорошо.

— Оливер, где сейчас твои мысли? — Спросила я, повернувшись к нему. Всё в нём говорило, что сейчас его голова была забита всем на свете, но не делом Питера. И я не могла понять, почему он приложил столько усилий, а сейчас сидит с таким видом, словно его заставили здесь быть.

— Алиса, я… — он плотно сжал губы и просто отвернулся от меня. Да что с ним творилось?

После этого я отдёрнула себя. Да, Оливер меня безумно сильно волновал, и мне хотелось знать, что твориться в его душе и сердце. Но сейчас я не должна была отвлекаться. Может быть это делало меня эгоисткой, может последней сукой, но Питер нуждался во мне и я была готова на что угодно, чтобы он остался со мной.

Я не успела продолжить разговор с Оливером, потому что вернулся судья и все мои инстинкты обострились. Оливер сжал мою руку в своей, но я отдёрнула её. Хотя я и нуждалась в его поддержке, но сейчас это только отвлекало меня, потому что я начинала опасаться за него и переживать о том, что же гложет сейчас его.

— Суд принял решение принять прошение о предоставлении Алисы Марии Китинг родительских прав над Питером Габриэлем Китингом, — объявил судья, а всё напряжение, что сковывало меня, резко слетело. Все эти несколько недель я была, как натянутая страну. И в одну секунду это просто отпустило меня. Я испытала такую волну облегчения, что чуть не потеряла сознание от этого, а по моему лицу потекли слёзы. — В течение шести месяцев с этого периода, их будут навещать социальные службы два раза в месяц. По истечению этого срока Алиса Мария Китинг станет полноправным и единственным опекуном Питера Габриэля Китинга.

Судья ударил молотком и закрыл папку, которую он держал. В эту же секунду адвокат Стейси вскочил.

— Мы будет ходатайствовать о пересмотре дела в пользу моей клиентки. — Быстро сказал он, а мне очень захотелось его выпотрошить.

— Ходатайствуйте и подавайте прошение. А суд назначит новую дату слушания.