Замуж второй раз, или Ещё посмотрим, кто из нас попал! (СИ) - Вудворт Франциска - Страница 67

— Зачем?

— Сделаю вас якорем.

— Х-хорошо.

Он достал кинжал и уколол мне до крови ладонь. Потом свою, и соединил их, произнося заклинание.

— Дениэль, пожалуйста! Я вам сама всё покажу, только дайте прийти в себя, — не могла успокоиться я. Ну куда он собрался? Под машину попасть или в полицию загреметь без документов?

— Не волнуйтесь, Аня. Со мной всё будет хорошо.

— Не уходите! А если я умру тут без вас? — судорожно искала хоть какой-то аргумент, чтобы его задержать.

Меня окинули сканирующим взглядом.

— У вас сильная аура. В ближайшее время вам это точно не грозит. Или у вас есть враги, что могут напасть?

Так и хотелось сказать, что да-да, есть! Но откровенно врать, глядя в его глаза, не смогла.

— Не бойтесь за меня, — мягко произнёс Дениэль, и выскользнул из палаты.

А-А-А! Эти мужчины меня с ума сведут!

Может это и странно, но переживания за одного излишне самоуверенного типа отодвинули на второй план даже мои собственные проблемы. Некромант не явился ни вечером, ни к ночи, ни утром. Как и где его искать я понятия не имела.

У меня за это время взяли всевозможные анализы и осмотрели врачи. Самочувствие было удовлетворительное, но вот на моё худющее тело без слёз не взглянешь. Ладно, мясо нарастёт, но вот в спортзал после выписки пойти жизненно необходимо. Мускулам нужно возвращать тонус.

Думала Глеб с утра приедет, и мы поговорим, но он выбрал другой вариант. Днём открылась дверь палаты и первой вбежала дочка, а за ней вошли свекровь с Глебом. Увидев, как выросла за полгода дочь, не сдержала слёз.

— Машунь, — протянула руки, и моя зайка упала в объятия.

— Анечка, как ты? — спросила свекровь.

— Всё хорошо. Теперь всё хорошо.

И это было так. Прижимая к себе дочь, я понимала, что вот она самое главное в моей жизни, а неверный супруг, мнущийся с цветами за спиной матери — уже чужой мне человек.

— Анечка, что говорят? Когда тебя выпишут?

— Не знаю. Посмотрят результаты анализов, и скажут.

— Давай к нам после выписки. Маша у нас живёт. Пришлось перевести в другую школу. Глеб не успевал за ней следить.

— Хорошо. Тогда нужно вещи мои привезти, — не стала спорить я. Ехать домой и выдворять соперницу я не хотела. Противно. Дом, который я любила и создала, осквернили. Приду в себя и подам на развод и размен квартиры. Всё же это общее нажитое в браке имущество и мы с дочерью там прописаны.

— А папа давно уже перевёз, — простодушно произнесла дочь.

Давно, значит. Бросила мрачный взгляд на мужа, который отвёл глаза.

— Маша сменила школу, и мы считали, что ты по любому решишь быть рядом с ней, пока она учится, — поспешила обелить сына свекровь.

— Мама, у меня только три четвёрки!

— Молодец! — похвалила её. Будь хоть двойки, не ругала бы.

— Мама, а ты с нами на море поедешь?

Бросила взгляд на свекровь и та развела руками:

— У нас путёвки на следующей неделе. Мы с Вадимом летим и Маша. Давно уже взяли. Маша так по тебе скучала, что я не знала, как её развеселить. Пообещала ей после завершения учёбы отвезти на море, если закончит год без троек.

Она обернулась к сыну:

— Глеб, если Анечку выпишут, можно её с нами? Море пойдёт на пользу для здоровья.

— Я позвоню туроператору, — кивнул тот.

— Не надо. Не хочу менять климат. Лучше мы пока здесь все вопросы, связанные с моим долгим отсутствием урегулируем, — произнесла я, бросив на супруга красноречивый взгляд. Наверное, и правда будет лучше, если дочь с бабушкой и дедушкой отдохнёт, пока мы отношения выяснять будем.

Свекровь хотела что-то сказать, но посмотрев на нас, промолчала и развила бурную деятельность, показывая, что из еды мне принесла. Всё диетическое, протёртое, с учётом моего состояния.

Мама Глеба болтала безумолку, рассказывая об успехах Маши и доставая из пакетов необходимые в больнице мелочи. Обрадовали телефон и мой ноутбук. Маша как кенгуру висела на мне, но я отправила её с отцом купить мне обычной воды, а сама попросила свекровь помочь мне помыться. Не знаю, когда это делали в последний раз, и до зуда в коже хотелось помыть голову и освежиться.

У меня со свекровью всегда были хорошие отношения, а после смерти матери она мне ещё ближе стала. Золотая женщина, как бы странно это не звучало. Никогда не лезла в нашу жизнь, но всегда горой стояла, чтобы мы с Глебом были вместе. Оставшись со мной наедине, она занялась организацией купания, и попутно не стала ходить вокруг да около.

— Анечка, я вижу, что ты всё уже знаешь. Не пори горячку. Приди в себя, наберись сил. Мужики — они же дурачьё. А у вас ребёнок и вы столько лет уже вместе.

— Мама, а что бы вы сказали, если бы это я другого мужика в дом привела, пока Глеб лежал в больнице?

— Так это же мы! Нашла с кем сравнивать. Мы же женщины, хранительницы семейного очага. В семье всё от женщины зависит.

— Мам, а он к вам с ней приезжал?

— Нет, конечно! Ещё чего. У меня есть одна невестка и другой мне не надо. Не хватало ребёнку ещё новых стрессов. Она же не маленькая уже.

— А если любовница уже беременна?

— Насколько знаю, нет. Главное, что ты в себя пришла. Уверена, что теперь всё наладится.

— Мама, её беременность — это же вопрос времени.

Свекровь поджала губы, скривившись.

— Значит, будет помогать, если головой думать не может. Но это не дело бросать одного ребёнка ради другого.

— Да, и будем мы жить одной большой шведской семьёй. И внуков к вам по расписанию возить — в одни выходные он со мной, а в другие с ней.

— Аня, он такой дурак, что всё рушит! Такой как ты он больше не найдёт.

— Уже нашёл и благополучно заменил. Мам, я не буду устраивать скандалов. Если ему хорошо с ней, то насильно мил не будешь. Мне бы сейчас в себя прийти. Вы не знаете, почему я в кому впала?

— Глеб рассказывал, что ты перестала их узнавать, устроила истерику, всех напугала. Вызвали скорую, но до её приезда ты потеряла сознания. Думали, что тромб или кровоизлияние повлияли на память, но томография ничего не показала. В больнице ты ещё приходила в себя, но потом впала в кому. Врачи не понимали в чём дело. Мы с Машей каждые выходные у тебя были, но она так рыдала после этого, что у меня сердце разрывалось. Извини, но я забрала её к себе, решив сменить обстановку. Глеб не справлялся. В третьей четверти она нахватала двоек, но в четвёртой мы всё исправили и годовые нормальные.

— Спасибо вам, что присмотрели.

— Да разве она чужая! Сейчас главное твоё здоровье. Поправляйся, и не думай о плохом. А я с Глебом поговорю.

— Не надо! Чтобы он потом обвинял, что вы разрушили любовь всей его жизни? Кого ни попадя он бы в дом не притащил. Значит, всё серьёзно.

— Ещё чего! Вы семья! А это всё от одиночества и дури. Будь умнее и наберись терпения.

Не стала спорить. Не потому, что её слова меня убедили, а просто не видела смысла. Наверное, и хорошо, что они уезжают на отдых. Мы в это время подадим на развод и решим, как делить имущество. В одном она права — мне нужно как можно быстрее становиться на ноги.

Искупавшись и переодевшись, вновь почувствовала себя человеком, а когда сделала лёгкий макияж, ещё и женщиной. Свекровь одобрительно кивала, считая, что я ради Глеба стараюсь, но я делала это для себя и дочери, не желая пугать её своим бледным видом. Пусть видит, что с мамой теперь всё хорошо.

Они просидели у меня несколько часов. Глебу написала список необходимых мелочей, и он воспользовался предлогом, умотал за покупками. А я отводила душу, общаясь с дочерью и слушая её рассказы о том, как она жила. Со свекровью больше ни о чём важном не говорили. Но когда вернулся Глеб с покупками, она красноречиво скосила на него глаза, типа смотри, какой заботливый. Но как по мне, такая услужливость — это просто чувство вины.

Время посещения заканчивалось, и они ушли, а я устало откинулась на подушку. Что бы там не думала себе свекровь, но между нами с мужем точно всё. У меня к нему вообще никаких чувств не осталось, даже праведной злости. За это время я столько всего пережила, что предстоящий развод казался мелочью жизни, а не проблемой. Было бы из-за чего переживать.