Замуж второй раз, или Ещё посмотрим, кто из нас попал! (СИ) - Вудворт Франциска - Страница 6

— Котёнок, извини. Миха как узнал, что нашей Машке сегодня два месяца, затащил пропустить по стаканчику, отметить.

Миха может! Шутник и балагур, был прочно женат на моей подруге Наташе. Мы практически одновременно стали встречаться, но поженились первыми из всей компании друзей. Зато после нас играли свадьбу за свадьбой. В течение двух лет все переженились. Теперь собираемся семьями только с Михой и Наташей, да Димоном с Лесей. Остальные как-то отошли.

Ну, Миха, все планы рушит!

— Глеб, у меня ужин стынет!

— Я понимаю, но не везти же его домой. Тогда до ночи не разойдёмся, ты его знаешь. Ладно, я пошёл, постараюсь поскорее, — понизив голос, торопливо произнёс он, и отключился.

Я выругалась, походила раздражённо по комнате, а потом ехидно улыбнулась. Стащила с себя платье, подошла к зеркалу и сделала селфи в одном белье и чулках. Посмеиваясь, отправила Глебу фото. Может, это заставит его поторопиться?

Время шло, но тишина. Я уже раз двадцать проверила статус фотографии, но она до сих пор была не просмотрена. Явно квасят, и им не до жён. Ладно, пойдём другим путём! Не выдержав, набрала Наташку. Пусть вытаскивает своего охламона домой.

— Наташа, привет! Ты как?

— В мыле.

— Что случилось?

— Миша заболел. Спину потянул, лежит умирает.

— Как заболел? — опешила я.

— Да вот так! Ещё недавно хвастался: «Я не болею, я не болею…», а теперь как назло и спина, и из носа потекло. Я уже не знаю, чем его намазать, и какую таблетку дать. Слышишь?

Она отодвинула трубку, и я услышала мужской стон.

— Умирает с утра. На работу не пошёл, и мне остаться пришлось, не брошу же такого. Мне его и жалко, но уже и прибить хочется, чтобы не мучился, — по секрету сообщила она.

— Я тебя понимаю, — помертвевшими губами прошептала я. В этот момент мне тоже хотелось прибить мужа. В голове засела фраза: «На работу сегодня не пошёл». Тогда с кем пьёт Глеб?

— А ты как?

В шоке!

— Нормально. Выздоравливайте! — свернула разговор, и отключилась.

Покрутила в руках телефон, и набрала Глеба. Приятный женский голос сообщил, что абонент вне зоны действия сети.

Наверное, именно в этот момент моё представление о том, что у нас счастливая, крепкая семья пошло трещинами и появились первые подозрения.

Закричала Маша, а я не могла сдвинуться с места. Она кричала всё громче и громче, и я отмерла.

— Машуня! — с именем дочери вскочила на постели. В ушах до сих пор раздавался детский плач.

Чужая комната, другой мир… а события многолетней давности до сих пор рвали душу. Я рухнула обратно, кутаясь в одеяло.

«Мне уже не больно», — напомнила себе. Навеянные сном эмоции схлынули. Да и какой смысл копаться во всём этом, перетряхивая прошлое и вспоминать, как укачивала дочь, которая не желала успокаиваться, как долго лежала потом без сна, дожидаясь Глеба. Как он пришёл навеселе и рухнул в кровать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я только делала вид, что сплю, а он заснул мгновенно. Кажется, я всю ночь так и не сомкнула глаз. Впервые мне хотелось ударить мужа за ложь, наорать, устроить скандал, но я боролась с собой, потому что в соседней комнате только уснула дочь и начни мы ругаться, она проснётся.

Все разбирательства произошли утром. Он, глядя мне в глаза, просил прощения, что так поздно вернулся, но Миха разошёлся, и ему пришлось пьяного друга доставлять домой. Когда я сорвалась и сказала, что Миша со вчерашнего дня болеет, он признался, что встречался с Виталиком. Ещё один наш старый знакомый, но которого я недолюбливала. События вечера были те же, только уже с Виталием в главной роли. Соврал, потому что знал, как я к нему отношусь, но давно не виделся с другом и не хотел того обижать невниманием.

Он говорил, говорил, а я чувствовала, как разжимаются тиски, которые сдавили грудь. Глеб предлагал мне позвонить Виталику и самой убедиться, что был с ним, но я не хотела никому звонить. Это унизительно и стыдно! Считала, что такие проверки достойны ревнивых, истеричных дур.

Но осадок в душе остался.

Потом Глеб включил телефон и получил моё фото. Восхищался, полез с поцелуями, но мне уже не хотелось ничего. Я была зла. Он же знал, что я жду его дома на ужин, а променял всё это на встречу с другом. Не хотел обидеть его отказом, зато меня можно.

Зацепило предложение отметить второй месяц Маши этим вечером, ведь это будет уже не то. А он не понимал почему. Сказал, что уж сегодня точно придёт пораньше. Не знаю как ему тот наш вечер, но для меня… если мясо разогреть можно, то с эмоциями сложнее. Не было ни предвкушения, ни ожидания, лишь горечь.

Она стала моей спутницей на долгое время. Горечь и разочарование, которые накапливались, накапливались, пока я не сказала себе: «Хватит!»

— Не волнуйтесь, госпожа, она смирная. Что у вас там для неё? — подбодрил меня конюх.

— Сахар.

Я с опаской взглянула на кобылу, которая косила на меня любопытным взглядом. Человек я городской и до этого лошадей видела лишь по телевизору или издали. Помня по фильмам и книгам, что перед этим с лошадью лучше познакомиться и наладить контакт, захватила для неё лакомство.

— Протяните на раскрытой ладони. Не бойтесь.

Легко ему говорить! Он её зубы видел? От волнения почувствовала, как увлажнилась ладонь с зажатым в ней сахаром. Приказала себе успокоиться. Вряд ли аррх Коурстена обрадуется, если его невесте перед свадьбой пальцы откусят. Но от присутствия целителя я бы не отказалась. А то осмотрел меня утром, дал разрешение на прогулки верхом и отбыл. Мне же отдувайся теперь тут! Отец Анники не стал тратить оставшееся до свадьбы время попусту и распорядился, не откладывая, заняться моими уроками верховой езды.

Кто бы знал, чего мне стоило раскрыть ладонь и протянуть лакомство к губам лошади. Сердце сделало кульбит, когда ноздри её затрепетали, и она мягко ткнулась бархатистыми губами в мою ладошку, осторожно принимая подношение. Ощущения непередаваемые! Я была покорена её деликатностью.

— Моя ты хорошая! — погладила её по носу и полезла в карман ещё за сахаром.

— Вот и хорошо, — похвалили меня.

— А как её зовут?

— Луна. Видите пятнышко круглое на лбу.

— Луна, — повторила, улыбаясь, и уже без опаски погладила кобылу.

— Раз вы успокоились, тогда давайте сядете на неё.

Он взялся за повод и подвёл к вспомогательной ступеньке.

— Становитесь сюда. Ногу в стремя и садитесь. Не бойтесь, я её держу, да и она понимающая, не дёрнется.

Я благодарно посмотрела на конюха. Он меня не торопил, отнёсся с пониманием и объяснял терпеливо и доходчиво.

— А я раньше верхом ездила?

— Не скажу, я тогда здесь не работал. А в этот ваш приезд господин запретил вам подходить к конюшне. Да вы не беспокойтесь, я ваших сестёр ездить учил! Поглядели бы вы, как они теперь скачут, — добавил он, видя, что я задумалась. Мне же пришло в голову, что мейн Гортриджа всерьёз опасался моего побега.

Действуя по указаниям конюха, я села в седло, и он, подтянув стремена, повёл лошадь во двор. Мы сделали несколько кругов, во время которых я немного освоилась. Показал как поворачивать, как останавливаться, как правильно держать поводья. Локти прижаты, спина прямая. Вроде ничего сложного. Но потом он взял Луну на длинный повод и пустил лёгкой рысью. Я себя мешком с картошкой почувствовала, который вот-вот завалится.

Время пролетело незаметно. Хорошо, что сводные сёстры вернулись с прогулки, когда самые позорные моменты были уже позади. И без того, увидев меня верхом на Луне, старшая из девочек презрительно сморщила носик.

Мы остановились, пропуская их с двумя сопровождающими грумами в конюшню. Симпатичные девчонки. Младшая ехала на пони, в гриву которого были заплетены ленты.

— Что, смешно, когда взрослые такие неумёхи? — воодушевлённая уроком, я задорно подмигнула девочке, сильно похожей на мать. Младшая из сестёр тоже была блондинкой, но чертами лица больше в отца. — Привет! Как прошла ваша прогулка?