Темная грань любви - Ежова Лана - Страница 13

— Отец! Если вы оставите меня дома, я буду практиковаться в некромантии и в этот раз подниму семейный склеп!

— Габриэль, прекрати!

— Видите, дорогой, к чему привело ваше попустительство? — Всхлипнув, мачеха прикрыла рот рукой, затянутой в темно-фиолетовую перчатку.

Отец, к моему превеликому удивлению, кивнул.

— Габриэль, поднимись к себе и жди нашего возвращения, поговорим потом.

Я открыла рот, чтобы возмутиться, но вдруг осознала странное: в голосе папы затаился страх. Что-то случилось? Чего он боялся? Эта внезапная строгость, намеки на то, что замуж мне рано, потому что не научилась смирению, наталкивали на определенные мысли: кандидат в зятья разонравился, таким образом он пытался отказать родственнику своей дражайшей супруги. И она, как ни странно, почему-то поддержала решение.

— Как скажете, отец.

Я покорно поклонилась, пожелала хорошо провести время и поднялась в семейное крыло. Пока шла по лестнице, спиной ощущала холодный внимательный взгляд. Алессандр Лескорэ. С первого дня, как нас представили друг другу, он присматривается, словно оценивая и взвешивая. Брр, неприятное ощущение.

Дождавшись помощи служанки, я переоделась в ночную рубашку и халат. Вынимая шпильки и серебряные нити из моей прически, Росси щебетала о том, как обаятелен барон, как красив и статен.

— Ах, леди Габриэль, вы такая счастливая! Стать женой подобного мужчины мечтает каждая девушка. Скажите, ведь он вам нравится?

— Росси, мне нравится думать, что я поеду учиться в столицу, а не о том, сколько детей у меня появится в ближайшие пять лет.

— Ох, леди, зачем вы так… Зачем вам богомерзкое занятие некромантией?

Росси служила в нашем доме меньше года, но позволяла себе несколько больше, чем иной доверенный слуга. Почему ее дерзости терпела мачеха, для меня оставалось загадкой.

— Простите, вы такая красивая… Я не понимаю, зачем вам магия?

Я вздохнула, не собираясь спорить еще и со слугами, отстаивая свои мечты, и промолчала. Горничная воспользовалась, как она посчитала, молчаливым разрешением и продолжала расхваливать лорда Алессандра.

— Росси, если ты закончила, оставь меня, хочу побыть в одиночестве.

— Леди Габриэль, вы будете пить молоко с медовым печеньем перед сном?

Я покачала головой:

— Благодарю, не сегодня.

Росси, неподдельно расстроившись, нервно ухватилась за край белого передника.

— Леди, вы заморите себя голодом — вы же такая худенькая! Печенье приготовили в обед, а оно до сих пор пахнет на всю кухню. Теплое молоко поможет вам поскорее уснуть.

— Ладно, неси.

Я не успела выбрать книгу из тех, что недавно выписал отец из столицы, как запыхавшаяся горничная вернулась с подносом. Назойливая, она не отстала, пока я не выпила чашку молока и не съела три песочных кольца, которые, действительно, получились изумительными — рассыпчатыми и ароматными.

Но даже самое вкусное печенье в мире не сможет заменить вечер в доме бабушки. Мачеха…

Как же порой я ее ненавижу! Мне исполнилось шесть лет, когда отец женился на Лоринде, выдержав всего лишь год траура. Леди честно пыталась найти общий язык со мной, но я не хотела себе другой матери и изводила ее с недетской фантазией. Я совсем не походила на бедняжку из сказки, которой помыкала мачеха. Еще бы! Меня любил отец, обожали слуги, а к одиннадцати годам открылся дар и обещал быть сильным: кто-то из родственников даже пустил слух, что во мне проснулась кровь некромантов, тех, кто стоял у истоков рода.

Я же хотела быть целительницей, пусть и с вредным характером — говорят, так даже лучше, пациенты на шею не сядут.

Через год после замужества леди Лоринда подарила моему отцу дочь, Мартину, и я так и осталась наследницей, что радовало некоторых слуг, невзлюбивших вторую госпожу.

Когда мне исполнилось пятнадцать, у нас появились новые соседи — родственники леди Лоринды. И почему-то они решили, что должны опять породниться с нашим родом, заключив еще один брачный союз. В этот раз их целью стала я. Мне не нравился кандидат в мужья: старше лет на десять, он смотрел на меня, как на капризного ребенка. Я хотела учиться в университете магии, а навязанный женишок утверждал, что благородной девушке там делать нечего, хватит и приглашенных учителей. Вдобавок было в Алессандре что-то неуловимо-скользкое. Хитрый змей, маскирующийся под мрачного ворона.

Интересный учебник по основам магии и легкий перекус помогли справиться с беспокойством, которое нарастало, не имея на то никакой причины.

Строчки расплывались — и я отложила книгу. Голова потяжелела, глаза слипались, по всему телу разлилась усталость. Взрослею — раньше ссора меня бодрила, теперь же серьезно изматывала.

Я легла спать, решив не ждать отца, который, бесспорно, меня любил и желал только счастья. Уверена, у него есть объяснение, почему он себя так странно ведет, наказав за обычную шалость.

— Леди Габриэль… Леди Габриэль… Проснитесь!

Сквозь сон донеслись визгливые крики.

Как же плохо… Голова кружилась, я смогла подняться с кровати лишь со второго раза — меня трясло как в лихорадке. Я заболела? Только чем? Я засыпала абсолютно здоровой.

Уловить смутную мысль-догадку не получилось — в дверь ломились со страшной силой, мешая сосредоточиться. Даже отец так не стучал, когда я разгромила столовую, испытывая новое заклинание.

Когда открыла, меня чуть не сбили с ног — в спальню влетел лорд Алессандр. За ним неслась горничная Росси. Именно ее истерические крики и разбудили меня.

— Габриэль! Собирайтесь, пока они не ворвались в дом!

Как же мне дурно… И то, что в спальню попал посторонний мужчина, вызвало лишь смутное беспокойство и легкое раздражение. Как же хочется спать…

— Кто ворвется? Что случилось?

Но вместо ответов меня ожидало иное.

— Вы колдовали, Габриэль? — Лорд Алессандр позволил себе схватить меня за локоть. Грубость его испугала и взбодрила. — В этот вечер, после отъезда отца и мачехи, колдовали?

Вырвав руку из неласковых пальцев, я резко ответила:

— Нет. Я захотела спать.

Почему я отвечаю невежливому, попирающему правила приличия аристократу? Не знаю. Голова раскалывается…

— Кто-то был с вами из слуг после того, как уехали родители?

Я посмотрела на испуганную служанку.

— Росси помогла переодеться. Что произошло? Почему у меня такое ощущение, что мне нужно алиби? — Я слабо улыбнулась.

Лорд Алессандр остался серьезен.

— Именно так, вам необходимые алиби и защита. Городское кладбище восстало! Ваши родители погибли, Габриэль. Примите мои соболезнования.

Пол качнулся, выскальзывая у меня из-под ног, и ударил по затылку, оглушая.

— Леди Габриэль! Леди!.. Очнитесь, нам нужно ехать.

Я открыла глаза, все еще чувствуя раздражающий запах нюхательных солей.

С помощью Росси встав на ноги, я честно призналась:

— Я не поднимала кладбище. О даре некроманта — давняя семейная шутка, я хочу учиться на целителя.

Лорд был прямолинеен и суров:

— Ваше желание не отменяет того факта, что у вас есть задатки некроманта.

— Нет, нет… Это шутка, чтобы позлить мачеху.

Я подняла кладбище, чтобы убить своих родных? О боги, страшнее клеветы не придумаешь!

— Шутка перестала быть смешной. Одевайтесь, Габриэль!

— Зачем?.. — Я не понимала, чего добивается от меня барон Лескорэ.

— В доме вашей бабушки гостит маг-дознаватель, который славится самыми быстрыми расследованиями. Когда раненый кучер вернулся с сообщением о кровожадных упырях, нашлись гости, которые вспомнили о вашем некромантском даре и о конфликтах с мачехой. Толпа жаждет вершить самосуд, Габриэль! Вам нужно скрыться!

Пришибленная страшной новостью, я заплакала.

— Я не некромант и не убийца! И я любила отца и терпела мачеху, наше противостояние велось из-за ее попыток контролировать мою жизнь.

— Габриэль, дознаватель запечатает вам дар, если не покинете дом, а то и похуже…

Где-то гневно закричали люди.