Под Куполом. Том 2. Шестое чувство - Кинг Стивен - Страница 34

Барби протянул стакан между прутьями.

– Оставь его себе, оставь. – Младший великодушно махнул рукой. – И это возьми. – Он просунул в камеру бумагу и ручку.

Барби взял, прочитал текст. Все, как он и ожидал. И место для его росписи внизу.

Барби протянул бумагу Младшему, но тот уже отходил от камеры, пританцовывая, улыбаясь и качая головой.

– И это оставь. Мой отец сказал, что сразу ты не подпишешь, но подумаешь об этом. И подумаешь о том, как получить стакан воды без соли. И еду. Скажем, большой чизбургер. Может, и колу. Наверху в холодильнике есть несколько банок. Ты бы не хотел выпить холодной колы?

Барби молчал.

– Ты солишь хлеб? Говори, не стесняйся, солишь, говнюк?

Барби молчал.

– Ты подпишешь, если как следует проголодаешься и захочешь пить. Так говорит мой отец, и в подобных делах он обычно не ошибается. Пока-пока, Ба-а-арби. – Он двинулся к лестнице, потом вернулся. – Не следовало тебе поднимать на меня руку, знаешь ли. Это была твоя большая ошибка.

Когда он пошел по лестнице, Барби отметил, что Младший чуть прихрамывал… или подволакивал ногу? Да, подволакивал левую ногу и, чтобы удержать равновесие, хватался за перила правой рукой. Барби задался вопросом: какой диагноз поставил бы Расти Эверетт Младшему по всем этим симптомам? Задался вопросом: а будет ли у него вообще шанс о чем-то спросить Расти?

Барби вновь посмотрел на неподписанное признание. Ему хотелось разорвать его и выбросить обрывки в коридор, но он решил, что это будет ненужная провокация. Барби попал в лапы кошки, и лучшее для него в такой ситуации – сидеть тихо. Он положил лист бумаги на койку, ручку – на бумагу. Потом поднял с пола стакан воды. Щедро сдобренной солью. Барби чувствовал, как она воняет. Подумал, что такой же сейчас и Честерс-Милл… только не стал ли он таким еще раньше? До Купола? С помощью Большого Джима и его друзей? Барби полагал, что да. И он подумал, что только чудом сможет выйти из этой камеры живым.

Тем не менее в этом деле его оппоненты были дилетантами: забыли про туалет. Вероятно, никому из них не довелось побывать в стране, где даже текущая по сточной канаве вода выглядит очень привлекательно, когда ты тащишь на себе девяносто фунтов снаряжения, а температура сорок шесть градусов по Цельсию.

Барби вылил соленую воду в угол камеры. Помочился в стакан и поставил под кровать. Потом опустился на колени перед унитазом, как молящийся, и пил, пока не раздулся живот.

Когда Расти подъехал, Линда сидела на ступеньках переднего крыльца. Во дворе Джекки Уэттингтон раскачивала маленьких девочек на качелях, те просили, чтобы она толкала их сильнее, и они взлетали все выше.

Линда подошла к нему, протягивая руки. Поцеловала в губы, отпрянула, чтобы посмотреть на него, поцеловала снова, коснувшись ладонями щек, с открытым ртом. Он почувствовал короткое прикосновение ее языка, и у него тут же все встало. От внимания Линды это не укрылось, и она сильнее прижалась к нему.

– Вау! – вырвалось у Расти. – Нам надо почаще ссориться на людях. И если ты не остановишься, мы прилюдно займемся кое-чем еще.

– Мы займемся, но не на людях. Сначала… я должна снова извиниться?

– Нет.

Она взяла его за руку и повела к крыльцу.

– Хорошо. Потому что нам нужно поговорить о делах. Серьезных делах.

Второй рукой он накрыл ее руку.

– Я слушаю.

Она рассказала ему о произошедшем в полицейском участке – Джулию выгнали вскоре после того, как Энди Сандерсу позволили спуститься вниз и лицом к лицу встретиться с арестованным. Она рассказала о походе в церковь, где они с Джекки собирались поговорить с Джулией наедине, о том, что в доме пастора к ним добавились Пайпер Либби и Ромми Берпи. Когда она начала рассказывать о только начавшемся окоченении тела Бренды Перкинс, которое заметили они с Джекки, Расти навострил уши.

– Джекки! – позвал он. – Насчет окоченения ты уверена?

– Более чем!

– Привет, папуля! – крикнула Джуди. – Мы с Джанни будем вертеть «солнышко».

– Нет, не будете. – Расти поднялся, чтобы с ладоней обеих рук послать им воздушные поцелуи. Обе девочки их поймали: в ловле воздушных поцелуев им не было равных.

– В какое время вы увидели тела, Лин?

– Где-то после полудня. Беспорядки у супермаркета давно закончились.

– И если Джекки права насчет того, что окоченение только началось… но мы не можем быть в этом абсолютно уверены, так?

– Нет, но послушай. Я говорила с Роуз Твитчел. Барбара появился в «Эглантерии» без десяти шесть. С этого момента и до того времени, когда обнаружили тела, у него твердое алиби. И когда он мог ее убить? В пять утра? В половине шестого? Насколько это вероятно, если окоченение только началось?

– Маловероятно, но возможно. Трупное окоченение зависит от многих факторов. К примеру, температуры воздуха там, где находится тело. В той кладовой было жарко?

– Тепло, – признала она, скрестила руки на груди, обхватила плечи. – Тепло и вонюче.

– Видишь, о чем я? При таких обстоятельствах он мог убить ее в четыре утра, притащить в этот дом и бросить…

– Я думала, ты на его стороне.

– Это так, и моя версия в действительности маловероятна, потому что в четыре утра в кладовой было куда прохладнее. Да и как он мог оказаться с Брендой в четыре утра? Что на этот счет могут сказать копы? Что он трахал ее? Даже если ему нравятся женщины старше его… гораздо старше… через три дня после смерти ее мужа, с которым она прожила больше сорока лет?

– Они скажут, что не по взаимному согласию, – сухо ответила Линда. – Они скажут, это изнасилование. То же самое, что они уже сказали про тех двух девушек.

– А Коггинс?

– Если Барбару подставляют, они что-нибудь придумают.

– Джулия собирается все это напечатать?

– Она собирается написать статью и задать некоторые вопросы, но придержит информацию о ранней стадии окоченения. Рэндолф, возможно, слишком глуп, чтобы понять, кто проговорился, но Ренни обязательно поймет.

– Это все равно опасно. Если они заткнут ей рот, она не сможет обратиться в Эй-си-эл-ю[16].

– Я думаю, ей без разницы. Она чертовски зла. Она даже считает, что продуктовый бунт тоже подстроен.

Очень даже вероятно, подумал Расти. Но сказал другое:

– Черт, мне бы очень хотелось увидеть тела.

– Возможно, тебе и удастся.

– Я знаю, о чем ты думаешь, милая, но вы с Джекки можете потерять работу. И не только, если Большой Джим теперь избавляется от тех, кто ему мешает.

– Мы не можем стоять в стороне…

– Опять же будет ли польза от такого риска? Вероятно, не будет. Если трупное окоченение уже наступило, я мало что смогу сказать по внешнему осмотру тела. У судебно-медицинского эксперта округа Касл, возможно, есть специальное оборудование, но он недостижим, как и Эй-си-эл-ю.

– Может, ты увидишь что-то еще. Что-то в ее трупе или других. Ты же знаешь о надписи, которая украшает некоторые из анатомических театров: «Здесь мертвые говорят с живыми».

– Невелик шанс. Знаешь, что лучше? Если бы кто-то видел Бренду живой после того, как Барби пришел на работу в пять пятьдесят. Такую дыру в борту их корабля уже не заткнуть.

Джуди и Джанель, обе в пижамах, прибежали обниматься. Расти их ожидания оправдал в полной мере. Джекки Уэттингтон, которая шла следом, услышала последние фразы Расти.

– Я поспрашиваю.

– Только без лишнего шума.

– Будь уверен. Но… его армейские идентификационные жетоны нашли в руке Энджи…

– И Барби не хватился их в достаточно большой промежуток времени, прошедший от первого убийства до обнаружения всех тел?

– Каких тел, папочка? – спросила Джанни.

Расти вздохнул:

– Это все очень сложно, сладенькая. И не для маленьких девочек.

Глаза Джанни говорили, что такое объяснение ее устроило. Ее младшая сестра тем временем отошла, чтобы сорвать несколько цветочков, но вернулась с пустыми руками.