Привилегия выживания. Часть 1 (СИ) - Шаханов Алексей Игоревич - Страница 5

Смоукер снова медленно высунулся за угол. Замер. Я мельком осмотрелся.

– Чш, Чш, – Смоукер привлек мое внимание, похоже, хотел посоветоваться.

Человеческая речь неплохо отделяется от посторонних звуков даже на приличном расстоянии, поэтому, когда пытаешься привлечь внимание напарника, не стоит кричать ему: «Эй, Вася, иди сюда!» – обычно это плачевно заканчивается и для кричавшего, и для Васи.

Медленно переступая на полусогнутых, приблизился к Смоукеру, присел, облокотившись на стену дома, боком к напарнику.

– Короче, смотри, оружейка через дом за углом, – почти не шевеля губами, произнес он, – один задохлик у первого дома, и один чуть дальше по улице, метров сто.

Смоукер при этом смешно жестикулировал одной только кистью левой руки. «Вал» покоился у него на сгибах локтей, и ладонью правой напарник похлопывал по рукояти в такт словам.

– Я обойду первого и пойду по центру, между ними, войду, осмотрюсь, дернутся – свиснешь, патроны не трать, просто сориентируй. Ты, вроде, в прошлый вот там заседал, – он мотнул головой в направлении развалин на противоположной стороне улицы, – там еще черная хрень какая-то болтается, тент, или что-то вроде того, не помню ее там. Глянешь?

– Угу, это тент, да, я его как подстилку использовал, ветром сдуло, зацепился за что-то, видать, – сказал я.

Мы поменялись местами. Я положил винтовку на колени, вытащил «Беретту», на которую сменил «Ярыгина», потому как патронов к обоим стволам было почти равное количество, но у первого они были дозвуковые и имелся глушитель, после чего выглянул за угол.

Широкая улица тянулась в обе стороны минимум на полкилометра. От некоторых зданий остались только руины, остальные красовались огромными дырами и выбоинами на фасадах, обрушившимися балконами, разбитыми стеклами в окнах и витринах, следами от попаданий пуль. Асфальт потрескался и местами напоминал вспаханное поле. Тут и там валялись человеческие останки и останки останков. Здесь почти четыре года назад был бой. С тяжелой техникой, крупнокалиберными пулеметами и прочей свистопляской. По этой улице из города эвакуировали последних людей «без признаков инфицирования». Эта формулировка в медицинской карте была покруче взявшего джек-пот лотерейного билета. Впрочем, как и в случае с лотереей, такую запись в карту получить людям «с улицы» было довольно затруднительно.

Первый зомбак был совсем близко, метрах в тридцати, но не смотрел в мою сторону, точнее, не смотрела. Когда-то это была женщина. Впрочем, перестав считать их хоть в какой-то степени людьми, я поймал себя на том, что почти прекратил обращать внимание на их пол и возраст. Второго заметил не сразу, он стоял за автобусной остановкой у подъезда с противоположной стороны улицы.

Присутствие этих двоих могло свидетельствовать о присутствии людей поблизости, но вряд ли бы тогда зомби стояли столбом посреди улицы. Скорее, эти как раз вышли на прогулку для «искупаться». Нам еще повезло, тварей могло быть значительно больше.

Так, ну теперь моя позиция. Почти полностью разрушенное здание, от которого остался только фасад первого этажа и небольшая часть стены с окнами второго. Весь остальной дом представлял собой холм из обломков бетонных стен и торчащей арматуры.

– Дай бинокль, – я, не глядя, протянул руку.

Подняв бинокль к глазам, прошелся взглядом по всем возможным снайперским позициям, до которых мог бы додуматься, почти на всех я уже побывал, когда мы в прошлый раз заходили в этот магазинчик «за покупками», и оставил на каждой хотя бы по одному «флажку», видному издали. Камень или разбитые бутылки на подоконнике, дырявое полотенце яркой расцветки, в общем, нечто, привлекающее внимание или мешающее вести огонь. И сейчас я видел, что все мои «флажки» на месте. Это значит, что либо здесь никого нет и не было, либо я проебал какую-то из возможных точек, и тогда нам вполне вероятно настанет полный и непоправимый пиздец. Но если об этом постоянно думать, можно стать параноиком. Себе жизненно необходимо верить безоговорочно.

Я сунул «Беретту» в кобуру, бинокль – Смоукеру и снова взял в руки винтовку.

– Ну, что скажешь? – он флегматично докуривал первую за утро сигарету.

– Пойдет, – одобрил я план Смоукера. – Я, правда, от этой точки никогда не был в восторге, руки-ноги там переломать – как два пальца обоссать, но для обзора реально лучший вариант. Как перейду дорогу и буду у обломков – проверка связи. Дальше как обычно.

Смоукер затушил бычок и показал «о’кей».

Я вышел из переулка и медленно двинулся в сторону развалин. Дождь делал меня почти бесшумным, но не невидимым. Не успел пройти и двадцати метров. Зомбак развернулся и посмотрел прямо на меня. Я замер. Тварь продолжала стоять на месте, но старательно нюхала воздух. Хуй тебе, сука, нет здесь обеда, давай, проваливай.

Скосил глаза на Смоукера. Тот уже прицелился в мертвую башку и поглядывал на меня с немым вопросом. Я очень медленно жестом показал ему «нет». Положить гниду всегда успеем. Смоукер еле заметно пожал плечами, мол, как знаешь, но «Вал» не опустил.

Я стоял еще две минуты в одной позе, не шевелясь, почти не дыша, и был-таки вознагражден за терпение, зомбак повернулся в другую сторону и уставился в свое отражение в одной из немногих уцелевших витрин.

Добравшись до развалин, я нашел себе укрытие и включил рацию.

– Смоукер Хантеру, – привычно запросил я, понизив голос.

– На приеме.

– Проверка связи.

– На пятерку.

Я вздохнул и полез вверх. Ноги скользили по мокрому камню, винтовку пришлось перевести за спину, надо было работать обеими руками, цепляясь за все, что можно. Продвигался я довольно медленно, помимо опасений насадить себя пузом на какую-нибудь арматурину, боялся повредить гребаную винтовку, болтавшуюся на спине поверх пустого рюкзака. Таскать его с собой даже на короткую вылазку – это было своего рода оптимистичной традицией.

Поскользнувшись в очередной раз и приложившись локтем об бетон, я сквозь зубы выругался. Смоукер наверняка оборжался, наблюдая это «покорение Эвереста».

Дождь усилился. Прошло минут пять, прежде чем я, наконец, добрался до места. Несмотря на плохую погоду, обзор для организации прикрытия отсюда был более чем приемлемый. Оружейный магазин был на первом этаже в здании прямо напротив. Слева от него, судя по вывеске, был книжный, а справа несколько невысоких жилых зданий, протянувшихся почти до самого перекрестка. С прошлого нашего прихода сюда почти ничего не изменилось, разве что тел на улице стало слегка больше. После беглого осмотра достопримечательностей я вернулся к обследованию своей временной позиции.

Здесь тоже кардинальных перемен не случилось. Куски бетонных блоков были навалены практически вровень с сохранившимся подоконником, что позволяло более-менее комфортно устроиться лежа. Висящий на торчащей арматурине колышущийся на ветру тент подал мне идею. Под дождем в качестве подстилки от него вреда больше, чем пользы.

Придавив его края камнями в двух местах и закрепив тем самым на месте, я получил навес и маскировку одновременно. На фоне тента я теперь выделялся значительно слабее, чем на фоне неба. Рюкзак снял и положил рядом, лямки мешали свободно держать руки перед собой.

– Слышь, может тебе еще туда чаю с бутербродами принести? – по голосу чувствовалось, что Смоукер лыбится.

– Как меня видно? – я проигнорировал его прикол и перешел к делу.

– Скрылся нормально, обзор как?

– Норма, высовываться раньше времени не буду, так что правый от меня сектор твой, пока к оружейке не повернешь.

Все эти меры предосторожности, ставшие в нашей жизни чем-то вроде чистки зубов по утрам, простым ритуалом, доведенным до автоматизма, были направлены совсем не против зомбаков, однако уже не раз спасали нам жизнь. А уж в городе это было даже не столько предосторожностью, сколько пресловутым здравым смыслом, потому как словосочетание «людное место» в последнее время приобрело самый негативный из возможных оттенков.