Чардаш заводных игрушек (СИ) - Архонтова Вероника - Страница 35

— К тому же... на самом деле никакой глобальной разницы, кто именно убил ее, нет. Ну, если говорить честно. Совсем не имеет значения. Ни для полиции, ни для вас, ни для меня, уж если так.

Похоже, грузный мужчина был тут завсегдатаем: не успел он доесть, как на его столе уже появились пирожные со взбитыми сливками. Официантка, видимо, прекрасно знала его вкусы.

— Вот такая история.

— Ладно. Если разницы ни для кого нет, то чем плоха версия, в которой Ану никто не убивал?

— Ее тело нашли и уже кремировали. Не прокатит. К тому же, ты же понимаешь: тот, кто поручил мне дело, хочет узнать не имя исполнителя. Ясно тебе? Китти, если это она, — а я уверен в этом почти полностью, — отличный кандидат. Нет никого лучше человека с обсессией. Его не надо нанимать или подкупать. Он сам все сделает. Причем так тщательно, как только сможет.

Калейдоскоп гастрономических наслаждений все вращался, и Кармайкл почувствовал, что ему уже дурно становится от этого великолепия. Пожалуй, не стоило так объедаться.

— Этим и опасны люди с психозами. Знаешь, куда чаще всего идут комплементанты? Ну, что делают после становления?

— Работают на корпорации, стригут капусту и становятся угрюмыми винтиками в репрессивной машине нашего неофеодального общества, которое похоронило идеи Французской революции, прикрываясь словами о равных возможностях и свободе?

— Это общий ответ, — помотал головой Дэн. — Большинство идут в ПВК или подобные организации. И, как правило, из них получаются отличные солдаты. Очень исполнительные и полные рвения. Правда, с другой стороны, частенько весьма нестабильные.

Взбитые сливки, присыпанные шоколадной крошкой, так и просились в рот.

— И они там очень ценятся, насколько я могу знать. Примерно по той же причине.

Жаль, что кофе с молоком нельзя жевать. Эх, положить бы здешний кофе в коробочку и хрустеть им на встречах со свидетелями...

— Думаю, если бы больные СИнД могли поддаваться хоть какому-то контролю, их тоже охотно брали бы в солдаты.

— Вообще, именно это я и сказал. То есть, ты предполагаешь, что у Китти обсессивный психоз и что она солдат?

— Нет, Джани. Я просто хочу сказать, что я тоже полон рвения и исполнителен.

И это рвение может остановить разве что маковый рулет.

— И я не люблю, когда меня утром будят два киборга-амбала.

Правда, маковая начинка все равно рассыпалась.

— И еще... — Дэн поморщился. — Еще.. еще... одно...

Он нырнул.

***

— Бфин... — Фрэн тут же закуталась поплотнее в парку. — Фто мы тут опфь деваем, феф?

— Пора кое-что подправить, — ответил Дэн. — Думаю, у меня получится решить две проблемы сразу. — И он, пытаясь согреться, отправился на поиски Джани.

Вопли йеху терялись в гуле метели, но, как и в прошлый раз, снег скрывал Дэна от их животных взглядов.

Джани он нашел на том же самом пригорке. Парень рассматривал дым, тянущийся из красной кирпичной трубы домика Санта-Клауса.

— А ты что тут забыл? — удивился он.

Метель стихла.

— Пришел к тебе, — сказал Дэн.

— Тут холодно. Как ты вообще вышел? Там же дверь примерзла...

— А я не оттуда, Джани, — ответил Дэн. — Я принес тебе новость. Хорошую новость. — Он помолчал. — Ну... и плохую, правда, тоже... Начну, наверное, с плохой. Ты давно заглядывал в домик?

— Недавно...

— И что ты видел там? Людей?

— Да. Кого же еще мне там видеть?

— Пойдем, Джани. Я покажу тебе. — И Дэн направился в сторону домика.

Джани поднялся и пошел за ним.

Вскоре они уже стояли у избушки с заледенелыми стенами.

Из трубы все так же шел дым. Внутри все так же горел свет. Ставни все так же были открыты.

Внутри почти ничего не изменилось.

Как зацикленная в вечном повторении картинка.

Марица вынимала котелок из печи, люди сидели за столом и ждали ее, радостно улыбаясь.

Только их стало на одного больше.

Мастер, Мастер-Трансвестит... и Дэниэл Кармайкл собственной персоной.

— А что не так-то? — Джани заглянул вслед за ним.

Обитатели домика по-прежнему беспечно не обращали на них внимания.

— Смотри. — Дэн указал на картину внутри. — Смотри внимательно, ты должен увидеть это. Лед. Это все он. Тебе надо смотреть без него. Сквозь него.

Возможно, это был не самый верный вариант. Возможно, это усложнит жизнь Джани. Но... милосердие — такая смешная штука. Оно велит тебе делать то, что считаешь милосердным ТЫ. Как правило, это не имеет значения, но иногда...

Дэниэл напряг все свои ощущения. Все чувства. Все, что только мог, пытаясь изменить картину за окном.

Как и в прошлый раз, мгновенно взвыл пронизывающий ветер, обрушившийся на комплементанта изо всех сил. Эхом ему вторили звериные вопли, рвущиеся из глоток йеху.

Домик вздрогнул, сотрясаясь от трубы до крыльца, и грохотом отозвалась земля, привлекая гулким звуком всю окрестную стаю недолюдей.

Взрывая снег четырьмя конечностями, будто ведомые единой волей, они все бросились к избушке.

— Смотреть сквозь... — повторил Джани, который, казалось, даже не заметил творящегося вокруг светопреставления.

А потом он закричал.

Страшно, надрывно, раздирая горло собственным криком, пока оно не лишилось способности издавать какие-либо звуки. Но даже после этого его рот остался открытым в безмолвном вопле.

Отпрянув от окна, он на некоторое время застыл, в ужасе уставившись на то, что видел за стеклом, а затем изо всех сил, на какие только был способен, ударил в него кулаком, пытаясь пробиться внутрь.

ДЗЗЗЗЗЗИННННННЬЬЬ!!!!

Рука до локтя разлетелась на осколки.

— Шеф... могу я подвергнуть критике ваши действия?

— Остановись и слушай меня! Слушай меня, Джани! — заорал Дэн, хватая его и оттаскивая. — Ты не сможешь пробиться туда один. Тебе нужны люди. Он заперся внутри. Чертов лед, понимаешь? Ты можешь успеть. Есть еще люди снаружи. Они прячутся среди йеху, слышишь? Как и ты. Смотри.

И он указал туда, где должны были появиться йеху. И снова он испытал полное напряжение чувств и сил. Не все йеху — животные. Они имели лица. Значит, среди них могли быть и люди. Такие, как Джани, незамеченные ранее. Те, кто сможет прорваться внутрь и помочь.

— Смотри. Если ты увидишь их, ты справишься. Давай. Смотри!

— В домике не может быть чудовищ. Вы создали критическое противоречие, шеф...

«Черт... я знаю, что делать...»

И Дэн сменил вектор, пытаясь вытащить чудовище наружу.

Однако чудовищу, похоже, внутри нравилось. Оно ухмыльнулось клыкастой пастью, повернув голову на сто восемьдесят градусов, будто его забавляли попытки уже двух человек тем или иным образом пробраться внутрь.

Видимо, создавать чудовищ проще.

Джани не ответил. Собственно, он не мог говорить.

Хррррусть! — вторая рука Джани, за которую схватил его Дэн, переломилась пополам, как и в прошлый раз, оставшись в руке Кармайкла. Но это не остановило Джани.

Продолжая исходить беззвучным криком, он колотился культями в неподдающееся стекло, и всякий раз от них откалывались новые куски.

Домик вздрогнул вновь — по красной трубе зазмеилась трещина.

А йеху уже оказались рядом.

У них были человеческие лица, это правда.

Ана Сторм, Китти Долна, Элиза, Артур... другие, чьих имен Дэн не запомнил, бывшие на той вечеринке в дурдоме. Мужчины, женщины, дети — вся их отвратительная порода.

Они уже готовились атаковать.

Напряжение комплементанта не имело предела. Он продолжал изменять реальность вокруг.

Это было неправильно. Еще одна ошибка. Глупая. Именно такого всегда боялся Дэниэл. Не просто не спасти, а сделать еще хуже. Еще. Хуже. Нельзя этого допустить. Нельзя, нельзя. Что угодно, но не это. Деньги, законченное дело, что угодно. Нельзя. Нельзя. Нельзя. Нельзя.

Он старался. Старался как мог. От напряжения у него возникало ощущение, что его голова сейчас взорвется. Но он должен был. Нельзя. Нельзя. Нельзя.