За море-океан (СИ) - "Анчутка" - Страница 14

Расчет оказался верен, и старый моряк, поначалу посмотревший на незнакомца недоверчиво, довольно скоро уже вовсю травил байки из своей богатой приключениями жизни. Сергей покорно выслушал истории о страшном морском змее, о сладкоголосых подводных девах и о коварных водоворотах, внимательно следя в то же время за тем, чтобы кружка рассказчика периодически пополнялась. Собеседник добрел на глазах, взор его затуманили воспоминания, а речь стала образной и цветистой. Когда очередная порция пива отправилась в путешествие к желудку морехода, оборотень счел момент подходящим и осторожно подвел разговор к интересующей его теме.

— В дальних странствиях оно, конечно, всякое случается… — протянул он, сделав глоток. — Я-то о таком и не помышлял. Думал наняться к какому-нибудь купцу, где-нибудь недалече поплавать, денег заработать…

Моряк скептически посмотрел на заросшего щетиной лохматого детину и усмехнулся в седые усы. Уж понятно, зачем тебе позарез на корабль надо — поди, насолил кому-то, и на суше тебя уж обыскались.

— Ну и вот, — уныло продолжил Серый. — Услышал тут… Что мол, даже на вдоль и поперек исхоженном пути корабли, случается, пропадают без вести.

Собеседник помрачнел и залпом допил содержимое кружки.

— Бывает, — помолчав, неохотно отозвался он. — Буря налетит, с курса собьет, и поминай, как звали. Чего только в океане не плавает. Пристанешь так-то к берегу, чтобы воды пресной запасти да снасти починить, а наутро уж и не знаешь, где очутился.

— Как же так-то? — удивился оборотень.

— А вот так. Плывет, вишь, тот берег по собственной воле, и уносит корабль в такие дали, что и звезд-то знакомых в небе не отыщешь. Случилось мне раз матроса повидать, который оттуда вернуться сумел.

Серый насторожил уши, а рассказчик как ни в чем не бывало продолжил:

— Правда, произошло это лет через двадцать после того, как их корабль к проклятущему острову причалил. У того моряка, почитай, вся жизнь на нем и прошла. Так что опытные капитаны знают — уж лучше по воле волн мотаться, чем на неизвестную землю сходить. Мало ли, куда потом занесет.

Больше пожилой мужчина о таинственных островах не сказал ни слова, и оборотень распрощался. Обойдя напоследок пристань и выяснив, какой из кораблей отбывает в нужном им направлении, Сергей договорился с капитаном о цене пути и отправился разыскивать товарищей.

Улица спускалась вниз, уводя к морю, и Серый уже отчетливо слышал шелест волн по гальке. Помимо этого обыкновенного для здешних мест звука слуха оборотня достигло кое-что, возбудившее его любопытство. Со стороны берега доносились смех и восторженные вопли. Своих спутников Серый предполагал обнаружить утомленными долгим ожиданием и голодными, а уж никак не веселящимися на всю катушку. Это придало оборотню бодрости, и последние полверсты он преодолел бегом, в результате чего перед ним открылась следующая картина.

Царевич возлежал на плетеном топчане. Перед ним на расшитом серебряными нитями полотенце были разложены неведомые блюда, моментально защекотавшие нос Серого изысканными ароматами. Судя по запахам, преобладала среди кушаний разного вида рыба, приправленная заморскими соусами и специями. Имелись также овощи и фрукты. Иван лениво грыз виноградину, шевеля пальцами босых ног и подставив прохладному ветерку облаченный в одну рубаху торс. Сапоги и модная заморская кольчуга были свалены неподалеку. Гушка, тоже разоблачившаяся до рубахи, подобрав ноги и вцепившись одной рукой в край ковра, с визгом неслась вдоль берега над самой водой. Вторая рука девушки придерживала что-то, похожее на приличных размеров стеклянный шар, но присмотревшись, Серый понял, что ошибся. В руках у напарницы была невероятно большая капля воды. Бока капли поблескивали золотым, то ли отражая закатные солнечные лучи, то ли открывая взору блестящую чешую заключенной внутри Рыбки.

— Ну и что это такое? — грозно вопросил оборотень, плюхаясь на край топчана.

Иван, чуть не подавившийся от неожиданности виноградиной, судорожно попытался встать, но наставник только махнул рукой — отдыхай, мол. Ноги оборотня гудели от бесконечной ходьбы по улицам, а голова — от выпитого поневоле пива. Сергей плюхнулся рядом с топчаном, потянулся к полотенцу и наугад ухватил с него розовый сочный кусок.

Пока старший с аппетитом ужинал, царевич рассказал о встрече с Рыбкой. Идея прокатить владычицу морскую на ковре-самолете пришла в голову им с Гушей одновременно, но без помощи девушки реализовать ее Иван бы не смог. Именно Гушка придумала водяной шар, внутри которого рыбка могла находиться над водой длительное время, чем компания и воспользовалась сразу после того, как коврик отдохнул и стал пригоден к полету. Спустя полчаса морская владычица уже и сама могла управлять им, находясь внутри волшебной капли, но одной ей было не так весело, поэтому то Гуша, то Иван по очереди составляли ей компанию. Благодарная Рыбка в перерывах между полетами потчевала гостей разносолами и вообще постаралась устроить их возможно удобнее, так что в ожидании Серого команда не скучала, а предавалась обжорству и отдыху.

— Все с вами понятно, — резюмировал Сергей. — На минуту оставить нельзя. Обязательно найдете себе приключений. Впрочем, снедь недурна, совсем недурна.

С этими словами оборотень поднялся и подошел к кромке прибоя.

— А ну, стой! — рыкнул он, и коврик послушно замер в аршине от поверхности воды.

— Сворачивайтесь, — пояснил Серый Гуше. — Я договорился с капитаном судна, отплывающего на Буян. На борту надо быть через час.

Девушка с сожалением спрыгнула на землю. Летать ей и самой нравилось, а уж катать восторженную Золотую Рыбку — тем паче. Ее пассажирка с плеском вывалилась из шара и нырнула в море, впрочем, через секунду появившись снова.

— Ах, как жаль, что я ничем не могу вас отблагодарить, — печально произнесла она. — Будет нехорошо, если в воспоминание о нашей встрече у вас останется лишь этот ужин. Ну неужели ни у кого из вас нет никакого желания, которое я была бы в силах исполнить?

Иван и Гуша замотали головами, но Серый задумался.

— А что же, пожалуй, есть, — заявил он. Друзья с удивлением на него посмотрели, и оборотень продолжил:

— Не хочется ковер за собой тащить. Уж больно тяжел, да и не пригодится он на морских просторах. Не могла бы ты, государыня-Рыбка, оставить его на время у себя?

Просиявшая от радости Рыбка взмахнула хвостом, и на морских волнах в некотором удалении от берега воздвигся изящный павильон с перламутровыми стенами и стрельчатыми окнами.

— Не тревожься, странник, — заверила Рыбка Сергея. — Ваше имущество будет в полной сохранности, и я обязуюсь лично и ежедневно проверять его работоспособность!

Легкий ветерок обдувал плечи и шею. Корабль плавно покачивался на волнах. Солнце стояло высоко, но от бесконечного водного простора веяло прохладой. Прохладой и спокойствием.

Гушка сидела у борта одна, свесив ноги в пустоту. Ее спутники на палубу подниматься не стали — несмотря на то, что ни один, ни второй в этом не признавались, девушка подозревала, что оба испытывают недомогание. В первый же день плавания ей объяснили, что всем новичкам свойственно первое время болезненно реагировать на качку, но, на удивление моряков, Гушка так и не испытала на себе ни одного симптома загадочного недуга. Она с удовольствием проводила время на палубе, любуясь на лазурную гладь воды, вдыхая соленый воздух и с замиранием сердца ощущая мерное дыхание моря, от которого корабль переваливался с боку на бок. Несколько раз ей удалось разглядеть в стороне от судна большущих дружелюбных рыб с длинными носами и словно улыбающимися физиономиями, а однажды, уже на закате, двое русалок долго плыли напротив нее, приветливо помахивая руками. От речных дев местные красавицы отличались наличием вместо ног изящного рыбьего хвоста с сияющей чешуей.

Восторженно наблюдавшая за изменчивостью моря и неба над ним девушка не скучала, сидела тихо и у команды под ногами не путалась. Непривычная к людям, она старалась помалкивать и в разговоры без необходимости не вступала. Тем не менее, слушателем она была благодарным, чем очень скоро беззастенчиво и воспользовался один пожилой моряк. Толку в матросском деле, как можно было заметить, от него уже было немного, но на корабле к нему относились с уважением и величали почтительно «дедушкой». Силы его, конечно, были теперь не те, что в молодости, но бесценные знания и опыт, приобретенные за долгие годы странствий, не раз выручали команду.