Архонт (СИ) - Эээх Добрый - Страница 24

Дальше мои мысли обратились к Изуми. Мне не нравилось ее бессознательное состояние. Когда рядом происходит такое, проснется и мертвец. И я не только про шум. Эффект от прибытия Себастьяна действительно выдался, что надо. Прочувствовал даже через свою иллюзию.

Точка.

— Нам нужно уходить. — Вмешивается помощник Луизы в ход моих мыслей.

Однако его слова проносятся мимо сознания. Линия сестры наливалась тревожно-алым, а сама она становилась прерывистой...

— Ее что-то убивает! — Только этим можно объяснить такое поведение.

А через мгновение тело девчонки приподнимает сантиметров на сорок восходящим потоком теплого воздуха, чуть отдающего краснотой. Растрепанные волосы же и вовсе достигают уровня моих глаз.

— Яд. Очень сложная структура. Не сталкивался с такой. — Отвечает мой союзник, чей зрачок едва уловимо вытянулся и так же приобрел алые тона. — Я уберу его из крови, но это ее не спасет, а даст лишь время.

— Сколько?

— Несколько часов... — Звучит неутешительный вердикт. — В лучшем случае.

— С этим можно что-то сделать?

— Есть несколько вариантов. Первый: запросить помощи у Арнов. Ненадежный, необходимых специалистов может просто не оказаться рядом. Или же они не успеют синтезировать противоядие.

— Второй?

— Власть архонта имеет очень зыбкие границы. Луиза могла бы ее спасти. Однако связи с ней сейчас нет.

— Есть что-то с гарантированной возможностью?

— Есть. Но это не самый лучший исход. — Посмотрел мне в глаза помощник Луизы. — Ты можешь ее Возвысить.

— Уже что-нибудь известно? — Спросила женщина на ходу.

Сейчас та шла по длинному коридору и шаг ее был поспешен, но оставался плавным и грациозным. Как и все в этом человеке, что взял на себя бремя управления родом, после гибели Одзи Митсеру.

Глядя на безупречное лицо Одзи Касуми, ни один человек не дал бы ей ее реального возраста, и уж тем более не смог бы поверить, что та успела дважды родить. В споре за звание настоящей красавицы, она и вправду могла затмить многих молодых девушек.

Белоснежная же, расшитая серебром юката лишь еще явственнее подчеркивала достоинства женщины.

Однако вовсе не внешние данные позволили удержаться той на вершине, и даже не звание мастера.

— Пока очень немногое, Касуми-сама. — Ответила слуга, что находилась при ней. — У входа в пострадавшее здание обнаружено два тела. Их экипировка намекает на принадлежность к роду, но этих людей здесь никто не знает. Так же под зданием локализовано пустое пространство, сейчас наши люди ищут туда проход.

— Что с периметром?

— Нарушение границ земель рода не зафиксировано, однако они явно имели место быть.

— Подробнее. — Коротко бросила Касуми.

— Кроме этих странных тел, было еще одно... происшествие. Неизвестный похитил одну из установленных в саду керамических статуй, а на постаменте выцарапал... — слуга едва ощутимо запнулась, а затем продолжила: — мужской половой орган.

— Узнай, кто это сделал. — Глаза женщины сузились, а в голосе послышался арктический холод. Оскорбление рода — это одна из самых популярных причин в этом мире, по которой начинались войны, что в процессе проливали реки крови.

Спутница на это лишь остановилась и сделала глубокий поклон.

Касуми же, совершив еще несколько шагов и даже не заметив действий слуги, уткнулась в закрытую дверь и человека, что ее охранял.

— Пропусти. — Не просьба и не требование. Приказ, вот как звучало это слово в ее устах.

Закованный в броню со знаками рода боец несомненно узнал аристократку, не мог не узнать, как и не мог игнорировать.

— Молодой господин повелел никому не нарушать его покой. — Последовал чуть искаженный динамиками ответ.

Касуми же не проронила и звука, продолжая смотреть на того, кто преградил путь. Все, что должно, уже ею сказано. Если же намек будет понят неправильно... мало кто здесь может задержать мастера.

Однако ее поняли, и проход освободился.

Мысли же женщины теперь занимал не этот малозначимый эпизод и даже не факт того, что некие неизвестные совершенно спокойно ходят по земле рода и делают, что им вздумается. Думала та о другом.

О положении, что она зарабатывала годами, и которое с каждым днем утекало, словно песок сквозь пальцы.

В последнее время ее сын начал вести себя... неразумно.

Сама Касуми никогда и не стремилась захватить власть. Однако она сделала все, чтобы та перешла от Митсеру его сыну, а не родному брату. Последний не очень-то обрадовался такому развитию. Но момент, когда Рузуки мог наложить свои лапы на ее сына, им был упущен. Он не воспринял жену своего почившего брата достаточно серьезно и не ожидал от нее таких действий. Никто не ожидал.

Власть, война, политика — в Японии всегда были исключительно мужскими занятиями. Участь женщин лишь выгодно оттенять своего мужа. И родить тому наследника, разумеется.

До кого-то момента Касуми идеально играла эту роль.

— Ааа, матушка. — Такаши обнаружился сидящим за длинным дубовым столом в глубоком кресле. Свой новый кабинет тот обставил в европейском стиле. Однако процесс еще не завершен, а потому смотрелось помещение пустовато.

Она знала, что где-то здесь должен будет располагаться массивный шкаф с книгами, большую часть коих ее сын не читал, и огромный глобус, выполненный в историческом стиле.

— Такаши. — Кивнула она ему в ответ.

— Без всякого постфикса? — Не слишком умело разыграл тот удивление. — Разве теперь я не являюсь и твоим господином тоже?

— Почему ты здесь, сын? — Проигнорировала Касуми данный выпад.

— Мой дядя вызвался лично разобраться в этом происшествии. — Улыбнувшись какой-то незнакомой, чуждой улыбкой, с готовностью ответил Такаши. — Я считаю его достаточно компетентным для этого.

— Твой дядя сделал очень многое, чтобы оказаться на твоем месте. — Позволяет своему гневу прорваться женщина, приблизившись к собеседнику и встав так, чтобы стол не располагался между ними. — А теперь, в момент опасности, люди видят рядом с собой его, а не тебя!

— Я в курсе ваших разногласий. — Поморщился Такаши. — Однако я глава рода. И отныне любой, кто в него входит, будет подчиняться мне. Будь то слуга или дядя.

— Власть накладывает ответственность. То, что ты делаешь, может быть воспринято людьми, как трусость. Поэтому твое место сейчас не здесь.

— Я сам решу, где чье место! — В таких родных и одновременно ставших такими незнакомыми глазами проскользнул ответный гнев. — А вот тебе, например, стоит переключить внимание на воспитание моей младшей сестры, оставив мужские дела мужчинам.

Последовавший после данных слов удар был резким и неожиданным. Нет... не удар, ведь удар мастера не может завершиться всего лишь пошедшей носом кровью. Скорее пощечина, что на возврате зацепила пару алых капель.

— Не этому тебя учил Митсеру и я. — Совершенно спокойным тоном говорит Касуми, заведя, казалось бы, ненамеренно испачканную в чужой крови руку за спину и чувствуя, как той касаются металлические лапки механического создания, выползшего из едва заметной складки на ее одежде. — Только мудрый и дальновидный господин удержится на вершине. Ты поступаешь опрометчиво, приблизив человека, что желал получить всю полноту власти над родом, и отдаляя того, кто ему помешал. — Микродрон, что походил на комара, вспорхнул и перелетел на плечо женщины. — Подумай об этом.

А после та покинула помещение, ставшее кабинетом нового главы рода, и отправилась к себе. Где, убедившись в отсутствии посторонних и какой-либо слежки, произнесла в пустоту:

— Сау.

— Я здесь, госпожа. — Появилась в ее покоях черноволосая девушка. Как всегда неожиданно и как всегда не в том месте, где можно было подозревать.

Она не являлась частью рода, более того, служила только ей. Чем и была ценна, как и своими неординарными способностями, за которые Касуми когда-то ее и выделила. Сирота-простолюдинка, что Одзи приблизила, узрев в той немалый потенциал, и сделала кем-то вроде своей тайной воспитанницы, которой передала многие знания.