Шестой (ЛП) - Линн К. И. - Страница 25

У них на глазах? У нее на глазах?

Черт возьми, один ноль в пользу Пейсли, у блондинистой сучки — ноль.

— Прилюдно.

— Так и думал, что ты выберешь именно это.

Он тянется к моей ноге, его рука проскальзывает между бедер и движется вверх под мое коротенькое платье. Я резко втягиваю воздух, когда он, едва касаясь, проходится кончиками пальцев по клитору и двигается глубже. Я непроизвольно приподнимаю бедра, чтобы его пальцы плотнее прижимались ко мне и оказались еще глубже. Желая, чтобы он оказался там, где мне хочется ощутить его сильнее всего.

— Что, черт возьми, такого привлекательного в этой киске, что она сводит меня с ума? — озвучивает он вслух свои мысли, когда вводит в меня пальцы, а его ладонь прижимается к клитору.

— Болтливый рот, который идет в купе с ней?

Он хрипло фыркает, сгибает руку и стягивает мои бедра с сиденья.

Прискорбно, но именно в этот момент мы оказываемся возле отеля, и Шестой убирает руку, а я недовольно хнычу.

Если я не буду осмотрительна, то вполне могу привыкнуть к нему. Что, с учетом того, что он собирается убить меня, очень и очень плохая идея.

Пока мы идем к лифтам, рука Шестого покоится на моей талии. Сердцебиение успокоилось, адреналин пошел на убыль. Развлечений на публике все же не будет. Я не эксгибиционистка или что-то в этом роде, но мысль, что кто-то будет наблюдать, заводит меня до чертиков.

Мы подходим и видим, что несколько человек уже ждут лифт, некая пожилая дама холодно мне улыбается. Не скажу, что у меня грудь выставлена напоказ или еще что, видимо, ей не пришлась по вкусу длина моего платья.

Когда приезжает лифт, я собираюсь зайти, но Шестой одергивает меня.

— Погоди.

Двери закрываются, но затем раздается звонок, сообщающий, что прибыл другой лифт позади нас. Из него выходит несколько человек, и мы заходим в кабину.

Двери еще не успевают закрыться, как он резко разворачивает меня, прижимает спиной к стенке, наклоняется надо мной и прижимается ко мне бедрами.

Шестой зарывается пальцами мне в волосы и оттягивает назад голову, вынуждая меня прогнуться назад.

Нагнувшись надо мной, он покусывает мою шею.

— Я все ждал, когда же смогу трахнуть тебя в этих туфлях. Еще с тех пор, как купил их.

Он отпускает мои волосы, и я упираюсь руками о стенки кабины лифта, чтобы не упасть. В такой позе я ощущаю, как мою почти обнаженную киску овевает воздух. Подол моего платья ползет вверх, и я чувствую, как его рука, погладив мой зад, двигается дальше, пальцы проходятся по входу и щелкают по клитору.

Жгучая боль обжигает левую щеку, и я шиплю, а затем ощущаю его всепоглощающее желание, когда он пальцами впивается в мою плоть.

Шестой тянется к панели и нажимает сразу несколько кнопок. Лифт дергается, мои бедра покачиваются и упираются прямо в горячую головку его члена.

Мужчина быстро вытаскивает его из штанов и начинает водить им по моему увлажнившемуся входу, а затем проскальзывает внутрь.

Рот у меня приоткрылся, позвоночник покалывает.

Нет ничего лучше первого толчка.

— Бл*дь, да, — шипит Шестой, вращая бедрами, входя и выходя из меня.

Лифт замедлил скорость и остановился на первой нажатой Шестым кнопке. Сердце у меня в груди замирает, когда двери разъезжаются, мышцы приходят в напряжение, но на этаже никого не оказывается.

Двери снова закрываются, и Шестой снова зажимает мои волосы в кулаке, оттягивая мою голову назад и меняя угол толчков.

У меня вырывается слабый стон, а глаза закатываются. Из-за туфлей и позы, в которой я нахожусь, болят лодыжки, но мне все равно.

Член моего киллера во мне, и вместе с тем я испытываю восторг, что меня может кто-нибудь увидеть.

Официально подтверждено — я больная извращенка.

Двери снова разъезжаются, и я вижу двух мужчин, с которыми мы ранее ехали вместе. Они смотрят на нас с самым, что ни на есть уморительным и ошарашенным выражением лиц. К немалому моему удивлению, они заходят в кабину, не в силах оторвать глаз от того, как член Шестого вдалбливается в меня.

Его пальцы сильнее впиваются мне в бедра, а темп движений нарастает. Дрожащий стон срывается с моего приоткрытого рта, и я крепче сжимаю его.

— Вот так, детка, дои мой член.

Черт. Возьми.

Подобные речи не присущи Шестому. Он сейчас играет роль и красуется перед мужчинами, стоящими перед нами.

А они наблюдают, как меня трахают. Два неплохо выглядящих парня уставились на меня так, будто хотели бы оказаться на месте Шестого.

С каждым толчком с губ срываются нечленораздельные звуки. Я не в силах сдержать их, даже если бы очень захотела. Шестой отбирает их у меня движениями своего тела. Песнь удовольствия, которая только подстегивает его.

Каждая мышца напряжена, нервы вибрируют, пока он играет с моим телом. Он не издает ни звука, а затем я кричу, взрываясь в конвульсиях, когда кончаю.

Но передышки не предвидится. Шестой по-прежнему тверд.

Лифт останавливает еще на каком-то этаже, и я замираю, но на этаже снова никого не оказывается. Наши зрители продолжают наблюдать, один из мужчин проводит ладонью по выпуклости проступившей на брюках.

Рука Шестого изгибается, он еще сильнее оттягивает назад мою голову, выгибая меня так, пока я не упираюсь взглядом в потолок. Когда он снова вколачивается в меня, ноги у меня уже дрожат. Несколько мощных толчков, и в его груди зарождается низкий стон, а бедра резко напрягаются. Я чувствую, как он, кончая, подрагивает во мне.

Он остается глубоко во мне, затем выпускает мои волосы и выходит. Легкий шлепок по попе, и он одергивает платье ровно в ту секунду, когда лифт сигнализирует о приезде на следующий этаж.

Шестой прячет свой член обратно в брюки и, обхватив меня за талию, притягивает к себе. Прижавшись губами к моим губам, он поглощает мой рот, как раз когда двери разъезжаются.

— Джентльмены, — обращается он к нашим наблюдателям, протискиваясь между ними.

Горячая влажная сперма начинает стекать вниз по моему бедру, пока мы идем, капая на пол. Двери лифта позади нас закрываются, и из-за них доносятся стоны и ругательства.

— Я только что стала объектом для мастурбации?

Одна из бровей Шестого ползет вверх, тоже самое делает уголок его рта с противоположной стороны, когда он смотрит на меня.

— Да. На этот раз, определенно, да.

Временами Шестой не такой уж и плохой парень.

***

Мы не сразу уезжаем из Парижа, как я думала. Кажется, Шестой предпочитает залечь на дно, пока не продумает свой следующий шаг. Полагаю, он хочет оставаться поблизости, так, на всякий случай. Вместо того, чтобы двигаться дальше, мы проводим три дня взаперти в номере отеля, пока он общается со своими контактами.

Они пользуются каким-то набором суперсекретного сленга или киллерского кода, поэтому я и половины сказанного не понимаю.

Оставшуюся часть времени Шестой занимается физическими нагрузками прямо в номере, очевидно, чтобы подразнить меня.

Не то, чтобы я имела что-то против этого номера, так как он разительно отличается от всех предыдущих, но я бы с удовольствием осмотрела город.

Лувр, Нотр-Дам, Версаль и многие другие достопримечательности и важные объекты архитектуры Парижа. Просто позор — находиться в таком городе и не иметь возможности насладиться им по полной программе.

Но я сижу у окна и изучаю Эйфелеву башню, здания вокруг нее и воды реки Сенны, наблюдаю, как люди гуляю вокруг башни, наслаждаясь свободой, которую я когда-то воспринимала как должное. Свободу, которой мне никогда не видать.

Что мне дало то, что я вечно сидела дома да торчала на работе? Кочую из отеля в отель, и так до конца моих дней, который наступят уже очень скоро.

По крайней мере, мне хотя бы позволено насладиться парижской кухней и заказать — без ведома моего захватчика — вина. Кажется, я в восторге от обслуживания номеров.

— Ты что, собираешься выпить всю эту бутылку сама? — интересуется Шестой, подняв голову от ноутбука, когда я наливаю себе четвертый бокал.