От ненависти до ненависти, или Истеричка и Чудовище (СИ) - "Elle me deteste" - Страница 4

Джей с отвращением посмотрел на крытую карету, куда ему предложили сесть, и помедлил. Нет, она была ничего, вполне крепкая, ничуть не перекошенная, даже украшенная резьбой, а внутри было достаточно места, чтобы разместиться с комфортом. Слуги утеплили ее, даже ночами Джей не замерзнет. Но…

— Я думал, что поеду верхом, — недовольно обратился Джей к Грэйву, покрепче вцепившись в поводья своего пушистого северного коня, на случай, если кто-то захочет сдернуть его на землю.

С анатэ и братом Джей попрощался в замке, но старикан наотрез отказался отпустить Джея к южному войску в одиночку. Он и вовсе рвался поехать вместе с ним на Юг. Томаш заметил, что нет ничего страшного, если Джей захочет взять с собой немногочисленную свиту. На слове «немногочисленную», советник умело сделал ударение. Джей начинал привыкать к этой дипломатично-настойчивой манере общения Томаша. По крайней мере, он не внушал такого страха и раздражения, как будущий супруг.

— Омеги не ездят верхом, Джей. Тем более, в войске, — процедил сквозь зубы Грэйв. — Кто позволит тебе ехать наравне с альфами? Абсурд!

Он враждебно следил за чужаками, готовый, в случае чего, порубить еще с десяток. Ему дай только повод. И как он только смел ругать Джея за горячность?

— На Западе все ездят верхом, — проворчал Джей. Он видел, что к ним направляется Томаш и чудовище, но спешиваться не собирался. С ними был еще кто-то третий — наполовину скрюченный старикашка, едва способный передвигаться, закутанный в меха и утопающий по колено в снегу.

— И много ты здесь видишь западников? — резонно уточнил Грэйв. Джей знал: этот человек последний, кто одобряет происходящее. Он был убежден, что Грэйва коробит мысль, что Джею придется лечь под южанина, да еще и вот так, в виде военного трофея. Но одновременно с этим, он был альфой, с обычными стереотипами и мнением о устройстве жизни. И потому, раз уж Джей не бунтовал, не плакал с горя и не умолял спасти его от страшной участи, то должен был делать то, что и положено омеге, а именно — подчиняться. — Не будь упрямым бараном, Джей. Получится очень глупо, если он прирежет тебя сейчас, потому что ты не захотел ехать в повозке. Ты же понимаешь, что тогда все договоренности насмарку — и Леррою с Диасом будет грозить смертельная опасность.

Слова Грэйва возродили в Джее беспокойство и он, засунув гордость поглубже, спрыгнул с коня. Как раз вовремя: южане подошли достаточно близко, чтобы оставаться верхом стало невежливо.

— Твой советник сказал, что жизнь и достоинство моих анатэ и брата в безопасности, — быстро заговорил Джей, впервые обращаясь напрямую к будущему мужу. От волнения он совсем забыл о неком вступлении в свою речь. Что-то вроде приветствия или пары подготовительных фраз перед основной темой были бы определенно не лишними. Но Джей слишком разнервничался, чтобы вспомнить об этом в нужный момент, а не тогда, когда уже поздно. Потому он просто продолжил: — А ты сам даешь слово чести, что это так?

Штефан был гораздо выше него, на лице, как и при прошлой их встрече, красовалась все та же кровожадная ублюдская усмешка. Он смотрел на Джея не то чтобы с презрением, но как победитель на побежденного. Страшно представить, какими… волнующими… будут их супружеские отношения.

— Надо же, как мило! Еще не обручились, а он уже называет своего альфу на «ты» и сомневается в его обещаниях, — загоготал один из южных воинов, который подошел к ним поближе и с улыбкой прислушивался к происходящему.

Томаш тяжело вздохнул и был готов разрядить в миг возросшее напряжение, но главнокомандующий предупреждающе поднял руку, и советник остановился, еще не начав.

— Тевье, любезный, ты великолепный лучник, отличный боец и мой ближайший друг. Но если ты будешь 扯鸡巴蛋 на моего жениха, то я собственноручно 撕掉 тебе башку, — примерно так Джей понял южную речь Штефана, которую раньше ему приходилось слышать только от учителей.

Томаш слегка покачал головой, отчасти подтверждая догадки Джея, что непереводимые слова являлись грязными ругательствами. Но раз уж советник промолчал, значит, от главнокомандующего можно ожидать и худшей реакции.

Штефан проговорил все это на выдохе, даже не поворачиваясь к воину, а продолжая сверлить взглядом Джея. Тот тоже не отворачивался, хотя мог бы поклясться, что Грэйв как никогда громко думает: «Опусти глаза, кусок ты настырного кретина! Не нарывайся!». Но Джей хотел нарываться! Хотел плюнуть в эту наглую надменную рожу! Хотел ударить женишка под дых! Показать ему сразу, что он не милый и нежный омежка, к каким все альфы привыкли.

— Принц Джей, позвольте я представлю вам нового наместника на Севере… — перешел Штефан на северный язык. К нему тут же подошел тот самый сгорбленный старикашка с множеством темных пятен на морщинистом лице и почтенно склонил голову. Джей мгновенно заключил, что в их суровых холодных условиях этот слабак не доживет даже до зимы. — Это Иштван Наблюдатель. Какой там у тебя титул?.. А, неважно. В общем, это мудрый и справедливый человек. Именно он посоветовал Его-Величеству-ну-и-так-далее-короче-Эсте не громить ваше королевство окончательно, а устроить своеобразный союз. Я со спокойной душой оставляю на него эту вашу крепость, потому что уверен, он будет править… как там?.. мудро, честно и прочее-прочее. И, разумеется, в его обязанности входит защита интересов… кто они мне там будут? — он по привычке повернулся к Томашу.

— Деверь и тесть-анатэ, — подсказал тот.

— Да. Именно. Так что все вопросы — к Иштвану, — положа руку на сердце, произнес главнокомандующий, все так же усмехаясь.

— Принц Джей, я клянусь честью, что никто в этом королевстве не будет убит, если только не станет подстрекать бунты и предавать интересы объединенного государства, — бархатным баритоном, который совсем не ожидаешь от такого старикана, произнес Иштван. — Не стану отрицать, что у некоторых в Южном Королевстве была мысль избавиться от потенциального соперника, но я смог их переубедить в необходимости такого жестокого кровопролития. И сразу добавлю, что королю-анатэ так же не грозит ничего, вплоть до ухудшения его условий.

— Если вас устроил такой ответ, мой любезный будущий супруг, то извольте…

— Проследовать, — подсказал Томаш, и очень вовремя, так как Штефан явно затруднялся найти цензурное слово.

— В карету, — завершил изверг и вполне обходительно подал руку Джею.

****

Дорога на Юг была долгой и для Джея довольно тяжелой. Он никогда прежде не покидал Север, вырос в окружении вечного снега. Смена климата давалась ему непросто. Чем дальше они уезжали от дома, тем жарче становилось. С каждым днем на нем оставалось все меньше одежды. Джей больше не походил на разожравшегося медведя, закутанный в многослойные меха: на нем оставались лишь узкие брюки и льняная светлая рубашка, которые только подчеркивали стройную фигуру и притягивали взгляды южан, совершенно Джею непривычные. На Севере не особенно разденешься, а, следовательно, и завлечь альфу своей физической привлекательностью — нет никакой возможности. Джей считал внешность неважным дополнением к уму и характеру, и только сейчас стал осознавать ее значимость.

В свою очередь, и ему появилось на что посмотреть. Солдаты не больно его стеснялись и то и дело расхаживали мимо, раздетые по пояс, демонстрируя смуглую, поблескивающую от пота кожу с отлично развитой мускулатурой. Первое время Джей только и успевал, что отводить глаза, пристыженный таким зрелищем, но довольно скоро привык. Ему стало даже интересно, так ли выглядит и его будущий супруг. Но со Штефаном они почти не виделись, к радости Джея.

Юг был ему в новинку, тепло и жаркое солнце — болезненно непривычны. Часто кружилась голова и постоянно хотелось пить. Но это ничего — по сравнению с тем, что вместе с местностью менялась и еда, которую ему подавали, а желудок, привыкший к грубой северной пище, попросту не принимал ее.

Своих слуг Джей не видел на протяжении всей дороги. Ему сказали, что несколько человек плетутся в конце войска, где им и положено, а если Джею что-то нужно, может обратиться к тем, кого приставили к нему. Никаких особенных желаний у него не было. Просто недоставало привычной компании, он скучал по друзьям, брату и анатэ, а от южан держался подальше.