От ненависти до ненависти, или Истеричка и Чудовище (СИ) - "Elle me deteste" - Страница 109

Джей потянулся и сел, широко зевнул и с беспечной улыбкой посмотрел на него.

— Я переспал с твоей просьбой, — сдержанно, почти официально начал Стево. — У меня есть встречное условие на твое условие. Ты не будешь пить. И даже мне не возражай! Не хочу слышать про то, что ты большой, крутой и самостоятельный! Нет. Мне пьянчуги в армии не нужны.

Джей поджал губы. Покосился на кувшин. Уже пустой. Подумал дольше, чем Стево хотелось бы. Неприятно осознавать, что его омега выбирает между ним и выпивкой. Серьезно! Джей должен был ответить сразу! А он молчал.

— Если ты согласишься не пить. Я соглашусь брать тебя с собой в походы, — решил чуть надавить на него Стево.

— Да о чем тут думать? Конечно! В пекло спиртное! — решил, наконец Джей, поднимаясь с кровати.

Стево шагнул к нему и поцеловал в губы, нежно и неторопливо. Наслаждаясь вкусом и запахом своего омеги.

— Тогда с полной луной поедем домой. На Юг.

========== Эпилог ==========

Сколько у Диаса было последних вечеров накануне расставания? Рейган уезжал охотиться и пропадал неделями или объезжал северные провинции и не всегда брал его с собой. Барток уходил завоевывать новые земли или вершить политические союзы, и никто, даже Огненный Хозяин, не знал, когда он появится снова. Однажды Рейган приехал с охоты, чтобы умереть у Диаса на руках. А еще раньше Барток так никогда и не вернулся с похода на Восток.

Теперь очередь прощаться с Имре. И Диас рад был бы провести вечер и ночь только с ним вдвоем, в постели, став с ним единым целым, чтобы наутро вырвать часть себя и отдать ему с собой в дорогу.

Вместо этого Диас сидел на почтительном расстоянии от южного принца и северного короля, которые с жаром, забыв о всяких границах и разнице в возрасте, обсуждали боевые построения, тактику боя и преимущество конницы перед флотом. Последнее приводило Имре в особенный раж на грани бешенства, а Леррой не уступал. Было ясно — к единому мнению они не придут. Но то, как они сдружились, удивляло даже Диаса, не то что южан и северных лордов. С другой стороны, все восприняли это благосклонно. Так же, как дружбу Рейгана и Бартока.

— Лучик, тебе пора в постель, — мягко напомнил Диас, когда сын в который раз зевнул и потер глаза. Леррой надулся и хмуро взглянул на него. Теперь ему хотелось, чтобы даже анатэ относился к нему как к совсем-совсем взрослому, но Диас никак не мог себя заставить. Сыну только исполнилось девять. И как минимум пару лет Леррою придется потерпеть опеку. — Иначе тебя утром не добудятся, и ты пропустишь отправление южной армии.

Леррой нехотя согласился. Ткнулся на прощание носом в висок Диаса и смущенно уркнул. Да. Совершенно взрослый альфа. Имре пожал руку, ревниво покосился в сторону спальни и ушел.

— Удивительный пацан, правда, — заявил Имре, пересаживаясь ближе к Диасу. — Первый блин у тебя, конечно, комом, — пошутил он, намекая на Джея, к которому хорошо относился, только дразнил все время. — Но воспитать из южанина северного короля — у тебя талант. Кстати об этом. Я хочу спросить перед тем, как уеду. Об отце Лерроя.

— Он был удивительным человеком. Я очень его любил, — искренне ответил Диас.

— Я напоминаю тебе его? — внимательно спросил Имре. Хотя, что может быть нелепее, чем ревновать к мертвому?

— Сомнительно, что во всем мире найдутся два человека, столь непохожие, как ты и… — он замолчал, потому что знал — Имре все понял.

— Как я и Барток.

Диас не ответил, не подтвердил, даже не кивнул. Потому что все было очевидно. Настолько, что никто и не мог об этом подумать.

— Представляю, как бы охренели Эста и Стево, если бы знали, что чуть не убили собственного племянника. Еще и сына Барти, — усмехнулся Имре. — Стево никогда бы себе такого не простил.

— Лучше не тревожить их хрупкие души, — улыбнулся Диас.

— Южный цветочек на Севере. Он ведь все почти в открытую писал в свой дневник и так рассказывал… Да уж, Барти не мог откровенно врать и хранить секреты, но умел так преподнести правду, что никто бы не поверил, — Имре замолчал, рассматривая Диаса внимательно и как-то по-новому. Не так, словно видел впервые, а так, будто теперь мог смотреть глубже.

— У меня для тебя есть подарок, — Диас поднялся и прошел к своему сундуку.

— Не пугай меня, — хмыкнул Имре. — Ты же знаешь, о чем думают южные альфы, когда омега грозит подарком.

— Не любой омега, только супруг, — напомнил Диас. Нет. Об этом он рассказывать не собирался. Он достал ножны, отделанные кожей, без внешних изысков, которые были бы смешны в случае с Имре, но пропитанные специальным составом, чтобы не портились от воды, соли и солнца, исписанные молитвами Диаса изнутри. — А у меня для тебя только это.

— Ножны, — Имре принял и рассмотрел их, удовлетворенно хмыкнул. — И в этом, как всегда, больше подтекстов, чем кажется на первый взгляд?

— Хочешь сосчитать?

— Ножны для Голодного, который никогда их не имел. Это, знаешь ли, больше, чем намек не убивать и не следовать желаниям восточников. Ты предлагаешь сломать красивую легенду и пойти против правил.

— Может быть, я предлагаю написать новую легенду? — Диас шагнул к нему, положил руку на грудь. — И придумать свои правила.

— Но для этого в ножнах я должен держать не только свой меч, но и свой член, не так ли?

— И язык тоже, — кивнул Диас. Столько тайн, сколько он доверил Имре, знали лишь Барток — но он мертв — и Рурорг, но ему можно и без всяких намеков доверять.

— У меня для тебя тоже есть подарок, — Имре достал из кармана пару сережек. Вот так просто. Без шкатулки и шелковых мешочков. Две крупные и яркие капли крови блеснули у него на ладони.

— Вдовцу северного короля не пристало носить украшения, — с улыбкой сказал Диас, забирая серьги и рассматривая их. Не самые красивые и искусные, какие у него валялись без надобности на дне сундука. Но Диас сразу же влюбился в них.

— Думал, ты единственный, кто умеет делать намеки и завуалированные предложения? — пожал плечами Имре, привычно и быстро расправляясь с одеждой Диаса. — Можешь считать, они — первая глава новой легенды.

****

Южное войско стало отправляться ранним утром и растянулось до снежной горы. Словно провожая их, а заодно и зиму, снег кружился хлопьями, а на смену долгой ночи пришли сизые сумерки, они розовели где-то далеко, у самого горизонта — там, куда уходили солдаты.

Джей не хотел прощаться с анатэ и Лерроем. Это было тяжело в первый раз, но тогда он верил, что вернется сюда, а теперь такой уверенности не было. Поэтому, когда Леррой спросил, увидятся ли они с Джеем снова, тот соврал:

— Обязательно! Я буду к тебе приезжать.

— Если они там тебя будут обижать, ты всегда можешь вернуться домой, — прошептал брат в ухо, обнимая Джея и шумно и глубоко втягивая его запах. — Я всегда буду тебя ждать.

— А я всегда буду тебя любить. И у меня не будет другого короля, кроме тебя, — на этот раз искренне ответил Джей. — Я на твоей стороне и буду помогать, чем смогу. Присматривай за анатэ.

— Обязательно, — серьезно кивнул Леррой и поднял взгляд на Диаса.

Джей вздохнул и так же, как минуту назад Леррой уткнулся ему в шею, сам крепко обнял Диаса и всей грудью вдохнул его запах. И ощутил не только приятный, привычный аромат, но и… еще кое-что. Кое-кого. Он вскинул удивленный, растерянный взгляд и теперь заметил, что в ушах Диаса покачивались кровавые серьги-капли. Они идеально сочетались с его смуглой кожей, волосами цвета спелой вишни и черными глазами. Но никак не соответствовали образу вдовца.

Джей обернулся, чтобы поискать Имре, может, сразу же его и убить, но увидел Стево. Тот был верхом на Аиде и держал за поводья второго коня. Без ездока.

Джей тяжело вздохнул, повернулся к анатэ.

— Я люблю тебя. Береги Лерроя.

— А ты себя. И Киви, — Диас погладил его по волосам и легонько дернул за серебряный шнурок в косе.

Вот и вся нежность, какая полагалась Джею напоследок. Но Джей с таким не согласился. Он буквально накинулся на Диаса и стиснул его в объятиях изо всех сил. Анатэ даже жалобно охнул, а потом засмеялся, когда Джей поцеловал его в висок. Диас замурлыкал, и больше слов не потребовалось.