Пока смерть не обручит нас. Книга 2 (СИ) - Соболева Ульяна - Страница 15

Перекрестила паренька и, закатив рукава, пошла в чулан. А он мою руку взял и к губам поднес, не поцеловал, нет, только носом повел над кожей и прочь побежал, скрылся за воротами.

Я к раненому бросилась. Если мои, неизвестно откуда взявшиеся знания, не лгут, то Гортран должен встать на ноги. Схватила кружку, набрала кипящей воды с чана на печи, сложила в миску головки Памир-Травы и залила кипятком. Если все это правда, то скоро с нами будет советник… и я почему-то верила, что он нам поможет. Я еще во многое верила. Я еще не избавилась от никчемной наивности своей реальности и своего мира, где жить было, оказывается, намного проще, чем здесь.

Мы остались вдвоем с Мардж. Арсис наверху и на него рассчитывать не приходится, только молиться, чтоб подольше продержался там. Теплилась надежда, что Советник очнется. Но в это с трудом верилось. Советник был плох. Его рана загноилась и от нее разошлись багровые лучи, как будто зараза распространялась со скоростью звука и заражала его кровь. Все капилляры выступили под кожей и выделялись бордовой паутиной. Я смазала рану варевом из цветов с едким запахом от которого щипало глаза, размазала по спине, по жутким «лучам» и наложила сверху повязку. Пощупав пульс, тяжело вздохнула. Едва слышны удары сердца, кожа похолодела. Жар не спал. Он бушевал внутри и конечности холодные от сужения сосудов. Страшно признать, но Гортран умирает и осталось ему совсем немного. Я не в силах что-либо изменить, а мои галлюцинации насчет Памир-Травы могут быть всего лишь галлюцинациями.

— Элизабееет! Надо ворота подпереть мешками с мукой. Забаррикадируемся на мельнице. Там безопасней всего. Внизу подвал и оттуда есть лаз наружу.

— Гортрана нужно перенести в безопасное место.

— Он уже не жилец, — сказал Арсис держа в одной руке арбалет, а в другой колчан со стрелами.

— Пока человек дышит он жив, а значит имеет право на сострадание и спасение.

— Сострадать должны были вы, когда прекрасно понимая, что ваше присутствие подставит нас, вы пришли жить у нас в доме!

— У нее не было выбора. — сказала Мардж с упреком.

— Был! Миледи предоставила его ей.

— Это не твое дело, Арсис!

— Еще как мое! Из-за нее мой дом осадили эти безумцы и я вынужден защищаться… когда ни в чем не виноват.

Я приблизилась к Арсису и посмотрела ему прямо в глаза:

— Вы правы я должна была позволить ей заманить себя в ловушку, ради вас. И даже сдохнуть. Так было бы, наверное, справедливо. Простите, что я этого не сделала. Но если в вас нет самопожертвования, почему оно должно быть во мне? Или это двойные стандарты?

Он нахмурился, не понимая значения моих слов, а мне было плевать, что он понимает, а что нет. Меня трясло от осознания, что по-своему он прав и… я тоже думала только о себе, оставаясь в их доме. Но если я это признаю вслух, то у меня не останется ни единого шанса выжить.

— Вы единственный здоровый мужчина здесь и вместо того чтобы ныть берите ваш арбалет и защищайте ваш дом. Пусть они пришли из-за меня, но они пришли на вашу территорию и если уйдете — ваш дом никогда больше не будет вашим. Они отберут его у вас, как и ваше имя, как и славу ваших сыновей.

Как ни странно, но мои слова возымели действие, взгляд Арсиса потух, он отпрянул назад.

— Помогите перенести Гортрана и идите наверх.

Кивнул и пошел за женой, но ветер донес до нас крики толпы, как будто к дому приближался рой пчел. Он нарастал и заставлял кровь стыть в жилах. Нет ничего страшнее толпы. Это стихийное бедствие, способное смести все на своем пути.

— Они уже здесь!

— Иди… делай то, что должен! Мы все сами…

Мельник кивнул и помчался наверх по узким ступеням.

— Сначала забаррикадируем ворота, потом перенесем Советника.

Спотыкаясь, путаясь в юбках мы таскали мешки к воротам, заваливая вход во двор. От тяжести тянуло низ живота и темнело перед глазами. Но силы брались из ниоткуда, вместе с каким-то сумасшедшим желанием выжить. Именно здесь и сейчас. Не погибнуть так глупо… так неимоверно глупо от рук толпы. Умереть, когда его нет рядом. Где ты, Морган Ламберт? Неужели забыл ту, кого называл своей? Или ты решил от нее отказаться и дать ей сдохнуть?

— Несите сено, Элизабет. Как только они полезут через ограду подпалим сухую траву и твари загорятся живьем.

Они окружили мельницу плотным кольцом, размахивая вилами и топорами требовали выдать им ведьму, укравшую младенца. Сиплые и зычные голоса, крики, истерический гогот и ненависть. Столько ненависти, что от нее раскаляется воздух.

— Арсис! Выходи! Зачем тебе эта бойня? Выдай нам сучку, и мы пощадим тебя и твой дом в память о подвигах твоих сыновей. Ты и Мардж нам не нужны мы пришли за детоубийцей.

Я подтащила еще один мешок к забору и утерла ладонью пот со лба. Какая-то часть меня боялась, что он так и сделает. Что он отдаст меня им.

— Младенец жив. Никто не причинил ему вреда. — крикнул Арсис и у меня внутри все похолодело — он вышел на переговоры. Если учесть его отношение ко мне… то они будут недолгими, — ему спасли жизнь! И мы отдадим его матери.

— Какой матери? Нет ее у него! Она обезумела и повесилась, когда эта тварь украла малыша и оставила лужу крови и кишки в колыбели. Бесчувственная сука! Выдай ее нам мы посадим ее на кол!

— С чего вы решили, что это она?

— Хватит болтать, мельник! Давай нам девку или мы камня на камне здесь не оставим.

Мы подтащили еще один мешок, складывая их друг на друга и присыпали хворостом.

— Пригнитесь и быстро на мельницу, закроемся изнутри. Если прорвутся — спустимся в подвал, а оттуда через лаз в лес.

— Арсис, наше терпение подходит к концу. Если сейчас ты не выведешь к нам девку мы разнесем твои ворота и доберемся до тебя и твоей женушки. Еще в юности мечтал ей вдуть. Моя мечта осуществится. Помню какие у нее сочные белые ляжки…

Вместо ответа просвистела стрела и на мгновение наступила тишина. И через секунду раздался дикий вой толпы. Они бросились на забор, а мы с Мардж в здание мельницы, закрывая на огромный засов дверь, приваливая ее мешками и чувствуя, как все внутри сворачивается в ужас от страха.

— Мы вывернем тебе кишки, Арсис, предатель! Засунем тебе в зад раскаленный кол! Отдай нам шлюху из Блэра!

Голос оборвался. Арсис оказался метким стрелком.

— Придется жечь ограду! — крикнул мельник сверху, — Они лезут наверх. Маааардж!

— Жги!

— Мы останемся без муки!

— К дьяволу ее!

Мы поднялись наверх по узкой, крутой лестнице. Я, прижимая к себе младенца, а Мардж брала стелы, смачивала наконечники в жире и поджигая, протягивала мужу.

Снаружи послышались дикие вопли, я выглянула в окно и содрогнулась увидев, как по изгороди мечутся живые факелы, падают назад и вперед, ползут по траве, корчась и выгибаясь. Так не должно быть… Это все не должно происходить из-за меня. Это неправильно… Посмотрела на Мардж, на Арсиса, прицеливающегося в очередного жителя Адора.

«Ты принесла нам смерть… ты ее олицетворение».

А ведь это правда. Я ее принесла. Они правы. Пока меня не было в Адоре царил мир.

— Надо уходить. Приближается еще один отряд. Там человек двадцать. Сын и племянники кузнеца с молодняком с деревень. Мне долго не продержаться, — крикнул сверху Арсис.

— Раненного придется оставить здесь, — тихо прошептала Мардж и посмотрела мне в глаза. — и уходить. Мы сделали все что могли.

— Нет. Мы не можем его оставить.

— Можете…, - голос скорее был похож на глухой скрип, и мы обе обернулись, в узком проходе, ведущим на лестницу стоял Гортран, чуть пошатываясь и придерживаясь рукой за стены. — Давайте, уходите в лес. Я вас прикрою.

Говорит, а сам на меня смотрит. И взгляд совсем другой. Нет в нем той ненависти и презрения, которые раньше вспыхивали. На ребенка у меня на руках посмотрел и слабо улыбнулся, протянул руку, погладил маленькую головку.

— Сердцем он вас чувствовал. Не разумом. Разум иногда плохой советчик. А я не верил… я как они.