Если завтра война - Старицын Виктор Карлович - Страница 2

Однако, отец народов не учел авантюрного характера Гитлера, а также крайне низкой оценки Гитлером боеспособности Красной Армии и прочности Советского строя. Сталин и предположить не мог, что его «друг» Адольф понадеется разгромить СССР в скоротечной летней компании, также, как он это проделал с Польшей и Францией. Думается прав Б. Шапталов в своем предположении о том, что И. Сталин ожидал вторжения лучшей части вермахта на Британские острова в 42 году, чтобы ударить в этот момент всеми силами в спину «другу» Адольфу. Именно поэтому, реорганизация РККА должна была в основном завершиться к середине 42 года.

Приходится признать, что в 39–41 годах из двух тиранов Гитлер оказался хитрее. Адольф писал в своем письме Иосифу от 14 мая 1941 года, что опасается провокации со стороны своих генералов, которые, якобы, хотят спровоцировать войну с СССР, чтобы избежать нападения Германии на Англию. Текст этого письма принципиально важен для понимания логики дальнейшего развития событий. Настоятельно рекомендую читателю ознакомиться с текстом письма, приведенном в Приложении. Поскольку, Сталин не доверял ни на грош своим собственным генералам, он «купился» на эту уловку «друга» Адольфа. Именно этим объясняются маниакальные требования Сталина «не поддаваться на провокации», которыми Сталин фактически разоружил армию перед нападением Вермахта.

Вторая причина — это на самом деле низкая боеспособность Красной Армии в 41 году. В этом Гитлер был недалек от истины. Аресты и расстрелы большей части генералитета и значительной части командного состава армии в 30-х годах в сочетании с резким количественным ростом армии во второй половине 30-х годов вызвали катастрофическое падение уровня компетентности командного состава на всех уровнях от взвода до Генерального штаба. Это падение было отмечено всеми иностранными разведками. Именно этим объясняются плачевные результаты компаний 39 и 40 года в Финляндии и Польше. В результате репрессий офицеры, как правило, имели реальный опыт командования на 1–2 уровня ниже тех должностей, которые фактически занимали. Кроме того, репрессии подорвали боевой дух воинской касты, лишили офицеров инициативности и уверенности в себе, без чего военный человек небоеспособен. Следует предположить, что под каток репрессий попадали, прежде всего, талантливые, неординарные командиры, которые своей неординарностью вызывали зависть посредственностей и, следовательно, становились объектами доносов. В самом деле, зачем командиру «А» стремиться превзойти своего начальника — командира «Б» в воинских знаниях и умениях, когда проще написать донос и продвижение по службе произойдет само собой? Многолетние «чистки» привели на верхние уровни воинской иерархии прежде всего офицеров-коммунистов, слепо следующих извилистой «линии партии», в ущерб талантливым и самостоятельным военным специалистам. Ну, и конечно, беспринципных карьеристов, умело маскирующихся под преданных коммунистов. В итоге, в начале войны подавляющее большинство командного состава армии продемонстрировало полную профнепригодность.

Третья причина. В книге М. Солонина на основе анализа соотношения потерь Красной Армии в живой силе и в вооружении убедительно показано, что в 41-ом и первой половине 42-го года среднестатистический солдат совершенно не горел желанием отдать свою жизнь за коммунистический режим.

В самом деле, большинство рядовых бойцов — это крестьянские дети, которым в 30–32 годах было не менее 8 лет и которые прекрасно помнили и коллективизацию, вылившаяся в принудительную конфискацию земли и скота у крестьян, и раскулачивание, под которое попали и зажиточные крестьяне и значительная часть середняков, и голод 1932–1933 годов.

По данным энциклопедии «Википедии», в результате коллективизации и раскулачивания было выслано в отдаленные регионы страны 500 тысяч крестьянских семей, или 2,5 миллиона человек. Зачастую, «спецпереселенцев» зимой привозили в Сибирь и пешком загоняли в глухую тайгу без всяких средств к существованию.

Вследствие принудительной и полной конфискации у крестьян выращенного в 1932 году урожая страну охватил голод. Голодали 66 миллионов человек в России, в Казахстане и на Украине. От голода и вызванных им болезней умерло около 7 миллионов человек.

У автора дед по отцу в Гражданскую был красным партизаном в Забайкалье, а дед по матери в Тамбовской области был раскулачен и выслан с семьей в Забайкалье. Семья деда голодала, но, к счастью, все четверо детей выжили.

В итоге столь «мудрой политики ЦК ВКП (б) и лично товарища Сталина», в начале войны рядовой боец без особых угрызений совести бросал винтовку и сдавался в плен. У крестьянских детей была надежда, что немцы ликвидируют колхозы и вернут землю крестьянам. И уж точно, хуже, чем при большевиках, крестьянину не будет. Официальной пропаганде о зверствах немцев рядовой боец не верил. Только когда народная молва донесла, что немцы пленных морят голодом, колхозы не распустили, крестьян обирают и вообще русских за людей не считают, то есть где-то с середины 42 года, крестьянские парни начали воевать по-настоящему. Именно тогда война и стала Отечественной.

Все остальные причины поражения Красной Армии в начале войны, такие как разоружение укрепленных районов на старой границе, неудачная дислокация соединений, отсутствие запчастей к танкам, размещение складов вооружения вблизи границы, неудачный план прикрытия границы, скученное размещение авиации на небольшом числе приграничных аэродромов, не освоенность новых самолетов летным составом, ни куда не годная связь и многие, многие другие, по мнению автора, являются следствием трех фундаментальных причин.

Автору крайне интересно представить, как развивались бы события в 41 году и в последующем, если устранить или хотя бы минимизировать влияние трех главнейших причин катастрофы. Поскольку все три причины имеют общий корень — однопартийную диктатуру коммунистической партии, персонифицированную в «отце всех народов» товарище Сталине, для минимизации действия всех трех причин приходится применить «минимально необходимое воздействие» — удар по психике Иосифа Виссарионовича.

По отзывам его ближайших соратников, после шока, вызванного поражением РККА в приграничном сражении, товарищ Сталин утратил свою былую самоуверенность, стал прислушиваться к мнению специалистов, да и вообще вернулся с высот своей непогрешимости на реальную почву. Автор решил нанести этот удар по психике Сталина осенью 39 года, когда еще было время минимизировать последствия трех вышеуказанных причин. Это единственный фантастический прием, который вынужден применить автор. Все дальнейшее развитие событий предоставляется их естественному ходу.

Босиком, в одних галифе и нательной бязевой рубахе он убегал по знакомым коридорам Большого Кремлевского дворца. Ему было страшно. Каждый раз, заворачивая за очередной угол, он оглядывался назад и видел преследующих его трех офицеров СС в парадной черной форме с короткими автоматами в руках. Он уже пробежал коридоры третьего этажа, спустился на второй, затем на первый.

Эсэсовцы не отставали и все также молча преследовали его. Ковровые дорожки сменились под босыми ступнями холодным бетонным полом. Он уже бежал по подвальному этажу, затем спустился еще ниже, в древние полутемные сводчатые коридоры.

Окрашенные оштукатуренные стены уступили место старой кирпичной кладке. Пол под ногами вымощен выкрошившимся кирпичом. Эсэсовцы сокращали дистанцию. За очередным поворотом оказался тупик: коридор уперся в кирпичную кладку.

Он вжался спиной в кирпичную стену, словно пытаясь просочиться сквозь кирпич. Иосиф Виссарионович увидел, как из-за поворота, не спеша вышли трое эсэсовцев. Они явно знали, что деваться ему некуда. Стало очень страшно. Подойдя на расстояние три метра, эсэсовцы выстроились в ряд и средний в ряду, самый высокий, со зловещей ухмылкой на холеном лице, поднял автомат и прицелился ему прямо в лицо. Дикий ужас наполнил все его существо и он закричал.