Любовь без гордости. Навеки твой - Любимка Настя - Страница 2

Все вопросы, что я желала задать, были пресечены на корню, не дали и рта раскрыть. Как только ушли поверенные жениха, отец сообщил, что с сегодняшнего дня я буду жить в пансионе для знатных девиц имени Светлоокой Альири.

В народе это место называлось иначе: «Храм невест». Отчасти так оно и было. Все девушки, которые там воспитывались, являлись невестами. Но, конечно, храмом его назвать было нельзя.

Пансион принимал девушек тринадцати, реже – четырнадцати лет. В обязанности преподавателей входило не только сделать из нас идеальных жен, но и защитить нашу девственность. Мужчинам вход в пансион был запрещен, родственникам мужского пола дозволялось видеться с воспитанницами в саду и под надзором.

Девиц было немного. Классы делились по возрастам, в моем насчитывалось всего десять учениц, а к моменту выпуска нас осталось семеро.

И все мы знали причины, по которым девушки были отчислены. Несмотря на всю строгость пребывания в пансионе, Лания и Стефани нашли возможность встретиться со своими возлюбленными. Никто из нас не предполагал, что перед выпуском каждая должна будет пройти освидетельствование лекарей. Вспоминать противно, как чужие руки касались моего тела.

Говоря, что в кабинете отца меня рассматривали, как породистую кобылу, я ошибалась. Как дорогое животное, нас осматривали именно лекари. Их руки были везде. Я мужественно терпела, мысленно повторяя, что этот стыд временный, зато отец не получит письма, в котором бы я значилась как «несдержанная, упрямая и конфликтная» девица! Мнение лорда Сайриона Миала значило для меня слишком много, чтобы я позволила себе возмутиться, даже когда меня буквально распяли на столе, желая убедиться в моем целомудрии. Сомневаюсь, что забуду те мерзкие прикосновения и свой стыд от действий лекарей.

Так и выяснилось, что Лания и Стефани не могут выполнить брачный договор и должны покинуть пансион.

Я не понимала их поступка – они знали, на что идут и какой позор ждет их семьи, – и в то же время отчаянно завидовала, что девочки позволили себе ослушаться родителей, что выбрали сами: и кому доверить свое тело, и кого любить. Даже в самых смелых фантазиях я знала, что не буду счастлива. Знала, что рядом будет тот, кого одобрит отец. Я повиновалась и настолько свыклась с этим, что мои грезы были лишь об одном: только бы мне не причиняли боли и не унижали. А к остальному можно и привыкнуть.

Что же касается Мелани, то от нее отказался жених. Ему предстояло выплатить неустойку по договору ее родным. Таково право мужчин: они могут отказаться от нас, мы же – нет. Они могут влюбить нас в себя, играть нами, изменять и даже поднимать на нас руку, а мы в ответ можем лишь терпеть. И плохо, когда леди безумно любит своего мужа, а тот не отвечает на ее чувства. Это и произошло с Мелани.

Ее сердце было разбито. Но, на мой взгляд, лучше быть отвергнутой невестой, нежели нелюбимой женой, которую постоянно унижают.

– Алиса, ты еще не готова? – Наяна ворвалась в спальню.

Иногда я сравнивала ее с весенним ветром, хотя чаще она была ураганом.

– Как видишь, – улыбнулась ей. – Кошмар приснился.

Я отошла от окна и зябко поежилась.

– Леди Байлен будет недовольна. Я тебе помогу.

Наяна была деятельной и неунывающей леди, непоседливой, немного наивной. Но ее огромным плюсом было доброе сердце. Она занимала более высокое положение, чем все мы, хотя и другие воспитанницы пансиона были аристократками. Но, в отличие от них, Наяна никогда не кичилась своим происхождением. Не считала нужным указывать на тот факт, что моя кровь лишь наполовину благородна. Она приняла меня и остальных девушек с распростертыми объятиями.

Наяна старалась в каждом человеке найти что-то хорошее. Она могла примирить даже таких врагов, как я и леди Сицилла, – мы невзлюбили друг друга с первого взгляда.

Наяна была воплощением чистоты и доброты. Неудивительно, что юную графиню любили все.

– Опаздываете, – когда Наяна шнуровала мне платье, в комнату заглянула мадам Тоэл, – поторопитесь.

Дверь закрылась.

– Могла бы и помочь, – фыркнула подруга. – Ух, все. Осталась прическа.

Тут же ее ловкие пальчики занялись моими волосами. Я бы могла и сама управиться, но знала, что Наяне нравится помогать, а потому замерла на месте, отдаваясь во власть подруги.

– Красиво, – произнесла, глядя на себя в зеркало. – Ты кудесница.

– Я только учусь, а теперь, – Наяна схватила меня за руку, – бежим.

И мы рассмеялись.

Опоздать на завтрак – значит оставить голодными других девушек.

Пока копуши не явятся, трапеза не начнется, и все сто двадцать человек будут вынуждены их ждать.

Наш класс был четвертым, выпускным. И с этого года мы сидели за столом преподавателей.

Низко поклонившись, мы с Наяной слаженно извинились за опоздание и медленно прошли к своим местам.

– Леди Наяне и леди Алисе десерт не подавать, – отчеканила леди Байлен и поджала тонкие губы.

– Да, леди Байлен, – поклонилась служанка.

Старая ведьма знала, как наказывать. Сегодня в меню были фрукты, привезенные из жарких земель.

Когда настало время десерта, нам с Наяной пришлось смотреть друг на друга, чтобы не выдать ни горестного вздоха, ни зависти. Ведь попробовать манго и бананы нам ой как хотелось!

– Какое сочное манго, – издеваясь, произнесла Сицилла. – И аромат сладкий, пряный, а уж на вкус!

К ее великому сожалению, ни одна из воспитанниц не решилась поддержать глумление. Все-таки присутствие преподавателей заставляло быть осторожными.

Прошло еще десять минут, прежде чем эта пытка закончилась.

– Благодарим, – хором произнесли мы, когда леди Байлен сделала жест рукой, означающий, что нам позволено уйти.

Мы было покинули столовую.

– Леди, пройдемте за мной, – с улыбкой поманила нас леди Витория, наш куратор.

Мы ее любили. Да и как не любить, если она в воспитанницах души не чаяла? Я точно знаю, что каждый выпуск для нее – огромный удар. Именно благодаря ей мы с девочками узнали, как сложилась судьба отчисленных подруг.

– Какие вы все красивые, – ласково посмотрев на каждую, произнесла она. – И как горько с вами расставаться.

– Ну что вы, леди Витория, мы еще полгода никуда от вас не денемся. – Арабель мягко улыбнулась.

– И обязательно станем писать вам письма, – подхватила Ирма.

– Мы вас не забудем, – пообещала Наяна.

Сицилла фыркнула, но тоже тепло улыбнулась леди Витории и кивнула словам Ирмы.

Мы действительно любили эту женщину.

– Дорогие мои, послезавтра состоится ваш первый выход в высший свет. Мы так долго к этому готовились. – Наставница покачала головой. – Леди Байлен приказала провести с вами инструктаж. Поэтому мы сейчас освежим в памяти, чего вам делать не следует, а затем я отпущу вас на примерку. Модистки прибыли.

Общий вздох ликования и радости.

– Тише, девочки. Присаживайтесь.

Перешептываясь, воспитанницы заняли места на расставленных полукругом диванчиках, а леди Витория встала в центре.

– Кармен, что делать, если вас настойчиво зовут выйти в сад незнакомые лорды?

– Кричать? – спросила миниатюрная блондинка.

Своим ответом девушка вызвала хохот одноклассниц, даже леди Витория не сдержала улыбку.

– Кричать, конечно, нужно, но не в этой ситуации, – призвав девочек к порядку, произнесла куратор. – Вы должны вежливо отказаться. Это первое.

– А если они все равно настаивают? – Это уже Арабель.

– Вам нужно найти достойный предлог, чтобы отослать от себя лорда. К примеру, попросить принести попить. – Куратор строго посмотрела на Кармен. – А затем вы должны оказаться среди подруг или знакомых женщин.

– Значит, лорды не станут навязывать свое общество, если мы будем не одни?

– Верно, – кивнула леди Витория. – Таис, в каком случае стоит отказать лорду в танце?

– Если неимоверно гудят ноги? – живо ответила та.

Новый залп смеха воспитанниц.

– Девушки, прекратите дурачиться. – Куратор внимательно на всех посмотрела. – Таис, а если приглашает император или его сыновья? Ты тоже скажешь, что у тебя болят ноги?