Нам всем не хватает сказки (СИ) - Бриз Фреш - Страница 36

На несколько минут на кухне повисла тишина. Понятное дело, Ябне вообще ни слова больше произносить не хотелось — хотелось уйти обратно в спальню, укрыться с головой одеялом и перележать, переболеть в темноте и духоте эту страшную правду. А ещё лучше — мигом вернуться домой. Туда, где никто посторонний не станет смотреть на тебя так внимательно, как эта сихиртя, не станет искать в твоём лице и глазах отголоски боли — такую же ждали реакцию?

А ждали-то зачем? Чтоб увериться, но в чём? Да и не верится, что зла желала сихиртя, что отыгрывалась за далёкого предка. А открываться до конца всё равно не хочется. Лучше уж увезти в свой старый дом свою нераскрытую тайну.

А Светлана не знала, что и думать — какая странная девушка. Ник говорил — необычная, дивная, ведьма северная. Так и есть — не уронит достоинства, не покажет человеческую слабость, не по-ведьмовски это, слабость показывать.

— Что будешь делать теперь? — нарушила молчание хозяйка квартиры.

— А что я могу? Только вернуться домой. Попрошу Владислава, пусть отвезёт меня на вокзал, пусть поможет с билетами — самой мне сложно, слишком много людей и суеты, не привыкла я к такому, сбиваюсь, теряюсь, путаюсь.

— Когда ехать хочешь?

— Да хоть сегодня.

— Может, побудешь у меня несколько дней? — с надеждой спросила Света. Ей почему-то совсем не хотелось вот так отпускать девчонку. Словно сделали своё дело, и проваливай, катись на все четыре стороны, а у нас других дел и забот ещё полно.

Ябне пожала плечами.

— Незачем. Разве только поезда моего сегодня нет.

— Ну, хоть в этом случае… Так будешь вино?

— Нет, наверное, нет. Если ехать придётся, лучше иметь трезвую голову.

— Да, ты права, конечно… Может… Хочешь, мы с тобой сходим куда-нибудь?

— Куда, например? — спросила Ябне, но не блеснули глаза ни любопытства огоньком, ни желания. Так, в поддержание лица и беседы спросила, а идти… Отвертится, авось, силком не потянут.

— Город тебе покажу. В магазин можем зайти — наверняка ты что-то захочешь купить.

— Не захочу. Извини, Света, не до покупок мне. Ты позвонишь Владиславу или мне самой это сделать? — спросила Ябне, тяжело, грузно даже поднимаясь из-за стола.

— Позвоню-позвоню. А ты куда?

— Я полежу немного. Что-то плохо мне. Видно, слишком больно ударило по мне счастье Ника.

И Ябне пошла в выделенную ей спальню. А Света так и осталась на кухне. Долго ещё она сидела за неубранным столом. Да и разве же это проблема — обёртки и крошки? Женщине было неуютно — внутри себя неуютно. Как-то померкло немного собственное счастье на фоне этой разбитой девчонки.

Ник, Ник, что ж ты наделал? Как же она, бедняжка, забудет тебя? Не забудет — долго ещё ей придётся в памяти перебирать былые скоротечные минутки и, как там она сказала, тешить себя.

Не решаясь заглядывать в комнату Ябне, чтобы не тревожить девушку — вдруг заснула или просто ей лучше в одиночестве — спустя примерно час или больше немного, Света набрала Влада. Он уже успел побывать дома, и теперь подъезжал к отелю. Наплевав на то, что Ябне хотела уехать сегодня — не отпустит её Света в таком состоянии — передала Владу просьбу девушки помочь с отъездом в ближайшие дни.

— Я её отвезу. Я знаю, как к ней добираться.

— А можно и мне с вами?

На секунду Влад задумался, после чего уточнил:

— А как она? Нормально? Или…

— Я не понимаю. То есть, вроде, нормально, держится, но… сам понимаешь, она же девчонка. Не реагируют так спокойно девчонки на то, что их любимые женятся на других.

— Тогда останешься здесь. Я сам отвезу — не будем бередить ей сердце нашим видом.

— Как скажешь, может, и правда, не стоит ей видеть, как я счаслива рядом с тобой.

— Счастлива? Любишь меня, говоришь? — в голосе Влада даже за много километров чувствовалась улыбка.

И Света улыбнулась в ответ.

— Люблю.

— И я тебя. Но об этом немного позже. Я уже приехал, уже даже вижу Марину, так что… Не важно. Передай Ябне, что завтра или послезавтра я повезу её домой.

— Передам, и… удачи тебе — почти прошептала последних два слова Света.

— Она мне точно пригодится, — ответил Влад, всё ещё улыбаясь дрогнувшему голосу своей любимой женщины.

Затем они попрощались и мужчина, наконец, заглушил мотор. Не задерживаясь внутри автомобиля, он направился к Марине, тоже увидевшей его ещё издалека. И разговор, который у этих двоих состоится, будет долгим и очень тяжёлым.

И, возможно, он даже не закончится в этот день — растянется ещё на несколько, может, даже недель. Потому что пять лет из жизни не вычеркнешь разом. И не только в годах ведь дело. Но были ещё и чувства, и обещания. Были клятвы, чьи-то мечты. Это всё невозможно сгрести в совочек и разбитым отнести на помойку — оно будет мучить, терзать, будет шептать по ночам рыжей женщине, что, быть может, ещё всё образуется. И она продолжит верить и ждать, будет снова раздражать своими звонками, выворачивать душу слезами и просьбами. Читай на Книгоед.нет

Её не нужны откупные, ей нужен тот, кто откупиться попробует.

Но как бы там ни было, а Влад, как и обещал, и ближайшую ночь, и все следующие проведёт со своей Снегурочкой. В свой дом он вернётся ещё несколько раз только затем, чтобы собрать свои личные вещи. И пусть в этот дом он немало вложил, но отнять его у Марины и Костика мужчина не посмеет.

Какое-то время жена, которая вскоре станет бывшей, будет пытаться надавить на жалость с помощью ребёнка, раз уж не получится воскресить во Владе хоть каплю былой любви именно к ней, но вскоре между Костей и Владом вырастет обледенелый мост. Лишь иногда они станут встречаться где-то на его середине, но эти встречи не будут долгими, зато с каждым разом будут становиться короче.

И когда-нибудь, когда Костя уже совсем вырастет, вообще прекратятся.

Спустя два дня Света провожала Ябне и Влада, который всё-таки сам вёз девушку. Погода стояла удивительно прекрасная — это была весна. Полноправная, весёлая, полногрудая — ей и дела не было в её озеленительных заботах до увядшей девчонки, которая, быть может, и не вернётся в этот город больше никогда.

— Уверен, что успеешь вернуться? — спросила Света у Влада, прильнув к нему и заглядывая в глаза.

— Брось, до нашего отъезда больше двух недель ещё. Конечно, успею!

Ябне уже усадили в автомобиль и она терпеливо ждала, пока сихиртя, оказавшаяся вовсе не такой страшной, как твердили старые родовые песни, но и не обретшая для Ябне совсем уж человеческих черт, и Владислав попрощаются.

Глядя на них, Ябне сожалела, что Хадне тогда, очень давно, так поступила. Владислав рядом со своей Светой казался невероятно счастливым, и Ябне была уверена, что и далёкая праматерь её могла бы быть не менее счастлива, если бы не испугалась, если бы… если бы позволила белому человеку из древнего народа подарить ей свою любовь.

Влад чмокнул Свету в носик.

— Совсем холодный. Мерзлячка. Нет, не мерзлячка, — говорил он, улыбаясь, тихо, ласково в самые губы любимой, — мороженко. Мой холодный сладкий пломбирчик.

— Просто утро ещё раннее, — оправдала Света свой холодный нос. — Вот выйдет солнышко, и растает пломбирчик.

— Э, нет. Марш домой, — тут же, чмокнув ещё раз холодный носик, Влад шлёпнул Свету по попе, подталкивая ко входу в подъезд. — Береги себя, я совсем скоро вернусь.

Глава 15

Три года спустя

В иллюминатор самолёта была видна бескрайняя долина. Она клубилась, сбивалась в комья, менялась. Она до боли, до отчаяния напоминала другую — похожую, только состоявшую из снега, не из облаков.

Ник отвернулся от окна, прикрыл глаза и вцепился в подлокотники до побелевших костяшек — это вовсе не страх летать, ведь его у Ника не было. Мужчина вспомнил, что ждёт его отнюдь не чистый морозный воздух, даривший когда-то ощущение полной свободы. Свободы, от которой хотелось дышать полной грудью. Вот так — делать глубокие вдохи один за другим до боли в лёгких, когда понимаешь, что вобрать мороз и свежесть глубже уже просто невозможно, и всё равно пытаешься сделать это.