Госпожа Ангел (СИ) - Дана Стар - Страница 4

Я думала, стоит ему лишь раз коснуться меня там, у истоков рая, я тут же взорвусь в жарких судорогах, грязно и неприлично, сжимая горящими бёдрами головку твёрдого, пульсирующего спермой и кровью члена.

Так и случилось.

Впившись крепкими и властными пальцами в ягодицы, издав хриплый стон, Амир быстрым, напористым толчком ворвался в изнывающую от желания промежность, толкнувшись до самого предела, грубо выругавшись на арабском.

Я тоже застонала, хоть и тихо, держалась как могла!

Нельзя, чтобы Амир узнал мой голос.

Спектакль продолжается. Демон решил поиграть в ролевые игры, сделав меня… МНОЙ! Господи, как смешно получается! Обхохочешься. Кому рассказать — в лицо рассмеются, да пальцем у виска покрутят. Прям хоть кино снимай.

Ну и как тут не поверишь в то, что мистика существует, а случайности не случаются?

Сегодня самый сумасшедший день в моей и без того сумасшедшей жизни!

Главное вытерпеть до утра, а после забыть наши забавы как какой-то ужастик.

Забыть! Навсегда! Потому что это, сто процентов, наше с ним последнее «свидание инкогнито».

Хоть и не хочется забывать. Жить бы и жить в такой вот сладкой сказке, день ото дня получая удовольствие, находясь рядом с тем, по кому ну просто нереально сходишь с ума!

Но что поделать. Жизнь далеко не сказка. Если Дьявол узнает всю правду — не сносить кое-кому голову. Это точно!

Вы представьте, он ведь ненавидит замухрышку-Марину! Так, что готов втоптать в грязь. А тут… ему вдруг подсунули такую-то свинью, унизив несравненное достоинство превеликого алмазного магната.

Удар по железной самооценке деспота. Не иначе!

Думаю, нет ничего хуже, чем перепасть с тем, от кого тебя тошнит.

Гнусно, мерзко, унизительно!

Обхватил меня за живот, привлёк к себе, крепко-крепко прижал спиной к влажной, бурно вздымающейся груди, и одним уверенным рывком резко насадил на стоящий колом член, пружинистыми толчками начал двигаться как ошалелый, порыкивая мне в ухо. Правой рукой сжимал, будто законную собственность, периодически пощипывая за сосок, и насаживался, а левой… нагло засунул указательный палец в рот, гласно рявкнув:

— Соси!

Эмоции хлестали по нервам не хуже шипованной плети!

Проклятье!

Всосав в рот его палец, украшенный золотым перстнем, до самого основания фаланги, что так вкусно пах табаком и шоколадом, я тотчас же подпрыгнула на месте, ощутив мощный, раскатистый взрыв, от которого невольно, с одержимой силой, цапнула зубами палец Амира.

— Бл*! — матернулся, толкнувшись с такой бесчеловечной агрессией, что мне стало больно.

Боже!

Я не хотела! Потеряла контроль! И, как следствие, заставила Амира отреагировать весьма грозно на укус — схватить за волосы, сжать с треском в корнях. Кажется, я прикусила его палец до крови, так как моментально почувствовала металлический привкус на языке.

Во время сумасшедшего оргазма, я продолжала сладко сжиматься, сидя на члене босса и одновременно посасывать его палец, языком зализывая ранку. Грязно, порочно, как умелая проститутка. Но я ничего не могла с собой поделать. Инстинкты взяли вверх над разумом. А яркая вспышка экстаза швырнула меня на край другого измерения.

Амир взорвался синхронно со мной, в тот момент, когда я чуть-было не откусила его палец, задвигавшись на максимальной скорости, как дикое, выжившее из ума животное, кончил в презерватив.

Он двигался во мне одновременно. И пальцем. И членом.

Он трахал меня с бешеным напором. И в рот. И во влажную плоть.

Никто и никогда не делал со мной ничего подобного! Ничего такого, от чего я билась в невообразимых конвульсиях, как будто впервые попробовала наркотик или прыгнула с парашютом с высоты полёта самолетов.

В такие безумные моменты, я отчаянно внушала себе, что не должна испытывать к Дьяволу какой-либо симпатии, ни грамма позитивных чувств.

Не получалось! Даже когда в уме сотню раз подряд повторяла, словно мантру: «Ненавижу! Ненавижу! Ненавижуууу! Не буду кончать под тобой! Не буду кончать для тебя! Ты лишь мешок с деньгами! Я тебя тупо использую!»

Хрен там.

Кончала, как миленькая. Кончала и мысленно визжала, сжирая губы до основания.

Мне кажется, гребанный монстр довёл меня до струйного оргазма.

Если презерватив не лопнул, то это так. Потому что я ощутила, как по ногам потекла тёплая влага, и я… на несколько секунд лишилась чувств.

Голова стала тяжелой, как кусок свинца, дыхание сбилось, окружающие предметы поплыли перед глазами.

Промычав нечто невнятное, я просто рухнула вперёд, но Амир успел обхватить меня руками, прижав спиной к влажной и такой крепкой груди.

— Тише, тише, Биби… Не засыпай только, не засыпай. — Потрепал по щекам, а затем быстро избавил руки от шелковых пут, в виде красных лент, которыми лично привязывал к ножкам стола.

Осторожно уложил спиной на ковёр, навис сверху, продолжая пошлепывать по лицу. Замычав, я нехотя распахнула глаза, потому что испугалась, что он попытается снять маску, или ещё хуже — она сама сползёт с лица.

— Вот так, девочка. Моя Хабиби. Моя дорогая. Настолько сильно понравилось, что даже потеряла сознание? — Голос деспота буквально трещал от нежности и волнения.

Никогда ещё его голос не звучал так сладко. Захотелось прижаться к мужчине всем телом и душой, уткнуться ему в шею, с воплем разрыдаться.

Кивнула. И, в конце концов, пустила первую слезу от такой-то радости.

Очень сильные эмоции и ощущения! Очень.

Мои губы дрожали, в глазах до сих пор мигали разноцветные пятна, а мышцы лона подергивались в жаркой пульсации. И эта пульсация длилась чуть больше минуты.

С ума сойти можно…

— У меня на родине говорят так: “Если любимая женщина потеряла сознание во время оргазма, то она, несомненно, превосходная хозяйка!”

Амир рассмеялся, нежно-нежно погладив меня по скуле тыльной стороной ладони. А затем, просто рванул на себя и крепко-крепко прижал к пылающей жаром груди.

Щекой.

Там, где громко билось и колотилось его дьявольское сердце.

— Солнышко моё. Моя девочка. Какая же ты удивительная. Как же мне хорошо с тобой. — Чувственно осыпал поцелуями щеки, губы, гладил по волосам, перебирая пальцами спутанные пряди. — Хочу тебя каждый день. Каждый час и каждую минуту. Как жаль, что ты всего лишь собственность клуба. Их гребанная игрушка. Хотя… нет! — Выждал паузу, сверкнув чёрными, и такими опасными глазами. — Я сделаю всё возможное, чтобы ты стала лишь моей.

Чуть не добавил слово «игрушкой».

Меня передернуло.

Где-то в области солнечного сплетения случился экстренный взрыв.

Вот и гордость проснулась и пришла в себя, когда тело получило разрядку, а возбуждение, затмившее здравый разум, сошло на «нет».

Не стану, Амир. Не стану.

Ты станешь моей игрушкой.

Не я. А ты.

— Такая мокренькая и тугая. Развратная, скромная девочка. В миллиард раз лучше, чем безвкусная Фэр. У меня есть ты. Ты можешь стать тем, кем я захочу. — Поиграл большим пальцем с нижней губой, оттянул её, чутко поцеловал. После чего, подхватив на руки, понёс к кровати, уложив спиной на прохладные шёлковые простыни. И сам упал рядом, крепко-крепко обнял, притянув ближе, уложив щекой на раскалённую грудь. — Вот так, Биби. Полежи со мной, пожалуйста. Просто полежи. — Томно шепнул на ухо, поцеловав в макушку. А дальше, Амир вдруг заговорил на арабском. — Не знаю, что со мной. В последнее время, я сам не свой. Прости, что сорвался, заставив тебя притвориться Мариной. Я напился, конченный психопат. Думаешь богатым и известным живётся в кайф?? Наверно, думаешь я счастлив? Потому что алмазный магнат? Нет. Не в деньгах счастье. А в уважении и принятии себя. Я ведь грязнокровка. Грязный ублюдок-метис, как дразнили меня ребята в школе и мои братья. Разбогатев, я надеялся, что заслужу их восхищение и уважение. Поскольку никто из них, спиногрызов моего отца, не добился того, чего я добился!

Закрыв глаза, обняв его в ответ, я притворилась, что уснула.