Госпожа Ангел (СИ) - Дана Стар - Страница 14

Какое-то странное ощущение бабахнуло в районе груди. И это ощущение было до дурноты неприятным. На секунду, мне вдруг показалось, что здесь проходило не собеседование о приёме на работу, а демонстрация вульгарных шлюх.

А что, если это так?

Внутренний голос прям выл и царапал меня изнутри, предупреждая об опасности. Но когда я подняла глаза, осмотрев кабинет более тщательней, то, кажется, мое бедное сердце всё же на несколько секунд перестало биться.

Я увидела ЕГО.

Моего несравненного, порочного Дьявола.

ГЛАВА 7.

Мысль о женитьбе Амира, о ребёнке, не давала покоя и мешала уснуть.

Пришлось гуглить. Ох и много же я сплетен начиталась!

Интернет — зло.

Скорей всего, то, что мне пришлось услышать сегодня в дамской уборной, не иначе как глупые бредни блондинистых курочек. Успокаивала я себя.

У Амира есть жена. Это правда.

Но, кажется, он её ничуть не любит. И женился лишь из-за расширения и укрепления бизнеса.

На счёт ребёнка — не уверена.

В сетях не нашлось подобной информации, которая могла бы доказать этот ошеломительный факт на все сто процентов. То бишь — фотографиями или видеозаписями.

***

Утро, как и вечер, выдалось не сахарным.

Полночи я не могла сомкнуть глаз. А всё потому, что Дьявол везде мерещился.

И во сне. И наяву. И в моей комнате, и в моей кровати.

То ли сон, то ли чертовщина какая-то, но кожей я чувствовала его наглые прикосновения, его жаркое дыхание, рыки и пошловатые стоны, от которых непроизвольно кончала.

Боже!

Я пульсировала даже во сне, при виде его чёрных глаз, его наглой усмешки и божественного, рельефного торса.

А утром меня накрыла хандра!

Я начала испуганно мотаться по комнате, думая, что Амир узнал о моей тайне. И совесть грызла, и душа рвалась на куски из-за своей наглой лжи.

Раз я не могла признаться по вине дурацкого договора, то должна была просто отказаться от регулярных встреч. Поздно. Я ведь уже подписала согласие на ещё одно свидание, теперь вот жду звонка.

В компании запрещена двойная занятость. А если она ещё связана с проституцией… то думаю тут вообще тюрьма светит. Амир не будет терпеть подобного хамского отношения. Все равно, что плеснуть деспоту ведро с грязью в лицо, так как я, видите ли, устав компании нарушила. Опорочила его честь и свою. И чихать всем на это, что у меня имелись веские причины.

Господи!

Почему я вдруг только сейчас об этом вспомнила??

***

Погода выдалась пасмурной и противной.

Пришлось выйти на одну остановку раньше, с целью купить кое-какие канцелярские принадлежности. Дабы сократить дистанцию к зданию «De.Vil Industry», я спешно двинулась через переулки жилых комплексов, чтобы ни в коем случае не опоздать.

Сделав дело, юркнула в нужный переулок. Пять минут пути, три шага до выхода на оживленную площадь, и я почти на месте. Как вдруг… резко остановилась и также резко прижалась спиной к стене, спрятавшись за угол дома.

Пульс зашкаливал. Слёзы слипались на ресницах.

Вновь осторожно выглянула из-за угла и тихонько всхлипнула, надкусив жевательными зубами щеку.

Отец!

Я увидела своего отца!

Настолько близко, что дыхание сбилось.

Он молча выполнял свои привычные обязанности. С чёрного входа здания «De.Vil Industry» мой папа выгребал мусор, погружая отходы в грязный грузовик жёлтого цвета с потертой надписью «Чистый город».

Слёзы полились по щекам, дыхание стало рваным, а в груди что-то кольнуло.

Вот значит как. Молодец, Марина. Добилась своего! Полюбуйся!

Твой отец подчищает мусор в компании, в которой ты занимаешь приличную должность. А ты даже и рубля родителю своему не подашь, даже сообщение лишний раз не черкнёшь в телефоне.

Позор! Какое же всё-таки позорище.

Удар металла об асфальт, громкий гул двигателя и вонища на всю округу.

— Ну проваливай давай быстрей! — отдалённо послышался голос охранника, — Ночью нужно было приезжать! Загадил мне тут весь воздух! Ещё раз утром припрёшься, уволим к такой-то матушке! Усёк, дед?

— Да понял, понял я, начальник. Не горячись. — Хлопок дверью.

Мусоровозка резво пронеслась за моей спиной, а я рефлекторно отвернулась, вжавшись плечом в стену, ещё и лицо руками закрыла, чтобы не узнал.

А слёзы всё никак не утихали.

Горько. Обидно. Стыдно.

Сердце навылет.

Как же я дико соскучилась!

В последний раз два месяца назад к соседям наведывалась, пакет с деньгами и едой передавала, да просила у Веры Павловны, чтобы не сдавала меня.

У меня тоже тогда с деньгами туго было. Но кое-как наскребла подачку. Надеюсь, не пропьёт. Вера даже хвалила старика. Сказала, что тихо у него дома. Шваль всякая не шляется больше по подъезду, а от старика не разит «беленькой». На работу вовремя уходит. Часто к ней в гости заглядывает, всё пытается выклянчить мой новый номер телефона. Но не знает его соседка. Как и не знает где я живу, чем дышу, сколько зарабатываю.

Сегодня обязательно найду время, да к тёте Вере загляну. Пусть расскажет, как он там поживает. Если выполнил мою просьбу — то так уж и быть. Прощу непутевого.

Люблю его очень. Именно поэтому и не прихожу.

Знаю, что сорвусь. Разревусь, а он так и будет бухать направо и налево, пока в могилу не сляжет.

Когда же там уже выходные! Деньги срочно нужны.

Хоть одежду, да еду нормальную старику передам.

***

Две главные новости дня!

Первая — Света явилась на работу с царапиной на пол лица. Злая, как кобра, глазища горят, руки трясутся, на меня скалится, словно это я её нахлобучила, а не тигрица-Фарида. Неплохо так оцарапала. Шрам, видать, останется.

Вторая — деспот выделил мне место в подсобке, чтобы я всегда была под боком, на подачках, в той самой каморке, в которую в первый рабочий день пихнул, заперев на три часа, чтоб гостей его уважаемых не распугала.

То, что было между нами, до сегодняшнего утра, так себе… небо и земля.

Амир вызывал меня по любому поводу.

Принеси то, принеси это. Сделай кофе, сгоняй в химчистку, купи пиццу, потому что вдруг захотелось. И нет! Не ту, что стряпают гастарбайтеры за углом. А поезжай в элитную пиццерию хрен знает куда! В другой конец города!

Поехала. Приехала.

И… Нет! Я ненавижу маслины! С колбасками мне подавай!

И снова не угодила снобу! Балииин!

Снова лечу в ебери, за дурацким куском теста с сардельками!

Таким образом, Амир просто требовал к себе внимания, да самоутверждался перед слабыми, за счёт своей власти и своей… ну просто бомбической внешности.

Красивый как Бог, брутальный как Дьявол.

Адская смесь!

А я?! Я тоже хороша, дурында!

Как вообще так можно?

Ненавидеть... и одновременно хотеть. Одного и того же человека.

Черт!

***

Полдня пролетело на одном выдохе.

— Достань мне вон те бумаги. — Деловито ткнул пальчиком в самый потолок огромного стеллажа, заваленного папками, лениво закатив глаза.

Приём посетителей на сегодня окончен.

Мы остались вдвоём, дабы порешать кое-какие важные дела.

Хлопнув ресницами, закусила губу, со страхом глянув на эту бесконечную пирамиду из папок и пыльных полок.

Опять заставил лезть хрен знает куда.

В этот раз я была в юбке и на каблуках. Правда не очень высоких.

Юбку удалось реанимировать. Внешний вид, кроме прически и очков, сегодня был на твёрдую десяточку.

— Только вы это… подстрахуйте меня. — Промямлила в нос.

Язык заплетался, и вместо того, чтобы сказать «подстрахуйте» я сказала нечто, похожее на «трахните».

Ё-маё!

— Подтрахуйте. — Повторила, и снова запнулась, раскрасневшись, как помидор на грядке.

— Чего?

— Ну помогите мне, блин.

— Да понял я. — Ухмыльнулся, чертяка. — Залезай на стул. И туфли сними.

— И это… отвернитесь, пожалуйста. — Когда залезла, смущенно прижала руки к ногам. — Не подглядывайте.