Поколение солнца (СИ) - Спящий Сергей Николаевич - Страница 23

За астероидами приходится гнаться. Их нужно выслеживать, рассчитывать пересечение орбит и ждать в засаде в удобном для перехвата месте. На подлёте к «Кольцу» — советской старательской, геологической, исследовательской, военной и немного международной (собственно это была единственная, на всё человечество, база в поясе астероидов) станции, на «Солнечный луч» передали список подходящих для перехвата астероидов. Каждый пункт сопровождался параметрами орбиты, расчётами массы и примерной вероятностью нахождения на данном астероиде редкоземельных металлов, льда или урановой руды. Очень примерной вероятностью. Методы непрямого исследования астероидов не отличались особой точностью.

Застолбить за собой астероид для последующего перехвата следовало заранее. Чтобы не получилось так, что в погоню за одним астероидом вылетели бы сразу два корабля.

Капитан собрал команду для обсуждения и выбора цели. Каждый из предложенных «Кольцом» вариантов имел преимущества и недостатки. Обсуждение получилось горячим. Страсти накалились.

— Здесь содержание руд выше.

— А взяв этот, мы пересекаем орбиты чуть ли не десятка астероидов поменьше. Вдруг удастся что-то найти на них? А если даже и нет — отметка об исследовании в общем атласе принесёт пару десятков балов.

— Ха, сказал: астероиды поменьше! Да они размером с футбольный мяч! Ими в футбол играть можно!

— Посмотрел бы я как ты пятидесятитонной «мелочью» собираешься играть в футбол.

— Содержание руд выше? Поправка: всего лишь вероятность содержания руд. Вероятность и только!

— Если мы выберем этот вариант, то пересечёмся с «Ударником». Они сейчас на Эвнике[5] засели, готовятся гнать астероидище к Марсу. «Ударники» не хотят лишний раз лететь на собственном корабле до базы. Вывесили в сети контракт на доставку пары стандартных реакторов и металлоконструкций для монтажа двигателей к астероиду. Правда, балов за доставку обещают всего ничего. Жмоты!

— Вот именно, что ничего. На новичков контракт рассчитан.

— А мы кто, не новички? — возразил Мих.

Сергей наклонил голову размышляя и сказал: — Мы новички. Но очень перспективные! Извозом, по крайней мере за предлагаемый «Ударником» голодный паёк, заниматься не станем. Я считаю, что «Луч» уже сейчас способен на большее.

— Способен, кто спорит? Так какой вариант выбираем?

Аня Снежная сидела на коленях у капитана и слушала, не вступая в беседу. Основное противостояние развернулось между Михом, Кириллом и Катей Кропоткиной. Поисковик, пилот-исследователь и учёный-радиоастроном отстаивали выгодные им маршруты. Каждый искренне считал, что его выбор был бы полезен бригаде. И спорили, доказывая пользу, и расписывали потенциальные возможности своего выбора.

Рука Сергея лежала на Аниных коленях. Как и остальные ребята, он сосредоточенно выслушивал аргументы сторон. Выбор маршрута общее дело. И нести ответственность за последствия выбора тоже придётся каждому члену бригады. Поэтому здесь нельзя воздержаться, а после заявить — я, дескать, не выбирал этого. Это был бы крайне некрасивый и неэтичный поступок. Всё равно, что отказаться голосовать по предлагаемым региональными, городскими или общесоюзными советами инициативам. А потом с гнилой гордостью говорить — это не моё решение, я за него не голосовал. Неправильно считать себя частью коллектива и отказываться участвовать в принятии общих решений. Как если бы гражданин отказался от участия в жизни страны. Отказался отождествлять себя со своей страной, как будто она и не его вовсе. И каким бы он был после этого гражданином?

Поэтому каждый член экипажа внимательно слушал аргументы спорщиков, решая для себя, какой из предлагаемых астероидным братством вариантов выглядит перспективнее. Ошибки можно минимизировать, но невозможно исключить полностью. Если они ошибутся, тогда все десять членов бригады «Луча» разделят ответственность за неправильный выбор. Есть вопросы, которые должен единолично решать капитан корабля или узкие специалисты, а есть те, которые должны выноситься на общей совет. И выбор первого задания как раз их вторых.

Если бы моим отцом, вместо Миха стал капитан «Солнечного луча», Сергей Волин, то, согласно результатам совмещения генетических карт, у меня были бы прямые, чёрные волосы. Прямой нос и чётко очерченная линия скул. От матери бы мне, в таком случае, достался светлый цвет глаз, рост немногим выше среднего и неплохая скорость реакции. Представьте себе совмещение этих черт. Высокий парень с прямыми, тяжёлыми волосами, будто бы высеченным скульптором лицом, чуть раскосыми глазами, по-славянски широкоплечий. Это мог бы быть я — ваш скромный рассказчик истории молодости моих родителей.

С обещаемыми совмещённой генетической картой задатками я мог бы стать спортсменом (разумеется, если бы начал тренироваться с детства), пилотом или учёным-практиком. Искусство отвлечённого, теоретического анализа, в этом случае, плохо давалось бы мне. Я любил бы скрупулезно собирать факты, опровергая или подтверждая чужие теории, но вряд ли бы я смог взглянуть на привычную проблему под новым углом. Если бы я и придумал какую-то полностью новую теорию, то либо случайно, либо в соавторстве с кем-то обладающим более живым воображением. Словом, будь моим отцом, вместо Миха, капитан «Луча» Сергей Волин — я вырос бы занудой-качком и страшным педантом!

Нет, конечно, многое зависело бы от среды в которой я рос, от людей с которыми сталкивала бы меня жизнь. Генетическая карта всего лишь холст. Картину на нём пишем мы сами, пример родителей и общественные установки. Всё имеет значение.

К счастью или не к счастью, но я тот, кто я есть. Я мог бы быть сыном Миха и Ольги или Ани и Сергея. Тогда бы на свете жил совсем другой человек, а меня бы не было. Но получилось так, что я есть. А множества тех других людей, которые могли бы появиться, если бы на свете не было бы меня — их нет. Нет. Так же, впрочем, как и множества людей, которые могли бы родиться, если бы ваши родители, мой дорогой читатель, не встретились бы или выбрали бы не друг друга, а кого-то другого. И я и вы, каждый из нас — единственная реализовавшаяся возможность в океане вероятного.

Крохотная возможность в безбрежном океане.

Иногда ко мне приходят мысли: достоин ли я? Достаточно ли сделал? Сумел ли делами подтвердить верность выбора истории, судьбы, вероятности — того, что выделило именно меня из сонмища нереализованных вероятностей? Был ли я лучшим выбором или всего лишь первым попавшимся? Не знаю. И нет возможности узнать наверняка.

Каждый из людей — безусловный победитель в битве, которая так и не произошла. Думаю, это накладывает некоторую ответственность.

А межпланетный корабль серии «Жемчуг», названный своим юным экипажем «Солнечный луч», тем временем, приближался к базе космических геологов в поясе астероидов. Самой большой и единственной постоянной базе в астероидном поясе. Станция называлась «Кольцо», но издалека походила то на тончайшее сверкающее ожерелье, то на серебристую паутинку, медленно плывущую в пустоте.

«Кольцо» являлось самой необычной базой, второй такой не было во всей солнечной системе. Дело в том, что «Кольцо» представляло собой сцепившейся вместе конгломерат кораблей поисково-разведывательных бригад. Костяк составляли полтора десятка самых старых кораблей. Они были настолько старые, что больше не использовались как корабли. Их двигатели заглушены, а реакторы или погашены или выведены на минимальный режим. Если разобраться, то, наверное, это самая лучшая смерть для космического корабля — не приземлиться на планету и не быть пущенным на разбор и утилизацию, не сгореть в большом солнечном костре, а навечно остаться в родной стихии. И после остановки своего яростного сердца — ядерного реактора — не погрузиться в холодную темноту, а продолжать служить людям. Слушать их смех, ощущать топот человеческих шагов в коридорах, греться в сиянии юных сердец и продолжать жить их пылающими, как солнце, мечтами.