Жорж - иномирец. Книга 2 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич - Страница 58

— И смех и грех. Вот так буквально поиметь чужую фантазию, а? — Похоже, барменше было до происходящего глубоко фиолетово. — Эй, Вольдемар, изолируй меня от этого Содома и Гоморры.

Он меня услышал. Звуки из зала стихли, над стойкой возник барьер из света и негромко заиграл Луи Армстронг. Барменша протянула мне бокал с прозрачной жидкостью.

— Что на это раз? — Поинтересовался я, предполагая подвох.

— Вода, чистая вода. Ты хорош, ты стал сильным. Мой хозяин сказал, что ты держишь свои эмоции при себе не как обычный человек, ты уже не совсем человек.

— Чем это грозит для меня?

— Ты знаешь. — Ответила барменша голосом Вольдемара.

— Ты про Транзабар?

— Именно. Искренне рад за тебя и удивлен, как из такого балбеса, которого я встретил совсем недавно, так быстро получился иномирец второго уровня.

— Спасибо, но я не понимаю, какими уровнями ты меня меришь. В чем разница-то?

— Там поймешь. — Вольдемар решил интриговать меня до конца.

Я отхлебнул из бокала. В нем действительно была простая вода, приятная и освежающая. Мне стало хорошо, не хватало только для полной идиллии Ляли и Антоша. Кошке, конечно, этот спектакль совсем не понравился бы.

— Когда там у тебя антракт?

— Там уже финал, актрисы концовку доигрывают.

— Что, твой бос доволен?

— Более чем.

— А он не решит оставить тебя навсегда у себя на службе?

— Жорж, — Барменша села рядом со мной, приняв облик Вольдемара, — им верить нельзя, поэтому, прошу, когда попадешь в город, выкупи меня.

— А я пойму, как это сделать?

— Конечно, там все просто. Обещаешь?

— Обещаю.

Мы пожали друг другу руки. Музыка замолкла, свет над нами померк. Я поднялся и посмотрел в зал. Лучше бы я этого не делал. Голые двойники, как потерянные, вяло кружились на месте. Подруги исчезли внезапно, оставив своих кавалеров в неловкой ситуации, со спущенными портками.

— Друзья! — Бармен с внешностью Вольдемара захлопал в ладоши, привлекая внимание. — Спасибо за ваши искренние чувства. Представление заканчивается, и я попрошу вас покинуть зал. Пожалуйста, пройдите в эту дверь.

В стене появилась двустворчатая дверь, как в старом кинотеатре. Обессиленные двойники зашевелились и направились к ней, на ходу приводя себя в порядок. Выглядели они неважно, как люди, отбывшие на каторге лет пятнадцать. Последним плелся президент Глеб в рваном пиджаке, из-под которого торчала белая рубашка.

— Мне кажется, что энергии из них выкачали больше обычного?

— Намного больше, намного. Место здесь такое, для выкачивания подходящее.

— После возвращения домой они будут помнить о том, что здесь происходило?

— Ну, образно, подсознательно. Они истощены и будут спать суток трое, а потом им покажется, что все причудилось.

Открылась дверь из стойки с напитками. Оттуда вышел настоящий Вольдемар, а его двойник сразу же исчез.

— Что теперь? — Спросил я его.

— А теперь всё, ты нашелся, я свое наказание отработал. Теперь буду работать за просто так. — Вольдемар невесело усмехнулся. — Поможешь?

— Конечно. Куда мне теперь?

— Туда же, куда и шел.

— А конкретнее?

— Ты и сам знаешь, я могу тебе подсказать только дорогу отсюда.

— Все, у кого не спросишь дорогу, говорят сплошными загадками. Чтоб тебе навигатор так подсказывал.

— Я по старинке пользуюсь компасом со стрелкой.

— Знаю я, куда эта стрелка показывает, к каким приключениям она тебя ведет.

— Рад был тебя видеть, Жорж. — Вольдемар полез обниматься.

— Взаимно.

Мы потискали друг друга в объятьях. Вольдемар отстранился.

— Иди, у меня тут скоро второй сеанс начнется.

— Ладно, шоумен, отрабатывай. Спектакли, я вижу, у тебя идут на ура, по Станиславскому.

— Да пропади они пропадом, как отвяжусь, в горы подамся, в монахи, чтобы ни одной бабы до смерти больше не видеть.

— Зря. Ты просто в бабах многого не разглядел. Нормальные существа, не хуже прочих.

Вольдемар коротко усмехнулся.

— Ладно, посмотрим. Давай, на выход, Жорж, мой босс не любит ждать. Еще увидимся.

Последнее больше прозвучало как напоминание. Я не думал обидеться на то, что Вольдемар так настойчиво меня поторапливает. Ему было во много крат хуже, чем мне. Его безответственное отношение ко всему рано или поздно должно было закончиться чем-то подобным. Если не можешь взять себя в руки, обязательно найдется тот, кто возьмет в руки тебя.

— Куда идти? — Я завертел головой в поисках выхода.

— Жорж, для тебя выход отсюда в любом месте.

Я понял его буквально. Интуиция подсказала мне вообразить выход. На другой стороне его я представил свою компанию, по которой уже успел соскучиться. Два шага и я покинул приторно-сладкую атмосферу пещеры.

Глава 17

Говорят, под кокаином человеку кажется, что он погружается в состояние продвинутого присутствия в мире. Его разум устанавливает с информационным полем более тесную связь. Человек начинает больше понимать обо всем, даже о том, о чем прежде не имел представления. Вот так случилось и со мной, когда я вышел в яркий мир, кусок Эдемского сада, с сочными плодами и пестрыми птицами. Но смотрел я на это не глазами, а как-будто освободившимся от тела разумом.

Я знал, что в этот мир я бы ни за что не попал, используя прежние способы перемещений. Буквально всё окружающее меня излучало гармонию теплыми расслабляющими волнами массирующую разум. Захотелось лечь и просто наблюдать, зная, что это никогда не надоест. Так бы я и сделал, если бы рядом, один за другим, не появились кошка и змей.

— Жорж, Ляля, как я рад вас снова видеть. — Змей без спроса обнял нас, тесно прижав друг к другу.

Ляля пахла прекрасно. Так бы и дышал через ее шерстку.

— И я очень рада.

— А уж, как я рад.

Мы помолчали. Антош и Ляля тоже начали проникаться гармонией здешнего мира. Змей расслабился и «стек» на сочную траву, блаженно полуприкрыв глаза. Мы с Лялей расцепились, но я оставил ее руку в своей, получая от этого касания еще один источник приятных эмоций.

— Мое состояние похоже на момент перехода от бодрствования ко сну. — Тихо произнесла Ляля. — Я не живу, я растекаюсь, и это безумно приятно.

— Согласен. Я тут оказался чуть раньше и если бы не вы, уже давно стал бы самой счастливой лужей на свете.

— Где ты был?

— У Вольдемара. Он нашел меня через аномалии. Представляешь, все наши приключения результат его поиска. А вы где были со змеем?

— Я была одна, с тем хмырем, который привел меня в Транзабар.

— Понятно, а змей, наверняка был с теми, о ком он не помнит, вследствие сильного перепоя.

— Ты прав, их я видел будто в первый раз, хотя они узнали меня.

— Выходит, если бы не их дурацкие ловушки, то мы бы так и слонялись бы из мира в мир, не зная ни про аномалии, ни про подсознательный выбор перехода? — Осенило меня предположение.

— Выходит. — Согласился змей.

— Нам все равно надо сказать им спасибо. Если бы не их раздолбайство, не знали бы мы друг друга. — Кошка свободной рукой потрепал змея по голове.

— Спасибо. — Произнес Антош и закрыл глаза.

Мы снова замолчали на некоторое время. Любой мыслительный процесс в голове вызывал приятное ощущение, похожее на поглаживание. Под впечатлением окружения меня потянуло на философствование:

— Принято считать рай неким садом, в котором все легко и просто, лежишь на пузе и не паришься ни о чем. Но ведь и на земле можно лежать и не париться, но однозначно надоест такое меньше, чем за сутки. Чтобы почувствовать райское блаженство нужно наперед знать, что тебе никуда и никогда не надо, а для этого желательно, чтобы пропало понятие времени. Человеку, с его стареющим телом, сложно представить такое, однако попытаться можно. Безвременье заберет у нас причину маеты, страха не успеть. Безвременье, значит навсегда, а навсегда, это значит, что можно растечься мыслью по вселенной и замереть в состоянии стопроцентного блаженного присутствия в моменте.