Надежда сильнее страха (СИ) - "Rabbit hearted girl" - Страница 69

— А что? Нужно быть готовым ко всему, — с безучастным лицом бормочет он.

— На самом деле, там было много тяжёлых больных, у большинства даже не было шансов, — начинаю я и вдруг осекаюсь. Ну, вот зачем я это сказала? Я смотрю на этих людей, но к счастью, они реагируют нормально. Возможно, даже и не расслышали мои слова в общем шуме толпы.

— Прим, а ты не знаешь, что дальше будут делать?

— Ты не знаешь, тут можно хоть иногда подниматься наверх?

Я стою в растерянности. Этот спонтанный поток вопросов просто поставил меня в ступор.

— Так, господа, отстаньте от девочки, — ворчит Хеймитч, подходя ко мне. — Тоже мне, нашли кого мучить вопросами. Спросили бы у кого из главных! Прим, — он смотрит на меня с лёгкой тревогой, что несколько смущает меня, — давай провожу тебя к твоим.

Мы молча уходим прочь от группки Двенадцатых.

— Спасибо, что вытащил, — бормочу я.

— Им сейчас только дай волю, тут же разведут сопли и панику, — говорит бывший ментор. — Ты сама как? После такого?

— Ничего, более-менее.

— «Более-менее», — передразнивает он, — вы просто неисправимы. Что ты, что твоя сестра.

— Надеюсь, что ты не о том, что мне нужно было убежать в бункер, как только нас оповестили о налёте и просидеть там, в углу, сетуя на судьбу?

— Точно яблочко от яблони, — усмехается Хеймитч. — Ладно, давай лучше к делу. Мне нужно, чтобы ты передала это своей сестре, — он протягивает какую-то бумажку.

— Что это?

— Кое-какие заметки, мыслишки. Пусть прочтёт.

— А сам что не подойдёшь к ней?

— Рядом с ней люди этой, — он переходит на шёпот. — Завтра увидимся во время завтрака. Или сегодня, если выйдет. Ты тогда передай мне её ответ, ладно? — я киваю. — Вот твои, — указывает он на Пита и Финика, обсуждающих что-то друг с другом. Хеймитч хлопает меня по плечу и уходит. Я не открываю его письмо, но, кажется, я знаю, о чём оно. Скорее всего, Хеймитч догадался о том, какой ценой далось Мелларкам спасение Двенадцатого дистрикта. Не знаю, как. Но это единственное, что мне приходит в голову. О чём другом можно бояться говорить в присутствии приближённых Коин?

Я подхожу к Питу и Финику ближе.

— А где Китнисс? — спрашиваю я у Пита.

— С Гейлом разговаривает, — не скрывая своего недовольства, монотонно говорит он.

— Да ладно тебе, — усмехается Финик. — Гейла сейчас интересует только война.

— А где они? — лезть особенно не хочется, но лучше передать письмо прямо сейчас. А то я забуду или ещё чего. — Мне ей кое-что передать нужно.

— В том коридоре поищи, — указывает Пит направо.

Я пробиваюсь через толпу Тринадцатых и иду в указанном им направлении. В коридоре удивительно пусто: если постараться, то можно услышать эхо от моих шагов. Я не вижу никаких следов того, что Китнисс здесь. Может, они куда-то отошли? Я приближаюсь к повороту и останавливаюсь, услышав знакомый голос. Нашлись. Я замираю в раздумье: мне не хочется подслушивать, но и мешать им тоже не хочется. Я решаю подождать удобного момента.

— И что ты собираешься делать? — голос Китнисс сочувствующе-миролюбивый. Настолько, что кажется, что это старая Китнисс. Та, что никогда не бывала на Голодных играх и что бегает по лесу в поисках дичи на пару с Гейлом Хоторном. Я слегка усмехаюсь, понимая обеспокоенность Пита.

— Ты и сама знаешь. Как только представится возможность — свалю отсюда. Поближе к Капитолию. Чем скорее — тем лучше, — голос Гейла же просто мёртвый. Про него нельзя больше ничего сказать. Такой, точно это не человек, а робот. Хотя, мне кажется, что они и то больше эмоций выдают.

— Ты ведь понимаешь, что месть — это…

— А ты понимаешь, что я для себя сам уже всё решил?

Какое-то время они молчат. Я уже почти порываюсь выйти, как слышу голос Китнисс:

— Помнишь, ты мне сказал, ещё перед самыми первыми играми: «Нет разницы между убийством человека и животного». Я тогда тебе не поверила. А сейчас. Сейчас я знаю, что ты был прав. Как всегда был прав, — голос слегка срывается, так точно сестра близка к тому, чтобы заплакать. — Иногда я думаю, что было бы, если тогда мы решились сбежать?

— Ничего не было бы. Ты бы не встретила Пита, не устроила бы восстание. Так и жили бы, сидя в норках, трясясь в ожидании очередной Жатвы.

— Мы бы, скорее всего, пришли бы в Тринадцатый.

— И что? Коин пользуется тобой лишь потому, что тебя знает в Панеме каждый. Каждый знает Огненную Китнисс. Каждый хочет быть как она, начиная с повальной моды на косы в Капитолии, заканчивая массовыми беспорядками и мятежами.

— Ты говоришь так, точно всё было предрешено.

— А как иначе? Уж лучше смириться, иначе сойдёшь с ума от того, что будешь верить в то, что всё могло сложиться совсем иначе. Что все были бы живы, что ничего этого не было.

Я решаю, что ждать больше нельзя и, осторожно отойдя назад, делаю вид, точно вбегаю в коридор.

— Китнисс! — заранее кричу я, оповещая о своём присутствии. Когда я забегаю за угол, то вижу Китнисс, сидящую на какой-то коробке, и Гейла, отвернувшегося от неё.

— Что-то случилось? — спрашивает она. Лицо абсолютно спокойное. Ни одной эмоции.

— Хеймитч просил передать тебе вот это, — шепчу я, отдавая письмо. У Гейла, очевидно, голова на плечах есть, но всё же не хочется рисковать.

— Что это?

— Как я поняла, он тебя здесь спрашивает о чём-то. Просил меня потом просто устно передать ответ.

Китнисс нетерпеливо открывает лист и быстро пробегается глазами. Её безразличное лицо с каждой строчкой начинает оживать, правда, не в лучшую сторону. Глаза обеспокоенно бегают по странице, уголки губ опущены.

Наконец, она заканчивает и молча складывает лист и прячет его в кармане.

— Скажи ему «да». Думаю, этого будет достаточно.

— Хорошо, — киваю я, стараясь выглядеть вполне спокойно. — Ты скоро к нам придёшь? — этот вопрос был совсем необязателен, но нужно было чем-то заполнить возникшую тишину.

— Да, да, — Китнисс торопливо бормочет, очнувшись от своих мыслей. — Я скоро.

— Не волнуйся, Прим, я не задержу твою сестру, — глухо произносит Гейл, обернувшись к нам. Его лицо находится в тени так, что единственное, что видно — поблёскивающие глаза. И выглядит это немного пугающе. Китнисс вопросительно смотрит в его сторону, но он качает головой: — Спасибо, что попыталась, но уже ничего не изменить. Я уже всё решил для себя.

Китнисс порывисто хватает меня за руку и ведёт к выходу в зал. Её ладони жутко холодные, поэтому я сжимаю их как можно крепче в инстинктивной надежде, что это как-то поможет их согреть.

— С возвращением, — улыбчиво смотрит на нас Финик. Пит уже не выглядит настолько недовольным: то ли Финик с ним поговорил, то ли моё присутствие сыграло свою роль, то ли он не хочет этого показывать перед Китнисс.

— Поговорили? — лишь спрашивает он.

— Да, — глухо отвечает она. — Всё без толку. Он уже забил себе голову.

— С ним даже Рори толком разговаривать не может, — зачем-то прибавляю я. Китнисс бросает на меня короткий взгляд и прибавляет:

— С мертвецами сложно говорить.

Где-то позади я едва различаю в общем шуме чьи-то торопливые шаги.

— Ты почти не опоздал, — замечает Финик. Рори суетливо обводит взглядом зал:

— Гейл не приходил?

— Я с ним буквально пару минут назад разговаривала, надеюсь, он останется на прямое включение, — качает головой Китнисс.

— Что-то случилось? — уточняю я.

— Нет, но лучше быть уверенным, где он находится, — пожимает плечами Рори. — В последнее время он стал немного непредсказуемым.

Толпа внезапно замолкает. Подняв головы, мы замечаем, что на небольшой балкон, расположенный рядом с экраном, вышли Коин, Плутарх и ещё какие-то люди из верхушки Тринадцатого. Я тут уже нахожусь долгое время, но так и не удосужилась узнать их имена. Да и к чему? Для меня они ровным счётом ничего не значат.