Невеста лорда (СИ) - "Глиссуар" - Страница 9

— Лучше бы вы ему просто руку отрубили, лорд Хэнред, — усмехнулся Риенар.

Старик громогласно расхохотался и толкнул полуживого от страха воришку-менестреля в руки солдат.

Сборы закончили к раннему вечеру, а вот на то, чтобы перековать две сотни лошадей, приглашенные из Верга кузнецы с помощниками потратили почти всю ночь.

Лейлис вся эта суета совершенно не касалась. Про нее вообще, казалось, все забыли, оставив на попечение госпожи Кельперт. Ей только сообщили, что путь продолжится утром следующего дня и посоветовали хорошо отдохнуть. Лейлис провела день, почти не выходя из отведенной ей комнаты, читая одну из взятых с собой книг — полупоэтическое сказание под названием «Любовь и отмщение леди Киигниссы», уже много раз ею прочитанное. Когда это наскучило, сидела у окна и смотрела, как на плотах или по верху переправляют различные грузы на этот берег. Лейлис ничего не знала про Брейнденский лес, кроме того, что с него начинается Север, и уже одного этого было достаточно, чтобы испытывать отнюдь не приятное волнение.

Госпожа Кельперт разбудила Лейлис очень рано. Женщина выглядела усталой, но ей, как и ее мужу, было трудно скрыть радость и облегчение от того, что северяне снимаются с лагеря и возвращаются в свои земли. А вот у Лейлис это никакого восторга не вызывало, скорее совсем наоборот. Ей нравился Верг, хоть ей не представилось ни времени, ни возможности осмотреть его получше. Город, несмотря на свою пеструю необычность и множество приезжих, воспринимался родным, частью Долины. Наверное, в последние десятилетия даже мало кто знал, что Верг подчиняется Северу. Ехать дальше означало оставить позади последний оплот цивилизации. Лейлис достала из футляра статуэтки богов и почти безотчетно, по привычке, прочитала несколько простых молитв. Почему-то это не принесло ей облегчения, и девушка не ощутила никакого внутреннего подъема от исполнения ритуала.

Едва услышав где-то рядом топот тяжелых сапог и резкий голос лорда Хэнреда, Лейлис поспешно убрала статуэтки обратно в футляр. Меньше всего ей хотелось, чтобы кто-то из северян увидел изображения ее богов.

— Эй, девочка, — старик несколько раз ударил ногой по двери. — Если хочешь успеть позавтракать, советую поторопиться.

Лейлис быстро спрятала футляр под крышку дорожного сундука и закрыла ее, затянув ремни, с некоторой опаской отворила дверь. Внушительная фигура северянина заслонила весь проем. Он, как всегда, был при оружии и одет в нагрудник из вареной кожи со стальными пластинами, на одной из которых было выгравировано гербовое изображение двойной секиры, помещенной под прямоугольную арку.

— Доброе утро, лорд Хэнред, — чуть запинаясь, произнесла девушка, невольно отпрянув от двери назад.

— Добрым будет то утро, в которое мы прибудем в замок твоего жениха, — проворчал он. — Вот, это тебе от лорда Рейвина.

Старик протянул ей свернутый меховой плащ и шерстяную шаль с волнообразным серебряным орнаментом.

— Передайте лорду Рейвину мою благодарность, — Лейлис осторожно приняла сверток, развернула и провела рукой по плотной пуховой ткани. — Какая мягкая…

— И теплая, не то что эта твоя плетеная паутинка. Даже от мух летом не защитит. На что вообще нужны эти кружева?

— Они красивые, — ответила Лейлис, снимая свой кружевной шарфик и накидывая на плечи шаль.

— На красивое слетаются бабы и сороки. Что толку в платке, в котором дыр больше, чем в рыболовной сети?

«Наверное, он всегда чем-то недоволен и ворчит. Главное, чтобы не злился по-настоящему», — подумала Лейлис.

— Вы правы, лорд Хэнред. Я буду одеваться так, как это принято на Севере.

— Конечно, будешь, — усмехнулся старик. — Вот еще кое-что, это уже от меня.

Он снял с плеча холщовый мешок, порылся в нем и достал пару кожаных отделанных мехом сапожек со стальными шипами на подошвах.

— Самые маленькие, какие нашлись. Должно быть, детские. Примерь-ка.

Мягкие, но плотные сапоги из темно-серой кожи, без всяких украшений и застежек, доходили едва до середины голени и были сделаны, скорее всего, для мальчика-подростка, а не для женщины.

— Впору?

— Да, спасибо. А зачем они такие? — Лейлис потрогала полудюймовые острые выступы на подошве.

— Чтоб по льду ходить. Увидишь.

На завтрак подали пирог с муксуном, паштет и сладкие булочки, компанию Лейлис за столом составили мессер Кельперт и его жена. Хэнред только бросил одной из служанок свою флягу, больше похожую по размеру на бурдюк.

— Наполнить вином, милорд?

— К демонам вино. Налей ячменного спирта.

Быстро и без особого аппетита поев и попрощавшись с супругами Кельперт, Лейлис спустилась вместе с Хэнредом по узенькой винтовой лестнице.

Лорд Рейвин и Риенар Фэренгсен ждали их внизу, на берегу. Солдаты сворачивали лагерь, седлали и запрягали лошадей, отдельные обозы уже двинулись в сторону леса. Эстергар произнес что-то на своем языке, обращаясь к товарищам, Лейлис не поняла, но различила, что он назвал ее имя. Хэнред перевел:

— Наш лорд говорит, что до леса пойдем пешком, и спрашивает, не тяжело ли тебе будет прогуляться. Хотя с чего бы тебе было тяжело, ведь ты не больная подагрой старуха, просто он хочет быть учтивым.

Риенар улыбнулся, а лорд Рейвин покачал головой, не согласившись с такой интерпретацией своих слов. Лейлис подумала, что по какой-то причине лорд Хэнред весьма фамильярно ведет себя в присутствии сюзерена, и что Эстергара это не оскорбляет.

— Передайте лорду Рейвину, что я благодарна за заботу и мне, конечно, не будет тяжело немного пройтись.

В Долине к середине апреля уже пробивалась молодая зеленая поросль и появлялись первые цветы, а здесь еще местами лежал снег, хоть и не сплошным покровом. Лейлис чувствовала, как буквально с каждым десятком ярдов становится все холоднее, от дыхания в воздухе повисала легкая дымка пара, а земля под ногами стала твердой, промерзшей. Лорд Рейвин шел рядом, левой рукой придерживая ножны под крестовиной, чтобы в случае чего быстрее выхватить меч. В его короткой светлой бороде и на меховом вороте плаща блестели кристаллики льда. Девушка плотнее запахнула подаренный ей песцовый плащ. Столь стремительная смена климата была тем более странной, что обычно холод шел с реки и с открытой местности вместе с ветром. Приближающаяся граница вечнозеленого леса казалась сплошной темной стеной, деревья достигали огромной высоты и росли плотно, сплетаясь корнями и ветвями.

— Это и есть Брейнденский лес? — спросила Лейлис.

— Да, это он, — ответил Хэнред.

— Одно из самых неприятных мест на Севере, — вставил Риенар, а старик тут же шикнул на него:

— Много ты знаешь о Севере в твои — сколько тебе? Семнадцать? Есть места гораздо более опасные, а Брейнденский лес просто любит пугать путников. Вы, молодежь, не знаете, как надо с ним обращаться. Я ездил через этот лес сотню раз, вдоль и поперек, с отрядом и в одиночку. Знаешь, что самое главное? — продолжал он, обращаясь уже к Лейлис. — Нет, не эти амулеты-побрякушки, которыми обвешиваются южане, и не молитвы — они еще никому не помогли. Самое главное — это отправляться в путь с проклятием. Когда я отправлял Джоара на юг три года назад, я назвал его песьим ублюдком, потому он и доехал тогда до Верга. И когда я собирался к вам на встречу, велел своей старухе проклясть меня последними словами — вообще-то она и без просьб на брань горазда — и, как видите, со мной ничего не случилось. Проклятое место проклятого человека не замечает, понимаешь? И пропускает его.

— Вы думаете, лес так легко обмануть? — скептически заметил Рейвин.

— А я верю лорду Хэнреду, — с воодушевлением сказал Риенар. — Наши предки были мудрее нас, если они придумали этот обычай, значит, он чем-то помогает.

— Вот, у младшего Фэренгсена есть голова на плечах! Даже дети знают, что от пожелания доброй и легкой дороги никогда ничего хорошего не выходило.

— Возможно, — согласился лорд Рейвин. — Но, сдается мне, если бы проклятие действительно защищало в дороге, с моим предком никогда бы не случилось то, что с ним случилось. Ведь проклинавших его побежденных лордов было более чем достаточно.