К 4 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 29

– Тут все и понеслось – с не меньшей ностальгией вздохнул гном, широко улыбаясь – Я тогда впервые в жизни видел, как в панике убегает черная орочья гвардия – а ведь это элита из элит. Но улепетывали будь здоров. И все в полной тишине…

– Не считая насмешливо-презрительного хохота Лю…

– Так что нам дает страница? – вспомнив о главном, рыкнул Кроу – Мы не «местные». Нам полет в ад не светит! Зря бухали и танцевали?

– Ты ниже читай! – обижено надулась амазонка – Там пометка полустертая.

– М?

Приблизив скриншот, гном чуть развернул страницу, прищурился, еще немного увеличил масштаб и, с трудом разобрав каракули, прочел:

– Ритуал изгнания Святого Борисола! Хм… никогда не слышал. Что это?

– А мы вчера, сразу после победы, на волнах и допинге орочьей бухлары, навестили публичную библиотеку. И знаешь, что отыскали, попутно едва не отравив парами бухлары старенького и зевающего через слово библиотекаря?

– Хватит издеваться. Чего нашли?

– Упоминание о ритуале Святого Борисола, позволяющего изгнать поселившуюся в чужом теле темную сущность и заодно заставив эту самую сущность забыть имя того, в чье тело он вселялся!

– Супер!

– Еще бы!

– Даже вдвойне супер – добавил Кроу – Ведь реши мы изгнать из Вурриуса культиста…

– Вурриусу пришел бы конец. И нас бы по судам затаскали за убийство славного сотника и доблестного ветерана Вурриуса. По краешку прошли!

– Объявляю благодарность перед строем! – торжественно объявил гном.

– И где строй? – огляделась амазонка.

– Страницу сдавай. Я ее отдам Вурриусу. Как предостережение от глупых действий и заодно доказательство того, что мы вовсю чешемся, пытаясь спасти его бессмертную душу.

– Ла-а-адно… хотя вечером ожидаю более весомую благодарность! Романтический ужин при свечах и так далее по списку!

– Договорились – улыбнулся Кроу, принимая страницу и тут же убирая ее в инвентарь – Если ты дома до полуночи будешь.

– Буду! А пока изыди. Мне надо поспать – Лори уронила голову на скрещенные руки и затихла.

Нежно проведя ладонью по ее волосам, гном позволил себе несколько минут полюбоваться на спящую амазонку. После чего осторожно поднял ее вместе с плащом и вернул на склон Дома На Холме, где ее никто не потревожит. Укрыл одеялом, тихо поцеловал в щеку. И слетел со склона, нацелившись на каменную башню – приют здешнего начальства.

Сотник Вурриус, бережно держа страницу, неторопливо перечитывал ее раз за разом, раз за разом, раз за разом.

Прислонившийся плечом к стене гном никак не выказывал своего нетерпения и спокойно ждал, одновременно изучая боевой молот старого сотника. Страшное оружие. Вызывающее страх одним своим видом. А уж если увидеть его занесенным над своей головой…

– И что же получается – отложил Вурриус страницу, давая знак, что ее можно забрать, как гном и поступил – Если бы попытки изгнать из меня засевшую тварь увенчались успехом…

– Изгнание культиста против его воли привело бы только к одному результату – вашей мгновенной смерти. Тело еще ладно – дернул плечом гном – Но вот душа… если верить стихотворению, душа бы отправилась в божественный ад, где навеки стала бы игрушкой безумных богов.

– Низвергнутых – поправил Вурриус гном.

Кроу кивнул, принимая поправку. Любят же официальные лица приукрашивать грустную действительность.

– Игрушкой низвергнутых богов.

– И что теперь? Отступиться?

– Ни в коем случае, сотник – покачал головой гном – Наоборот – это огромный шаг вперед! Подсказка! Теперь мы знаем, что искать – ритуал Святого Борисола. Этим и займемся – причем немедленно.

– И снова от всей души я благодарю тебя, друг Кроу – медленно проговорил сотник, откинувшись в кресле, и глядя на стоящего перед ним черноволосого крепыша с прямым взглядом и свободно опущенными вдоль тела крепкими руками.

Сотник невольно вспомнил своего давно уж почившего отца, что всегда говаривал – мужчину можно и нужно оценивать лишь по двум признакам – рукам и взгляду. Они никогда не лгут.

Не лгали они и сейчас.

Гном излучал спокойную уверенность.

И сотник Вурриус уже успел не раз и не два убедиться – гном держит свое слово.

– Это я благодарен за помощь и защиту, сотник Вурриус – не остался в долгу игрок, с достоинством склонив голову.

– Я могу чем-нибудь помочь? Понимаю, что добывание сведений съедает ваше время и средства. Мои денежные накопления не велики…

– Денег и времени тратится не так уж и много – чуть покривил душой гном – Что действительно дается тяжело – поиск подсказок. Ключики истины надежно сокрыты в болоте выдумок. Приходится черпать и черпать зловонную воду, перебирать пустой песок – тратить немало сил на поиск редчайших золотых крупинок истины.

– Красиво сказано. Так как я могу помочь?

– Святой Борисол. Кто он? Про его ритуал мы узнали недавно. И еще не успели собрать сведения о Борисоле. Кто он? Верховный жрец в одном из светлых храмов?

– Борисол… мне приходилось слышать это имя. И с каждым годом все реже и реже произносят имя Борисола – хотя принес он немало добра. Борисол давно уж мертв. И похоронен со скромными почестями.

Кроу не огорчился – он ожидал этого. Слишком уж древней была страничка. Настолько древней, что можно сразу уверенно заявить – все упомянутые в тексте мертвы, а тела их давным-давно истлели.

– И он никогда не был верховным жрецом – продолжал Вурриус – О нет. Если верить легенде, Борисол еще в раннем детстве стал сиротой и немало лет мыкался босоногим по дорогам и тропам, питаясь подножным кормом и чем добрые путники одарят. Однажды он серьезно заболел, умирал, лежа под проливным дождем на раскисшей от воды дороги. Его, хрипящего и умирающего, подобрала проходившая мимо паломница и с огромным трудом донесла на своей и без того согбенной спине до ворот небольшого горного храма затерянного среди суровых заснеженных вершин неподалеку от Храдальроума. Этот подъем на трещащей от натуги спине старенькой паломницы стал для Борисола последним в его жизни путешествием – больше он того храма не покинул никогда. И похоронен в нем же. Погребен со скромными почестями и по ритуалу Священного Белоснежья.

Кроу невольно скривился, кашлянул, чтобы скрыть эмоции.

Священное Белоснежье.

Мерзкая штука! Хотя и достойная.

Суть – это магическое действо проводят над теми покойниками, чьи тела наверняка станут объектом интереса игроков. Ведь покойников хоронят вместе со многими важными личными штуками, что часто являются либо мощнейшими артефактами, перепиской, уникальным оружием и тому подобным.

Священное Белоснежье гарантирует одно – тело останется нетронутым. Оно будет навеки заключено в большой кусок белого полупрозрачного камня. Внутри камня вечная метель, мельтешение белых и золотых песчинок, что иногда расступаются и позволяют увидеть нетленное тело знаменитого героя, признанного святого, почившего короля или еще кого-то важного.

Священное Белоснежье окончательно – эту магию вспять не обратить. Камень ничем не разрушить. Даже не поцарапать. И вроде бы камень не является неразрушимым объектом, но пока что его даже поцарапать никому не удалось. И вот ведь в чем засада – ударь по камню, пни его, сделай еще что-то в том же духе – и твои данные тотчас станут известны во многих светлых храмах. Никакая маскировка не поможет. Никакие скрывающие чары не спасут. Уже проверено. И едва ты попытаешься осквернить могилу – а это могила как не крути – за тобой явятся. Скорей всего целым отрядом.

Одним словом, если описание ритуала, придуманного Святым Борисолом находится сейчас при нем, внутри Белоснежья, то пиши пропало – оттуда записи не выковырять никаким макаром. Глухая затея.

Ну как глухая…

Редкие попытки отчаянных игроков доказали – уникальный камень не выдает информации «объект неразрушим». Способ наверняка есть, но отыскать его не удалось пока никому. Попытки продолжаются по сей день – часто исполняемые руками тех игроков, кто по какой-то причине уходит на реролл. Им щедро платят за это. И, вооруженные немыслимым оружием или магией, накачанные эликсирами, укутанные аурами, игроки являются к одному из Белоснежий и наносят страшный удар, после чего покидают Вальдиру навеки, уходя на перерождение. Глупо и дальше жить в этом мире, имея во врагах такое количество негодующих светлых божеств и верховных жрецов. Такое деяние приравнивается к осквернению святыни. И наказание соответствующее. А проступок такого ранга почти невозможно искупить и так просто о нем не забудут.