Средневековый мир «Игры престолов» - Ларрингтон Кэролайн - Страница 49

Однако наше пребывание в Кварте предполагает некоторые трудности. Это первая поистине восточная культура, с которой мы встречаемся в сериале, и тот факт, что здесь нет ни одного местного жителя, точку зрения которого мы разделяем и который мог бы стать нашим проводником по Кварту, не позволяет нам понять этот восточный город чудес. Культуролог Эдвард Саид называет практику западных писателей описывать Восток как нечто непознаваемое, экзотическое, непостижимое и всегда Другое «ориентализмом». Этот способ повествования не учитывает точку зрения неевропейцев и оценивает восточную культуру в соответствии с западными нормами, одновременно восхищаясь и презирая Восток. Так и в нашем случае люди Кварта, Асшая и И-Ти останутся для нас непознанными. Ради нашего развлечения нам показывают их экзотическое снаряжение, сокровища и роскошный образ жизни. Мы знаем, что никому из них нельзя доверять, что они намерены использовать Дейенерис и ее драконов в той же степени, в которой она намеревается использовать их. Коварные и непостижимые, действующие в соответствии с моральными нормами, которые отличаются от представлений Дейенерис о добре и зле, жители Востока сочетают в себе любовь к красоте с ужасной жестокостью – парадокс, который оправдал Ксаро (приехавший с Летних островов). Говоря о социальном неравенстве Кварта, следует иметь в виду его художественные и интеллектуальные достижения:

Так и в городах залива Работорговцев, особенно в Миэрине, представители элиты двуличны и ненадежны, а бывшие рабы, которые приходят к власти в Астапоре, оказываются не лучше, чем их прежние хозяева. Юнкайские постельные рабы с их знаниями «семи вздохов удовольствия» отражают стереотип о сексуальности Востока. Примечательно, что единственный протагонист – Арео Хотах, родом из Эссоса, капитан охраны Дорана Мартелла в Дорне. Арео родился в Норвосе и обучался у Бородатых жрецов, но он так долго пробыл в Дорне, что, кажется, полностью влился в дорнийскую культуру; хотя он и вспоминает, как трудно ему было привыкнуть к огненно-острой дорнийской пище, он не делает никаких дальнейших культурных сравнений.

Чем дальше на восток мы путешествуем по Эссосу, тем меньше информации мы получаем и тем более чуждыми кажутся нам культуры. Мелисандра, красная женщина, происходит из Асшая, и ее инаковость, красные глаза, ее способность рожать теней-убийц и ее фанатичная преданность Владыке Света, по-видимому, объясняются ее происхождением. Куэйта, заклинательница теней, которая пророчествовала Дейенерис не один раз, является еще одним из немногих персонажей из Асшая, с которыми мы сталкиваемся; ее покрытое шестиугольными чешуйками лицо связывает ее с Мелисандрой, которая носит ожерелье из шестиугольных красных камней; шестиугольники имеют большое значение в каббале и определенную связь с актом творения. Сам город, столь близкий к Краю Теней, – это странное, умирающее место, построенное из темного камня, жирного на ощупь, где свет, кажется, мерцает и исчезает, задавленный бесконечной серостью. Здесь протекает река Асш, в водах которой можно выловить слепую, изуродованную рыбу, а колдуны и некроманты свободно предаются своим занятиям. Однако, несмотря на то что это место кажется мертвым и зловещим, непосредственные соседи города не испытывают никаких предубеждений против торговли с ним.

Это самая дальняя точка на востоке, до которой мы сможем добраться по южному побережью Эссоса; в Асшае нечего задерживаться. Мы поворачиваем наш корабль на запад, к Вестеросу, и оставляем Край Теней позади. Время возвращаться домой.

Итак, с далеких восточных берегов Известного мира мы возвращаемся в знакомый нам Вестерос, который, как всегда, пребывает в смятении. Тирион говорит:

Есть ли у Вестероса надежда? Сможет ли Дейенерис наконец отказаться от попыток положить конец работорговле на Востоке и перестать навязывать собственные взгляды мятежному Миэрину? Является ли она, как считает Бенерро, воплощением Азора Ахая, «рожденной среди дыма и соли» и призванной спасти Известный мир от политического хаоса? Справятся ли ее драконы с Белыми Ходоками? Или же им просто отдадут земли к северу от Стены? Бран, глубоко погрузившись в Зачарованный лес, вероятно, уже отказался от любых попыток вести активную жизнь в Вестеросе. Как и многие средневековые отшельники или затворники, он всецело отдался духовной жизни и под руководством трехглазого ворона развивает свою мистическую силу. Но с какой целью? А что же Джон Сноу? Как только тайна его родословной будет раскрыта, сочтут ли этого бастарда, ныне взрослого мужчину, решительно и мудро командующего Ночным Дозором, тем, кто способен многого достичь на беспокойном континенте? Его гуманное отношение к вольному народу и охрана северных границ Семи Королевств сыграли важную роль в драме, развивающейся вокруг Стены, которая в конце пятого сезона так и не получила завершения.

Или возможны другие сценарии? Представим молодого человека, чья жизнь с раннего детства подвергается опасности со стороны узурпатора, который захватывает его законный трон и убивает сестер у него на глазах. Верный раб, получив приказ убить маленького мальчика, напуган проявляющимися у него признаками королевской крови. Поэтому он решает инсценировать смерть мальчика и втайне перевозит его на другую сторону моря. Мальчик растет в нищете, зарабатывая себе на жизнь ловлей рыбы – делом, которому его обучил приемный отец. Немного повзрослев, он начинает работать носильщиком. С женитьбой его положение меняется, молодой человек обретает материальное благополучие. Невеста узнает о его происхождении, и вместе они решают свергнуть узурпатора и вернуть трон. Это напоминает историю Хавелока Датчанина, героя английского рыцарского романа конца тринадцатого века, основанного на более раннем тексте, написанном на англо-нормандском языке. Хавелок возвращает себе датский трон, но, поскольку его жена Гольдебора – законная наследница английского престола, он передает управление родными землями своему союзнику Уббе и вместе с женой правит Англией.

Победа законного короля над узурпатором – это значимый сюжет в истории средневековой Европы; фольклор изобилует параллелями с историей Хавелока. Как приемный отец Хавелока, Теон не может заставить себя преследовать Брана и Рикона, хотя это влечет за собой смерть двух невинных сирот. Герои мифов и фольклора, которых вынуждают убивать детей, часто не справляются с этим заданием. В «Белоснежке» вместо принцессы убивают оленя; в мифе об Эдипе ребенка не убивают, а оставляют. У клятвы Теона тоже есть пределы, и убийство его названых братьев лежит за ними. Внешность Таргариенов – фиолетовые глаза и серебристые волосы – работает как своего рода отличительный признак королевской крови; в сюжете о Хавелоке же эту роль играет свет, исходящий изо рта Хавелока, «будто это солнечный луч». Как и Джон Коннингтон, приемный отец Хавелока Грим бежит за моря с ребенком и воспитывает его как родного. В прошлом крепостной, Грим не может обучить Хавелока навыкам, необходимым для рыцаря и будущего короля; но все же молодой человек вырастает сильным, трудолюбивым, красивым и любезным, его врожденное благородство говорит само за себя.