Сияй, Бореалис! Армейские байки (СИ) - "Liz Elzard" - Страница 3

— Ты оглохла? — сдержано спросил капитан. — Или у тебя нет имени?

— Лессан, — пробормотала девчонка едва слышно, напряжённо ссутулившись.

— Хорошо, Лессан, ты готова выбивать из себя этот поганый страх? Трусы здесь не пользуются спросом.

Та что-то промямлила под нос.

— Я не слышу, — сказал Шинан. — И крайне не люблю переспрашивать, говори громче.

— Я не могу, — просипела Лессан.

— Да, а кого это здесь волнует? Раз ты в моей команде, то я просто обязан вытрясти из тебя всё твоё «не могу». Сейчас я хочу увидеть, что ты умеешь, и мне неважно, насколько у тебя это может паршиво получиться. Твоя задача — показать свои возможности. Это не обсуждается.

— Нет, я не хочу. Это больно, — пролепетала та.

— Больно — это не смерть. Здесь у тебя, увы, вариантов нет. Защищайся.

Шинан исчез из виду, оставив после себя электрический треск. Он, в ожерелье молний, моментально возник перед девчонкой, ожидая, что та попробует ответить на нападение. Парень не стал отыгрываться во всю силу и нанёс, как он думал, лёгкий для неопытного бойца удар. Ладонь угодила куда-то в область тонкой ключицы и пролила на неё разряд. Лессан вскрикнула, повалившись на землю, и Шинан, придавив ту лицом к земле, прижал сверху коленом. Девчонка стала надрывно стонать и трепыхаться, а между тем капитан почувствовал, насколько её тело маленькое. Он вдруг отстранился и перевернул Лессан на спину. Запачканное песком лицо украшала пара сапфировых, блестящих от слёз глаз. Шинан исполнился недоумения, какое не посещало его, наверное, с момента поступления на службу.

Какой кретин забросил сюда ребёнка?

Парень несколько растерялся. Лессан закрыла лицо руками, продолжая хныкать. Видевшие это мало понимали, в чём дело.

— Сколько тебе лет? — мрачно поинтересовался Шинан.

— Двенадцать, — пролепетала девчонка сквозь ладони.

— Ты хотя бы големов умеешь пилотировать?

— Один раз пробовала… меня заставили.

— Очень хреново, я скажу. Тебе даже ещё нет семнадцати, здесь тебя вообще не должно быть. Мне такого здесь не нужно.

Вытряхивать из напуганной девчонки информацию он не стал. Она толком не прошла курсы молодого бойца, не говоря о том, что её способности только начали развиваться. Просто забросили в команду, по сути, одних взрослых мужиков — и будь что будет. Шинан не собирался копаться в причинах и оставлять такую соплячку в своей команде. Пускай этот ребёнок будет страдать где угодно, но только не на его глазах.

Голем с номером «02» идёт бок обок с големом «01». Их работа слажена и требует взаимодействия друг с другом. Шинан не мог допустить, чтобы, случись нападение, он вдруг окажется лишён подстраховки. Решать вопрос он отправился к майору Лин Мо. Капитан полагал, что его требование учтут, но, интересуясь историей Лессан, ему, как оплеухой по лицу, дали понять, что это не его собачье дело. Девчонка останется там, куда её отправили, и никого не заботит, как она будет выкручиваться во время боя. Такое решение перевернуло всё мнение о майоре.

Произошла какая-то ошибка. Ошибка, которая должна была случиться с кем угодно, но только не с капитаном. Сколько Шинан не пытался разузнать, ему всюду говорили, что так и должно быть. Пилот «02» должен быть двенадцатилетней девчонкой, которая не умеет даже пилотировать голема, но обязана сражаться в команде, которая берёт на себя самых крупных демонов. Никогда бы капитан не подумал, что один человек может заставить его от бессонницы ворочаться в постели. Однако он принял решение и сделал то, что должен: запасся терпением. Казалось, это его успокоило.

Пришлось временно оставить голема «02» в группе дальней атаки, а все его обязанности взял на себя «03».

Дети быстро учатся, пока их восприятие чувствительно. Шинан не собирался становиться нянькой, но приготовился дать Лессан ценный опыт. Пока он только наблюдал, велев пилотам помогать девочке осваивать боевые искусства и владение праной. Только для Лессан это не имело значения: она была слаба и лишена стремлений, не говоря уже о смелости. Информация об уровне праны не врала: у девчонки для её возраста она была даже слишком высока. В ежедневных тренировках это пока не шибко проявлялось, но Шинан чувствовал, что этот ребёнок особенный.

Это даже не юноша, а маленькая девочка. Она тренируется со старшими, получает удары и вопит от боли, да так, что ушам больно — слышать жалобные вопли здесь приходилось нечасто и вообще считалось позором из издавать. Синяки и ссадины росли на нежном теле, а что тогда творилось с душой? Шинан видел только то, что Лессан хотела сбежать отсюда как можно скорей. С порцией новых синяков она, безразличная всем, возвращалась после тренировок в свою комнату. Никто не торопился утешать её: девочка должна прижиться, какую бы боль ей не пришлось вынести. Такова судьба каждого пилота «А-1». Здесь слезы не особо плавили каменные сердца.

А если однажды напуганный ребёнок решит сбежать от беспощадной реальности? Привычный подход к дисциплине может запросто раздавить такую юную душу. Так и получилось сегодня, когда на утреннем сборе Шинан не увидел Лессан среди пилотов. Тем не менее он ожидал подобного — капитан просчитывал всё. Девчонке некуда бежать, а значит, что и от воспитательной жёсткой беседы ей не уйти.

Напрягать воображение не пришлось: Лессан банально заперлась в своей комнате и на приказы капитана не отвечала, изображая отсутствие, но Шинан чувствовал, что она внутри и прекрасно слышит его. Такой выпад его совсем не впечатлил. Дверь с оглушительным грохотом слетела с петель, подняв шум.

Подобного хамства и неблагодарности капитан ещё не видывал. Он дал ей возможность освоиться, даже в бою позволил держаться в стороне — благотворительность, да и только — а теперь смотрел, как эта дрянь с остекленелым видом неторопливо полосует запястья дух знает откуда взятым бритвенным лезвием и тихонько рыдает в полутьме, сидя на кошмарно измятой постели. Здесь даже разговора не потребуется.

Лезвие вылетело из пальцев и затерялось на полу. От оплеухи девчонка повалилась на пол, размазав по кафелю багровые отпечатки ладоней. Шинан ухватил её за воротник, грубо подобрал с пола и посмотрел в упор прямо в дрожащие глаза. Твёрдый взгляд заставил лицо девочки потускнеть.

— Думаешь, кто-то будет печься о твоей жизни? — прошипел капитан. — Да всем плевать, хоть ты перережь себе этим лезвием горло. Жить или сдохнуть — выбор делаешь только ты. Только прикончить себя так я тебе не позволю — раз хочешь расстаться с жизнью, то умирай в сражении. Не позорь мою команду.

Даже слишком жёстко.

С этими словами Шинан грубо отпустил девчонку. Та, скуля, съежилась на полу, наверняка ожидая поймать боком пинок. Потом, обессилев, потеряла сознание. Парень оставил эти заботы уже на медиков.

***

Всех барьерщиков с утра гоняли по периметру Гвальтзарда искать разломы в барьере. Даже не дали спокойно позавтракать — срочно велели вести свои стопы к городскому барьеру, ведь он был связан с внешним барьером, который простирался вдоль Китовьих Берегов и чертил границу между Лумом и мёртвыми землями Бореаля. Никем не замеченные дыры остались после последней битвы, и никто до сих пор не знал бы об этом, не поступи информация, что в пределах Лума видели демона и не одного. Барьершиков ждали очень долгие и утомительные разбирательства: как можно было допустить, чтобы через барьер проникли демоны? Ответственность слишком большая, чтобы каждый мог взять какую-то её долю на себя.

Лирет не побоялась признаться, что это, возможно, был и её промах. Однако девушка тоже нашла, что сказать. Так, она стояла перед командиром, распинаясь за всех. Ни Гарин, ни кто-либо ещё не решился разделить с ней это место под неодобрительным взглядом командира.

— Это было ночью, я помню. В этом секторе работала наша группа, печати активировала я, но я клянусь — разлом был устранён, — говорила девушка, но всё больше чувствовала, что ей мало верят. — И даже когда после демонов я проверяла, здесь не было ничего. Барьер цел.