Последние из расы Симуранов... (СИ) - "Alexandra Cherry" - Страница 20

— Знаешь, ты нужна живой, и если бы не это, то ты бы давно уже сдохла. — Он подошел ко мне практически вплотную, и я было дернулась, но он оказался быстрее. Его рука схватила меня за подбородок, больно сжав. Заставляя тем самым, смотреть в его звериные глаза. В них было очень мало от человека, скорее сошедшего с ума зверя.

— Игрушечка моя, у нас есть всего два дня, но я обещаю они будут незабываемыми. — Он швырнул меня об стену, и я в который раз, потеряла сознание.

В следующий раз очнулась от болезненной пощёчины. Я висела на цепи, крюк от которой цеплялся за веревку, связывающую мои руки, и в одном нижнем белье. А напротив стоял он, и в его руках была плетка, от которой резко пахло настойкой Лупчатника[1]. Мои глаза округлились от ужаса. Он поймал взгляд и радостно оскалился.

— Я рад, что тебе понравилось. Пока ты набиралась сил для наших игр, я всё приготовил, чтобы тебе было со мной весело. — Он провел рукой по моей шее, спустился вниз и коснулся моей груди поверх лифчика точка и резко сорвал его.

Увиденное, ему явно понравилось. Меня же с головой затопило чувство безысходности и понимание, что на пытках он не остановится. И пока я занималась сама копанием, его рука с силой сжал мою грудь. После он отошёл к столу, на котором лежало множество различных приспособлений для пыток.

— Интересно с чего же мне начать?! С этого?! — его рука подняла маленький ножик, он повертел его и отпустил обратно на стол. — Или это? — и он поднял плетку, ту самую от которой разило настойкой Лупчатника. Радостно оскалившись он повернулся ко мне. Медленно обошел меня…

— Малыш, я буду бить тебя до тех пор, пока ты не попросишь о пощаде…

И плеть засвистела, опустившись на мою спину. Закусив губу, мне ничего не оставалось, как терпеть, позволяя себе редкие стоны. Подбородку текла кровь, но это этот садист только входил во вкус.

— Джек…

Последние два дня слились в один миг сплошной боли. Под конец второго дня, думаю, на мне не осталось ни одного живого места. Этот гад, не давал и пяти минут на передышку. И еще в первый день влил мне какую — то гадость. Я только потом поняла, что он мне дал. Блокиратор. Полезная вещь… для молодых менталистов, когда те не могут контролировать свой дар, но не для меня. Мне не удалось связаться ни с Джеком, ни с братом. И я осталась один на один с этим монстром.

По истечению второго дня, Элон привел в камеру двух целителей. И за два часа они привели мое бренное тело в порядок, накачав после всего какой — то хренью. В общем, я все видела и слышала, но не могла пошевелиться и ответь. Неприятное состояние. Но, самое интересное началось когда, меня перенесли в храм. Я, правда, не заметила в какой, но думаю не важно куда. А важно, что везде меня ждет только одно… смерть. Но, блин, как же хочется обратного.

В храме на полу, были нарисованы две пентаграммы. Вот в одну из них меня и положили, предварительно раздев догола. А после всего это, появилось еще одно действующее лицо. Смутно знакомое. Он подошел ко мне, присев на корточки произнес:

— Здравствуй, Марика. Ты, наверное, меня уже и не помнишь, я Беннеит. — Я не могла понять, о чем тылдычет этот псих. И видимо поймав мой, не понимающий взгляд, он продолжил. — Я когда-то дружил с твоим отцом. Был с ним в боевой связке…

До меня начало доходить, только он уже тогда был бывшим другом. После последнего его прихода отца три дня не было дома, и еще дня три он молчал, не отвечая ни на какие вопросы. Что уж у них там случилось я не знаю, но после того случая я его больше не видела.

— Гляжу, ты меня вспомнила, это хорошо. Когда умрешь, передай привет папаше!

Он рывком встал. Я не видела, что происходило вокруг, но точно ничего хорошего. Спустя минут пять, настала оглушительная тишина. И в этой тишине зазвучал глухой голос, которой читал заклинание. И чем дальше он его читал, тем больше я понимала, что это за заклинание. Одно из самых страшных для оборотня, заклинание отнятия магии. Accipiens[2].

В этот момент, я почувствовала, что мою грудную клетку фактически взрывает. Хотя рядом никого не было. Боль была адской, я пыталась это прекратить, но ничего не выходило, я по-прежнему не могла двигаться. Черт, даже сознание не потеряешь! А тот придурок все читал и читал, и наконец — то все закончилось.

Проснулась уже в странном доме, здесь почти ничего не было, только кровать, на которой я лежала, стол и стул. Я откинулась на подушки и простонала, как же хорошо когда ничего не болит!

— Кейки[3]! Хватит спать, вставай! Иди есть!

Я вздрогнула, не может быть, этот голос! Я подорвалась с кровати, запуталась в одеяле, упала. Но это не помешало вылететь из комнаты на голос и увидеть того, кого я видела вот уже десять лет…

— Отец!

Я врезалась ему в спину и вздохнула его запах. Он как и всегда, пах лесом и дождем. Такой родной…

— Все, Кейки, все хорошо. — Он обнял меня, и тихо гладил по голове.

Потом он сидел в кресле, а я, как и в детстве у него на коленях.

— Пап, как я здесь оказалась, ведь ты умер, и я получается тоже… — запнулась. Он тяжело вздохнул и продолжил за меня:

— … Умерла. Только вот слишком рано…

Тут я вспомнила его и его слова…:

— Пап, тут такое дело, ты же понимаешь я не сама ну этого… — Передернулась, и объятья отца стали крепче и я продолжила. — В общем, он просил передать тебе привет. От Беннеита.

Родитель напрягся и его взгляд стал обреченным.

— Вот значит как, значит это он виноват… — Он еще что — то пробормотал и перевел взгляд на меня. — Кейки, слушай меня внимательно! Больше 15 лет назад, я состоял с ним в боевой связке. С ним и еще с одним симураном. Так вот, в какой — то момент он стал отдаляться от нас, его магия стала тяжелой и стала хреново пахнуть. Но он отмахивался. И мы решили проследить за ним. И то, что мы увидели, привело меня в бешенство. Он отвернулся от Праматери и обратился к Темным богам, стал приносит жертвы. Он захотел стать равным мне, стать главой! Он завидовал абсолютно всему. Что у меня красавица жена, дочь, я глава.

Мы застали его за очередным отнятием силы. Это был его сын… Нам удалось скрутить его, но щенка спасти не удалось. Его придали, суду. Хана настояла. Хотя видит Праматерь, я хотел его сам растерзать. Без суда. Суд вынес приговор: лишение крыльев. А в крыльях, почти вся наша магия. Он стал отверженным…

Вдруг дом затрясся, отец повернулся в сторону окна, а после перевел взгляд на меня.

— Тебе пора, Кейки. Тебя зовут.

— Но… — я вцепилась в него, не желая расставаться и возвращаться туда, где было больно.

Он наклонился к моему уху и тихо прошептал:

— Не оставляй его одного, не делай ему больно…

И он подтолкнул меня к выходу, уже у самой двери обнял меня, поцеловал в макушку и тихо сказал:

— Передай Юрао… — и толкнул меня к выходу.

Меня резко вернуло в собственное тело, и перед тем как меня затопило болью, я увидела взбешенное лицо Джека.

— Не сметь умирать! Только от моих рук!

[1] Горный лупчатник (лат. — mons Lapchatnik) — трава блокирующая регенерацию у двуипостасных, очень редкая и трудно добываемая, у существ не имеющих вторую ипостась действует слабо и недолго. У двуипостасных выводиться из крови только посредством антидота из той же травы.

[2] Accipiens — Заклинание отнятия магии, входит в разряд запрещенных, из — за обсолютной смертности существ, исключением являются люди, ввиду отсутствия второй ипостаси.

[3] Кейки — ребенок

Бывает, разговариваешь с человеком,

а у него такой взгляд:

свет горит, а дома ни кого нет…

(с) умный человек психиатру

Мне снился странный сон, в котором я встретила отца, которого не видела очень и очень давно. Смутно помню разговор с ним, но отчетливо запомнила, как он называл меня, очень ласково и нежно, как в детстве. Кейки. Но, вдруг меня из этого сна резко выдернуло, и я открыла глаза.