Крайне аппетитный шотландец (ЛП) - Алам Донна - Страница 55

Просто, может быть, не прямо сейчас.

- Детка, - слово звучит как-то не так, неправильно. - Эй, крошка, - шепчу я, наклоняя голову, чтобы взглянуть ей в лицо, и, когда она двигается вместе со мной, понимаю, что Фин заснула.

Душераздирающие. Вот какие чувства я сейчас испытываю. Провожу рукой по затылку и стараюсь взять под контроль свое дыхание. Мне хотелось оторвать руки этому придурку, приезжавшему днем, за то, что он прикасался к ней, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что я думаю о члене, который довел Фин до такого состояния. Я качаю головой - разочарованно - прекрасно понимая, что такие мысли не для меня. И вместо того, чтобы злиться, одной рукой я обхватываю ее бедра, другой придерживаю ее спину и встаю на ноги.

Войдя в ее домик, я радуюсь тому, что Фин предусмотрительно оставила отопление включенным, поэтому тут не так холодно, как могло бы быть. С ловкостью двигаясь в тесном пространстве, мне удается занести ее в спальню, не разбудив или ударив головой об стену. Так держать. Я отодвигаю одеяло, укладываю Фин на кровать, и она сразу же сворачивается калачиком. Защитный механизм? Ее одежда все еще сырая, а ночь на улице холодная, поэтому я делаю единственное, что должен: стаскиваю с нее кроссовки, укутываю одеялом до самой шеи и выхожу из комнаты.

И мне остается... быть где угодно, только не в спальне.

Свет из крохотной гостиной тускло освещает кухню, и я открываю холодильник, больше по привычке. Я уже знаю, что он почти пустой. Как-никак, я провел здесь все выходные, шарясь по дому сколько душе угодно. Ну, почти. Не знаю насчет души, но член мой больше устроило, если бы Фин находилась тут со мной. Может тогда я не испытывал бы такого... возбуждения. В этом все дело? В жажде секса?

Комната снова погружается в полумрак, когда я закрываю холодильник. Его содержимое вовсе не так притягательно, как ящик комода с ее нижним бельем.

Что делать? Что я могу сделать, когда все, что мне хочется, это вернуться в спальню, откинуть одеяло и лечь рядом с Фин? Я бы перевернул ее, снова прижал бы к своей груди и скользнул бедром между ее бедер. Я бы поцеловал ее в лоб и обнял. Это не похоже на секс.

Облокачиваюсь на кухонную стойку и, тяжело вздыхая, вытаскиваю из кармана телефон. Я ничего не могу сделать, пока она не проснется. Тогда уже предложу - нет потребую - подвести ее домой, потому что именно домой ей придется отправиться. Так будет лучше для нас обоих. Кроме того, мне больше некуда податься. Ни один из других коттеджей не пригоден для жилья, и, будь я проклят, если проведу хоть ночь в местной гостинице.

А пока, мне нужно отвлечься, переключить внимание. На что-то, что не позволит мне вернуться в ее спальню, так как я вовсе не уверен, что остановлюсь лишь на невинном поцелуе в лоб. Просто обниму ее и буду держать в своих объятиях. Нет - этого не будет. Я не могу. Что там за песню она слушала? Что-то о шоколаде и девушке?

Мгновение спустя у меня есть ответ. Это старая популярная песня группы Deacon Blue. Сделав громкость потише, я прослушиваю ее. Потом еще раз. А затем ищу слова этой песни, для верности. Чтобы убедиться, что муж Фин ей изменял. Убедиться, что она считала себя привязанной к человеку, который заставлял ее чувствовать себя трофеем. Убедиться, что она ощущала себя использованной и непонятой.

«Это всего лишь песня», - говорю я себе, но так ли иначе, я понимаю, что такой была ее жизнь.

У меня начинает пульсировать в висках, я тяжело дышу, пытаясь взять под контроль волну ярости, нахлынувшую красной пеленой на мой разум.

Я не гожусь в мужья, и никогда им не стану, но и таким ублюдком я тоже никогда не буду. Отношения начинаются и заканчиваются постоянно, и никто на самом деле не знает, что происходит между людьми за закрытыми дверьми. Но этот бред, что я читаю и слушаю? Это то, как она себя чувствовала - как чувствует - и никто такого не заслуживает.

Как можно так сильно желать защищать того, кто не впускает тебя в свою жизнь?

Господи боже, мне надо кого-нибудь отдубасить, пока не заболят кулаки. Или выпить. Похоже, придется довольствоваться последним, и, думаю, я знаю, где можно найти подходящую для этого случая бутылку.

Глава тридцать вторая

Фин

Я резко просыпаюсь и открываю глаза. Никакого кошмарного удушья, никакой неопределенности. Лишь открыла глаза и ... Я здесь. Но это не значит, что я не чувствую себя скверно, потому что именно так и бывает после слез. Как и после падения с беговой дорожки, на которой меня в принципе не должно было быть, даже если я хотела лишь унять свою нервозность.

После ухода Мака мне понадобился час или около того, чтобы закончить все дела, и я отправилась к конюшням за велосипедом Айви. Меня ждала холодная поездка домой. Одного взгляда на темнеющее небо хватило, чтобы понять - поездка к тому же предстояла мокрая, так как начался дождь. Грузовика Рори на парковке не было, и, чтобы укрыться от непогоды, я побежала в дом, решив воспользоваться случаем и переждать ненастье, а заодно собрать свои вещи. У меня больше не было причин оставаться здесь. С отъездом Айви у меня больше свободного пространства, чем необходимо, к тому же я обещала, что присмотрю за салоном и квартирой. И, честно говоря, все указывает на то, что я не должна ночевать тут, пока Рори поблизости.

На сборы у меня ушло больше времени, чем я думала. Сложив все в сумку, я оставила ее у входной двери. Дождь утих до противной мороси, которой, кажется, славится Шотландия, прежде чем я поняла, что слишком поздно перебираться через перешеек - уже начался прилив.

Поэтому я начала расхаживать по комнате. И волноваться. Переживать, что не успею уехать до возвращения Рори. Эта мысль напугала меня до чертиков.

Я не боюсь Рори, хотя он и был в странном настроении утром. Нет, меня больше беспокоила моя реакция на него. Видит бог, стоит Рори только дунуть в мою сторону, и, кажется, мои трусики начинают жить своей жизнью. Чтобы отвлечься от этих мыслей, я достала одежду для бега, которую только что сложила в сумку, и направилась в новый спортзал. До отлива сбежать отсюда было невозможно, поэтому мне пришлось справляться со своей нервозностью на тренажерах. Не лучшая идея, если подумать об этом сегодня, учитывая, что мне предстояла поездка на велосипеде. По крайней мере, я так думала.

Хотя пробежка помогла, ну, по крайней мере, пока не заиграла эта дурацкая песня. А хуже всего, что Рори стал свидетелем моего срыва. Но, боже, он мне был нужен в тот момент. Я нуждалась в его сильных руках и нежных словах. А сейчас... на самом деле, у меня нет никаких сил, чтобы вообще что-нибудь чувствовать. Тем не менее, уверена, что позже появится чувство стыда вместе со своей союзницей - неловкостью.

Что ж, я проснулась в этой кровати, куда несомненно меня принес Рори. И накрыл одеялом. Еще одно проявление доброты. И почему он не может всегда оставаться придурком? Я еще не успела пошевелиться, поэтому не сомневаюсь, он пока не понял, что я проснулась или что наблюдаю за ним сквозь заплывшие веки. Вытянув ноги, он сидит в кресле, расположенном в другом конце комнаты и развернутом к кровати. В руке Рори держит невысокий стакан, уставившись в янтарную жидкость, словно в ней скрываются тайны Вселенной.

Если он и знает, что я не сплю, то не подает виду. Честно говоря, не виню его за это, я ведь не только чувствую себя паршиво, но и понимаю, что выгляжу не лучше. После слез я похожа на амфибию.

— Ты собираешь это пить или так и будешь пялиться? — Хотя я не собиралась нарушать тишину, но все равно делаю это. Мой голос звучит хрипло. Как будто я молчала много лет.

Он не шевелится, не поднимает голову, или взгляд, или руку со стаканом. Однако, отвечает.

— Хороший виски заслуживает уважения.

Я замечаю бутылку, прислоненную к небольшому комоду позади него, и, хотя не могу ручаться, что она была полной, когда Рори начал пить, что-то подсказывает мне, что такое вполне возможно.