Неразрешимое бремя (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна - Страница 36

— Вы не правы, Святой Престол поощряет исследования душеведов.

— И что, есть успехи? — пробурчала Лидия, расправляясь с ароматным лакомством.

Я не успел ответить, в зале зажегся свет, объявили перерыв, и хозяйка пригласила дорогих гостей в залу размять ноги.

— Пойдемте, господин инквизитор, — Лидия вытерла руки платком, взяла меня под локоть и потащила к выходу. — Надо пообщаться с гостями.

Рядом с Лидией возникла Тень, что заговорщицки кивнула хозяйке, достала альбом и забилась в угол зала. Среди гостей не было женщин, за исключением Лидии, поэтому на нее косились, некоторые откровенно глазели, кто-то украдкой бросал сальные взгляды. Неужели ее это ни капли не смущает? Похоже, что нет. Она с интересом разглядывала гостей, улыбаясь и стреляя глазками. Я притянул ее за локоть и прошептал:

— Что вы поручили рисовать своей невольнице?

— Всех, кого увидит, и кто покажется ей необычным. У Тени потрясающий дар изображать внутреннюю сущность людей.

— Неужели? Интересно. А ваш портрет она рисовать не пробовала?

Лидия недоуменно на меня посмотрела, потом в ее прозрачных глазах мелькнула тень.

— Свежая мысль, — она легко улыбнулась. — Надо будет попросить. Самой интересно.

Она отцепила мою руку и отправилась приставать к гостям. Я узнал нескольких, уважаемые горожане, один был даже членом городского совета, они нисколько не смущались тем, что их видят здесь. Не смущала ни моя официальная мантия, ни фривольные знаки внимания, которые они оказывали снующим с подносами девушкам, одетым в жалкое подобие одежды, что практически ничего не скрывала. Есть ли предел человеческой порочности? Теологические изыскания на этот счет были довольно неоднозначными, а уж про исследования душевных заболеваний говорить вообще не приходилось. К сожалению, Лидия была абсолютно права, когда возмущалась состоянием этого вопроса. Церковные больницы для душевнобольных больше напоминали тюрьмы, все лечение сводилось к попыткам изгнания внутренних демонов за счет чтения молитв, уговоров, угроз, умерщвления плоти через голодание, обливание холодной водой, телесные наказания. Но даже когда я проходил практику в столичной больнице, мне ни разу не довелось лицезреть изгнанного демона. Только в случае с колдуньей я увидел, что он из себя представляет. Некоторые прогрессивные методики, как мне известно, так и не вышли за пределы столичной Академии. Косность ли лечебной практики была тому виной или бюрократические проволочки — не знаю, только… Только я вдруг заметил, что Лидия исчезла из залы. Куда ее кошачий демон понес? Почему обязательно нужно что-то отчудить? Я огляделся по сторонам и направился к Тени.

— Вы не видели, куда делась ваша хозяйка?

Тень пожала плечами.

— Вроде туда, — она кивнула головой на дверь, что вела на кухню, если мне не изменяет память. — С одним из гостей.

— Что-о?

Я ринулся по указанному следу, едва не сбив по дороге одного из замешкавшихся гостей. Промчался по коридору, влетел на кухню, где суетился старый повар, Лидии нигде не было видно.

— Вы не видели здесь мою спутницу, госпожу Хризштайн? — в отчаянии спросил у него.

Повар равнодушно пожал плечами, не отрываясь от сложного процесса украшения блюд листиками зелени перед подачей. Куда же она могла подеваться?

Дверь в подсобное помещение была приоткрыта, слышался неясный шум. Я заглянул исключительно для очистки совести, уже намереваясь вернуться и подождать упрямицу, но замер на пороге.

— … Помчик, вы такой нетерпеливый! — голос Лидии звучал игриво, она уперлась рукой в грудь седовласому плотному мужчине, что явно собирался ее поцеловать. — Я думала, вам нравятся брюнетки!

Тот и не думал отступать, беззастенчиво лапая Лидию. У меня перехватило дыхание от подобного развратного поведения.

— Что вы себе позволяете! — я схватил за плечо зарвавшегося наглеца и развернул к себе.

Он выпучил на меня глаза и уже открыл рот, чтобы осадить, но тут до него дошло, что он видит перед собой инквизитора.

— Помчик Овьедо, позвольте представить вам инквизитора Тиффано, — нисколько не смущаясь, вмешалась Лидия. — К сожалению, господин Тиффано слишком старомоден, как видите…

Помчик свысока кивнул мне, потом взглянул на Лидию, в его глазах горела ничем неприкрытая похоть и вожделение, неужели она не видит?..

— Госпожа Хризштайн, я могу рассчитывать увидеть вас у себя на приеме? Вы так очаровательны…

Лидия загадочно ему улыбнулась, подойдя ко мне и взяв под руку, но продолжая смотреть на мужчину.

— Вы не ответили, помчик. Вам нравятся брюнетки? Или все-таки блондинки?

Развратник сально засмеялся.

— Мне нравятся все. Даже рыжие.

— Жаль, — вдруг протянула Лидия, в ее голосе звучал метал. Градус температуры в комнате резко упал. — Лиена, Изабелла, Ивонна… Я не хочу стать следующей, помчик.

Она даже не оглянулась на побледневшего мужчину, вытаскивая меня в коридор.

Только в зале она наконец остановилась и развернулась ко мне.

— Какого демона вы вмешались? Кто вас просил?

— Что? — я непонимающе смотрел на Лидию, которая раздраженно схватила бокал с подноса дефилирующей мимо девицы. — Это мерзавец вас грязно домогался, я должен был…

— Ах, это он меня домогался, — с сарказмом прервала меня Лидия, поднося бокал к губам, но я успел быстрее, перехватив ее руку. Не хватало мне опять тащить ее домой в бессознательном состоянии. — Ну спасибо, что разъяснили, а я то думала, что это я его соблазнила…

— Отдайте. Вам нельзя, — я отобрал у нее бокал. — Вы мне противны. Если собираетесь искать себе богатого покровителя, то не в моем присутствии. Если же собрались опрашивать его в рамках дознания, то это можно сделать официальным путем, не пороча собственную честь!..

— Честь? — Лидия зло ухмыльнулась, я аккуратно поставил бокал прямо на пол. Она уже открыла рот, чтобы продолжить, но я поторопился ее прервать, не желая слушать очередную гадость и пошлость.

— Да, честь. Если вам наплевать на свою женскую честь, то подумайте хотя бы о чести рода. Вы же благородного происхождения. Не надо так кривиться! Пожалейте хотя бы достоинство своих предков, что дали вам жизнь, титул. Подумайте о своем брате, он заслужил бесчестье?

Бешенство в ее глазах пугало. Раньше я бы пожалуй даже возгордился собой, тем, что смог ее уязвить, но сейчас мне почему-то было горько и противно.

— Не надо, госпожа Хризштайн. Не утруждайте себя ответом. Делайте, что хотите. Не буду вам мешать. — Я развернулся уходить, сжимая рукой успокаивающую тяжесть свертка с Заветом.

— Стоять! — ее окрик живо напомнил мне наставника военного дела в Академии. Те же командирские интонации, развязный тон и полное наплевательство на правила приличия. — Со мной пришли, со мной и уйдете, господин инквизитор!

Лидия схватила меня за рукав, я неторопливо отцепил ее пальцы и сказал:

— Я не ваш слуга. Не надо командовать. Я…

— А теперь заткнитесь и слушайте. Рыпнетесь отсюда, и я случайно обмолвлюсь помчику Овьедо, да-да, тому самому, что меня грязно домогался, про то, что видела у вас подозрительный сверток. Уверяю вас, он сможет сложить факты воедино, а его воягу будет крайне интересно получить лишний козырь против Престола. Или может мне стоит прямо сейчас вырвать у вас Завет и представить его на всеобщее обозрение?..

Я сжал кулаки. Стерва! Желание придушить ее было настолько нестерпимым, что я даже попытался припомнить, какая кара полагается за убийство в состоянии аффекта. Она подошла ко мне, взяла меня под локоть и уже спокойным тоном сказала, даже не подозревая, насколько была близка к неминуемой расправе:

— И пусть моя честь вас больше не беспокоит, господин инквизитор. Я с ней сама как-нибудь разберусь. Не надо со мной ссориться, и злить тоже. Как говорит Антон, о чьей чести тоже не стоит тревожиться, меня просто надо терпеть. Вы же священнослужитель, и смирение — это первое, чему вас учат, а?

Ощущение, что твоя жизнь находится в руках сумасшедшей, довольно странное. Я лихорадочно раздумывал, что можно предпринять, но не находил выхода. В любом случае, после окончания спектакля, я отправлюсь прямиком к отцу Валуа и честно расскажу ему обо всех обстоятельствах. Сана я лишусь, но нельзя допускать, чтобы кардинал Ветре и его подельники вышли сухими из воды. Нельзя допустить, чтобы об этом прознали светские власти, это сугубо внутреннее дело Святого Престола. Если раньше я не собирался упоминать про Лидию, из жалости к ней, то теперь меня терзали сомнения. Я и так слишком долго попустительствовал ее выходкам, закрывая на них глаза и надеясь на… А на что я, собственно говоря, надеялся? Ведь понимал же, что ее безумие будет лишь прогрессировать. Она отвлекла меня от тяжелых раздумий, грубо толкнув локтем в бок.