Пограничье (СИ) - Ли Марина - Страница 72

   — Что? — я почувствовала, что начинаю пугаться.

   — Ничего. Ты очень красивая, — он отложил в сторону письмо и продолжил одеваться, по-прежнему тревожа меня своим задумчивым видом. — А где твои верные рыцари?

   Мне кажется, я даже покраснела от стыда. Бессовестная! Как я могла забыть про Гаврика с Ларсом!?

   — Не знаю… Думаю, что у Дунаи.

   И про Дуньку тоже. Она же волнуется, наверное. Гадает, куда я пропала. Уже, видимо, весь Речной город на уши поставила.

   — Надо забрать их и как можно скорее вернуться в Призрачный замок.

   — Но…

   Я хотела напомнить о том, что там же коварный граф Бего. И Гринольв. И не знаю, что еще, потому что дверь распахнулась резко и без стука, словно ее с той стороны ногой толкнули. А потом в спальню ввалился господин Истров и давешняя оперативная группа. Мне же оставалось только порадоваться, что я одеться успела.

   — Шона Сонья Ингеборга Род, — эфор обратился ко мне официально и громко, но смотрел при этом почему-то на стену за моей головой.

   Я прямо кожей почувствовала, как напрягся Павлик, заметила краем глаза, что он шагнул вперед, намереваясь встать между мною и главным эфором Речного города, но тритон споро подсочил ко мне первым и, болезненно сжав мою руку выше локтя, заявил:

   — Я вынужден снова арестовать вас, благородная шона.

   — Ты белены объелся? — взревел Пауль Эро.

   — Никак нет, господин Эро, — Истров гаденько улыбнулся и протянул Павлику приказ на гербовой бумаге. Павлику, не мне, словно меня и в комнате не было, но, заметив, каким взглядом я проследила за его движением, пояснил:

   — Будет разбирательство в верховном суде. Сегодня утром по высочайшей инстанции на ваше имя, моя дорогая, пришло сразу два запроса.

   Мать-хозяйка, два? Я предполагала только один, тот, который эфор озвучил первым:

   — От вожака клана Лунных волков с обвинением, что вы присвоили себе чужое имя. И на самом деле вовсе не Сонья Ингеборга Род, а беглая, простите, шона, сука, собственность его, вожака, семьи. И еще запрос от временного правителя Зачарованного леса, с требованием немедленно доставить вас к эльфам. Вы, видите ли, опекун тамошней малолетней правительницы и обязаны находиться при ней неотлучно, денно и нощно…

   — А кто у нас временный правитель-то? — растерянно спросила я.

   — Эйалгин Нель, само собой, — проворчал Павлик и решительно вцепился в мою вторую руку, обращаясь уже не ко мне, а к своему подчиненному:

   — Я разберусь с этим, Герм.

   — Никак невозможно, господин Эро. Тут налицо пересечение интересов. Так что я провожу шону в эфорат, где она и пробудет до начала судебного заседания.

   Я прямо услышала, как заскрипели, крошась, зубы во рту всегда спокойного и уравновешенного Пауля Эро.

   — До судебного заседания?

   — Конечно, — Истров довольно кивнул. — Сига Мори ждет только тринадцатого присяжного, чтобы начать.

   — Проклятье! — Павлик двумя руками вцепился в свою взлохмаченную шевелюру и повторил:

   — Проклятье!

   А потом вдруг обнял ладонями меня за щеки и зашептал быстро, не отрывая от меня взволнованного несчастного взгляда:

   — Все будет хорошо, милая. Ступай с ним, я решу одну маленькую проблему и сразу же приду за тобой.

   Я кивнула.

   — Я заберу тебя из суда, — произнес Павлик едва ли не по буквам и легко поцеловал меня в губы, а потом зачем-то добавил:

   — Прости.

   После чего, снова скрипнув зубами, повернулся к Истрову.

   — И если ты, сволочь, только посмеешь надеть на нее наручники, я тебе руки с корнем вырву. Веришь?

   Главный эфор Речного города сглотнул и стремительным движением поправил воротник кителя. Павлик же бросил на меня еще один несчастный взгляд, вздохнул тяжело и повторил:

   — Увидимся в суде, — после чего выскочил из спальни так, словно за ним Мойдодыр с ремнем наперевес гнался. 

   Сига Мори свою работу любила и искренне считала, что помогает миру стать лучше. Обоим мирам, учитывая тот факт, что в здании суда, расположенном на Шумной площади Речного города, рассматривались дела как светлых, так и темных.

   Сегодня после обеда секретарь, загадочно улыбаясь, положил на стол перед судьей тоненькую папочку с делом, насчитывавшим едва ли десяток страниц.

   — Ваша честь, не посмотрите?

   Сига Мори скользнула усталым взглядом по настенным часам и нахмурилась:

   — Сегодня? — приступать к новому делу во второй половине дня судья не любила, аргументируя это тем, что каждая проблема требует свежих сил. И она, сига Мори, просто не имеет права ставить подсудимых в неравные условия.

   И секретарь прекрасно знал об этом, как и о том, что все это было только громкими словами, а на самом деле ее честь просто верила в бабушкины приметы. И накануне важного заседания прекрасная сига распускала свои тяжелые косы и, напевая в свете луны старинный наговор, призывала удачу и помощь древних сил.

   Обо всем об этом секретарь был прекрасно осведомлен, но посредник эльфов был так настойчив в своем желании уже сегодня получить ответ по своему вопросу, а главное, так щедр, что отказать ему не было никакой возможности.

   Сига Мори недовольно поморщилась под настойчивым взглядом своего секретаря и положила на папку ладонь, подтягивая дело к себе.

   Уже через минуту темные брови выгнулись идеальной волной и судья спросила:

   — А что, благородная шона действительно в данный момент находится в нашем городе?

   — И более того, — секретарь наклонился вперед, и в его глазах загорелся ехидный огонек, — прямо сейчас она находится в казарменном общежитии эфората.

   — О?!

   — По слухам, только по слухам, ваша честь, в одной спальне с... — секретарь моргнул правым глазом и покосился на край рабочего стола, где в прелестной серебряной рамочке стояла симпатичная работа модного ныне художника, на которой сигу Мори сжимал в крепких объятиях никто иной как звезда столичного сыска Пауль Эро.

   — О...

   Судья не смогла удержаться от удивленного вскрика и, протянув руку, двумя пальцами провела по изображению, прошептав:

   — Очень интересно... — наклонила голову, все еще рассматривая картинку, а потом решительно вернулась к просмотру документов, бросив секретарю:

   — Подготовьте Открытый зал и вызовите присяжных. Я не рискну выносить единоличное решение в эльфийско-волчьем конфликте. Сами понимаете, оборотни — они такие мстительные...

   Спустя два часа, накинув мантию на плечи, сига Мори степенно вступила в наполненный шумом зал, подождала тишины, с любопытством оглядела подсудимую, по достоинству оценив ее молодость и красоту, кивнула приставу и, расправив складки тяжелой юбки, села на стул, стоящий на возвышении.

   — Дело шоны Соньи Ингеборги Род, — магически усиленным голосом объявил судебный распорядитель, а упомянутая шона проворчала едва слышно:

   — Проклятое дежавю...

   Сига Мори удивленно выгнула левую бровь. Подсудимая не проявляла признаков вины или страха, что было весьма обычно для людей, занимавших маленькое синее кресло у подножья судебной лестницы до нее, она нетерпеливо ерзала, бросала задумчивые взгляды на дверь и, не скрывая досады, дергала за кисти красную шаль, которая укрывала ее плечи.

   Судья опустила глаза в бумаги, поданные приставом, и произнесла:

   — Итак, первым на повестке дня стоит вопрос о том, является ли шона той, за которую себя выдает...

   Подсудимая задумчиво почесала правое плечо, дернула кончиком носа и с выражением брезгливой гадливости посмотрела на боковые двери, которые, казалось, только и ждали ее внимания, ибо распахнулись в тот же миг, впуская внутрь Открытого зала красивого мужчину — и шрам от ожога на щеке его ни капельки не портил.

   По залу прокатилась сначала шумовая восхищенная волна женских голосов — все-таки русалки странные существа: не могут дышать спокойно, если чувствуют рядом оборотня. А вслед за шумовой женской — мужская возмущенная. Тритоны тоже не могли дышать спокойно в компании волков, но по иной причине. Их связывала старинная, обоюдная и непримиримая война.