Убить в себе жалость - Нестеров Михаил Петрович - Страница 32

В ответ высказав свою — и не только свою — точку зрения, директор службы безопасности в очередной раз вынужден был признать, что в вопросах экономической преступности и терроризма впридачу связан по рукам и ногам.

Прошла всего неделя, и перед заместителем директора ФСБ Нагорновым стоял полковник Рожнов, который при поддержке своего руководителя смог бы хоть в какой-то мере ослабить путы. Нагорнов доверял Рожнову, их не связывали родственные узы или товарищеские отношения, начальник выбирал долго, из двух десятков претендентов на пост вновь создаваемого управления он выбрал именно полковника Рожнова. Он прочитал на него досье и нашел, что Рожнов больше всех получил выговоров, немалая часть которых вошла в личное дело. Еще несколько фактов из биографии бывшего полковника ФСБ; решающим стал тот, когда собственно разгорелся скандал вокруг Рожнова, неосмотрительно отдавшего приказ своим подчиненным на ликвидацию довольно влиятельного лица в столице.

Нагорнову Рожнов показался нетерпимым к беспределу. С одной стороны, сей факт показывал слабость полковника, нетерпимость виделась нетерпением. С другой — нехватка полномочий, средств, возможность взять полную инициативу над тем или иным делом в собственные руки. Рожнов хотел найти единомышленников среди своих подчиненных, а нашел даже не противников, а предателей, — это его личное определение. Все эти негативные факты сыграли положительную роль в дальнейшей судьбе Рожнова.

Поначалу в приватной беседе с полковником замдиректора ФСБ высказался за то, чтобы отдел назывался Департаментом эффективной контрразведки, сокращенно выходило или "Декон", или, что хуже, пришедшее на ум генерал-лейтенанту, — "Дефект". От названия зависит многое, во всяком случае, так думал капитан Врунгель; так подумалось и Нагорнову, который отмел оба названия и прислушался к подчиненному, а тот на первых порах решил ограничится пятью членами Департамента.

Вот так совершенно неожиданно новое управление ФСБ получило довольно простое название. А все эти "Деконы" и "Дефекты" — лишь несерьезная часть игры, которая всегда присутствует при начинании чего-то нового и большого. У Нагорнова это выражалось в ответственности; присутствовал и тот факт, что на своем месте он просидит недолго. Он не рассчитывал, что в анналах службы безопасности его имя всплывет подобно яхте того же Врунгеля с поэтическим названием "…беда", не рассчитывал и на полную "Победу", но сделал хоть что-то полезное, кроме того, что удачно протирал штаны в своем высоком кресле, выполняя указы "сверху".

Такие времена, что порой приходилось прислушиваться и исполнять волеизлияния различных министерств, включая и Министерство иностранных дел, и высокопоставленных чиновников, которые сидели в зданиях чуть пониже. Но так быть не должно, в определенных вопросах служба безопасности является приоритетным органом и вправе не обсуждать детали той или иной операции, к примеру, с Генпрокуратурой. Однако люди в ФСБ стали другими, кроме противников, которые мелькали в коридорах на Лубянке, можно было столкнуться с "предателями", как произошло с полковником Рожновым.

В какой-то мере это был возврат к прежней структуре, которая, не выходя из зданий службы безопасности, претерпела изменения не только в названии — КГБ. Но на данном этапе возврат был неизбежен, пусть даже временно. Полковник Рожнов, в определенных вопросах ставший для начальника единомышленником, хорошо разбирался в подобных вопросах.

Кое-кто в управлении заинтересовался новым отделом, но информация о нем была строго засекречена, не удавалось даже определить руководителя и состав подразделения, проследить, куда уходят довольно солидные суммы и оружие. Деньги и оружие уходили на разработку и осуществление силовых акций, которые исполняли бывшие офицеры спецназа, а ныне обыкновенные наемники, получающие за свою работу деньги. Это не единственный стимул в их работе, но он занимал одно из ведущих мест. Во-первых, это были надежные люди, которых Рожнов и командир отряда подбирали лично. Во-вторых, то, что, собственно, упоминал на совещании руководитель управления по борьбе с терроризмом. Кто-то из офицеров службы безопасности продавал информацию криминальным элементам или же попросту грубо работал на криминал именно из-за нехватки денег. Не было возможности повысить всем заработную плату, не приходилось уповать и на патриотизм, который в последнее время оказался неприкрытым или вовсе голым. В-третьих, что очень важно, члены "пятерки" не состояли на службе в ФСБ. Что собственно согласовывалось с Указанием "О порядке реализации норм Указа №…" И, возвращаясь ко второму, их нелегальные, конечно же, силовые операции очень и очень хорошо оплачивались.

Если полковник Рожнов нашел единомышленников среди начальства, то в маленьком силовом отряде его такого же мизерного ведомства единства в полном смысле этого слова не наблюдалось. До некоторой степени это был расчет со стороны руководителя "пятерки". Слаженность в команде была на высшем уровне, папки с досье на каждого члена отряда становились толще с каждой проведенной ими операции. И не только. В них были отражены также личная жизнь, связи на бытовой почве и так далее. Рожнов завел отдельную папку собственно на отряд в целом и скупыми словами опытного следователя отмечал несхожесть характеров боевиков, легкое противостояние, отсутствие настоящей дружбы.

Другого руководителя озадачили бы подобные факты, однако Рожнов не был обеспокоен, понимая, что размышляет над листом бумаги о наемниках. И только двое из них — Нораир Оганесян и Андрей Яцкевич — были более-менее дружны. Но и их отношения выглядели скорее приятельскими. Что касается командира — Олега Шустова, до недавнего времени работавшего в центре специальной подготовки ФСБ, — тот был холоден, не терпел, когда его мнения, касающиеся выполнения или корректировки отдельных моментов в проведении боевой операции, обсуждались или подвергались критике со стороны товарищей.

Они были именно товарищами. Такое холодное слово, которое ни к чему не обязывает. Как в далекие советские времена.

И вот собственно Указ, благодаря которому появился Департамент "5".

Директору Федеральной службы безопасности

Российской Федерации

Секретно

Об экстренных мерах по защите населения от бандитизма, экстремизма и терроризма, а также иных проявлений организованной преступности.

В целях защиты жизни, здоровья и имущественных интересов граждан, обеспечения безопасности общества и государства, а также во исполнение Федеральной программы Российской Федерации по усилению борьбы с преступностью на неограниченный срок, невзирая на принятие Федеральным Собранием РФ законодательных актов в сфере борьбы с преступностью и экстремизмом, постановляю:

1… для подготовки и осуществления следственных мероприятий, пресечения и раскрытия преступлений инициативно использовать данные оперативно-розыскной деятельности, признавая их доказательствами по уголовным делам этой категории, исключая установленный порядок;

к подозреваемым и обвиняемым по указанным преступлениям в качестве меры пресечения не применяются подписка о невыезде, личное поручительство, поручительство общественных организаций и залог;

при достаточности доказательств в ходе оперативно-розыскных мероприятий и опасения, что подозреваемый может скрыться от следствия или совершить новое преступление, осуществлять физическое устранение лиц, попадающих под данное определение.

2. Настоящий Указ вступает в силу с момента подписания.

И соответствующий документ, рожденный в стенах Федеральной службы безопасности:

Совершенно секретно