Коракс: Повелитель теней (ЛП) - Хейли Гай - Страница 68

― Империум широк и могуч, ― ответил Коракс. — Я всего лишь острие его меча. Вы не сможете одолеть меня. Вы можете спорить с моим отцом, пока не надоест, но в конце концов вы неизбежно согласитесь к нам присоединиться. Примите мое предложение сейчас. Вы — одна система, а у меня за спиной их тысячи. Вам не выстоять против нас. Я сломлю вас.

― Что ж, посмотрим, сколько крови согласится пролить твой отец, чтобы отобрать у нас наши дома. — проговорил Агарт. — Оставьте нас в покое, пока никто больше не пострадал от вашей агрессии.

― Мой отец прольет всю кровь, если понадобится. Он не позволит ни одному человеческому обществу страдать без Его защиты, ― заявил Коракс. — Его долг — нести просвещение всей галактике.

― Мы достаточно просвещены, — огрызнулся Агарт.

― А по вам и не скажешь, ― Коракс покачал головой.

― Значит, многие погибнут, ― проговорил верховный контролер. — Сколько смертей выдержит твоя совесть, освободитель?

Гололит погас. Сферы полей одновременно вспыхнули и отключились, и лицо Агарта исчезло. Ленточные проекторы зашипели, словно облегченно выдохнув после отчаянных попыток создать одно единое изображение из тысячи отдельных.

Фенк взглянул на примарха. Тот всем своим видом излучал недовольство.

― Сентрил, расскажите мне об Агарте, ― попросил примарх. — Сколько у него власти над остальными? Его слова — это пустой блеф, или он сейчас говорил от имени всех городов?

Итератор стоял в первых рядах, на самом видном месте — каринейцы должны были увидеть, что нанесенные Сентрилу увечья уже излечены. Шагнув вперед, он сообщил:

― Раньше у Агарта было не так уж много влияния. У меня сложилось впечатление, что остальных владык он попросту запугал. Его город крупнее большинства остальных и лучше всех подготовлен к войне. Он агрессивен и его многие не любили. Ваше появление радикально изменило ситуацию. Он начал выступать за открытую войну с Империумом сразу же, как только я и остальные итераторы передали президиуму Содружества первое предложение. Поначалу его не слушали, но уничтожение 27–42 настроило на войну многих. Они напуганы.

― Зачистка Хартина — событие прискорбное, ― ответил Коракс, ― и несвоевременное.

Фенк невольно подобрался. Резня на Хартине была на совести его экспедиции.

― Что сделано — то сделано, милорд, ― ответил Сентрил и сочувственно покосился на Фенка. — Теперь мы должны разбираться с последствиями. Члены Содружества считают, что они окажутся следующими, и что им угрожает внешний враг. Однако при этом они думают, что мы не встречали никого сильнее их — а значит, они выиграют.

― Они понятия не имеют, с кем нам приходилось сталкиваться, ― заметил Коракс.

― И тем не менее, они считают, что выстоят там, где пал Хатрин.

― Я докажу им, что их самоуверенность обманчива. Зенит—Три-Один—Два — это город Агарта. Вот туда мы в следующий раз и ударим. Это вполне логичный шаг — если мы покажем свою полную мощь, это пошатнет уверенность остальных. Поэтому я лично поведу своих воинов на штурм и притащу Агарта сюда, к этому гололиту, в цепях — пусть его соратники видят. 

― Не хочу вас оскорбить, но вы недооцениваете их гордость, ― заметил Сентрил. — Мы уже прошли ту точку, в которой были возможны переговоры.

― Посмотрим, ― откликнулся Коракс.

― Милорд, я прошу вас — одумайтесь, ― заговорил Фенк. Едва слышные вначале, его слова постепенно становились все громче и громче, его уверенность укрепилась, и он машинально помахал руками, подчеркивая несогласие. — Милорд, не надо.

Коракс смерил его странным взглядом. Неожиданное уважение в его глазах перемешивалось с гневом.

― Ты говоришь «не надо» ― мне?

Фенк задрожал. Коракс лучился спокойствием и рассудительностью, но даже в таком тихом состоянии его сила давила на адмирала. Взгляд черных глаз прожигал Фенка насквозь.

― Фенк, меня послали сюда, потому что ты никак не мог привести Содружество к Согласию, а в случае возникновения проблем отправлял войска решать их силой. А теперь ты говоришь, что план, который я составил, не годится? — Коракс недоуменно усмехнулся. Его обвинения звучали так, словно их произносил обычный человек. — У тебя есть возражения? Тогда озвучь их. И помни, что ты говоришь с сыном Императора.

Как будто Фенк мог забыть об этом! Он едва не уступил всепоглощающей воле примарха. Но его народ был гордым. И Фенк продолжил стоять на своем.

― Агарт прав, милорд, ― сказал он, заставляя себя смотреть прямо в бездонную черноту глаз Коракса. — Эта кампания выходит долгой и затратной.

― Ты не веришь, что мы сумеем победить? Ты не веришь, что я смогу сделать то, что пообещал? — спросил Коракс. Даже сквозь дискомфорт, который Фенк испытывал под этим пристальным взглядом, адмирал поразился самоуверенности Коракса.

«Какой же он заносчивый», ― подумалось Фенку. ― «И из–за этого опрометчивый».

― Естественно, мы победим, ― ответил адмирал, тщательно подбирая слова. — Но я думаю о том, как быстро и какой ценой нам достанется эта победа.

Лицо Коракса оставалось бесстрастным, и Фенк спешно продолжил свои объяснения, пока его решимость не улетучилась окончательно:

― Тысяча Лун изменяет свои орбиты, чтобы стать ближе друг к другу физически и политически. Напуганные нашей мощью, они прекратили грызться друг с другом. Теперь они объединяются. Порой ход войны меняется еще до того, как она толком начнется. — Фенк перевел взгляд на Сентрила, ожидая поддержки.

― Именно так, милорд, ― проговорил тот. — Наблюдение за этой системой велось целое столетие. Каринейцы никогда еще не демонстрировали такие способности к сотрудничеству. Их текущие орбиты были определены соглашением, подписанным в конце последней междоусобной войны, и поэтому решение о перемещении городов — это не самый простой шаг для каринейцев.

― Они решили, что будут сражаться с нами. И теперь, что бы мы не делали, они не отступят, ― продолжил Фенк. — Объединившись, они представляют собой реальную угрозу. Ваше вмешательство помогло прояснить ситуацию, и я благодарен вам за помощь. Но я уверен, что мы должны нанести удар до того, как они сумеют объединить все свои войска. Время диверсий и реверансов прошло. Мы должны начать полномасштабное наступление. Я могу прислать вам на одобрение необходимые приказы в течение часа.

Повисла пауза. Глаза Коракса, казалось, смотрели прямо Фенку в душу. По виску адмирала и ниже, по щеке, скользнула капля пота, стекшая под высокий воротник.

― Цена будет слишком высокой, ― сказал, наконец, примарх. — Погибнут сотни тысяч. Многие города будут потеряны. Этого Агарта необходимо свергнуть. Мы отнимем у него город, и как только мы это сделаем, остальные сдадутся.

― Но вы ошибаетесь, милорд, ― возразил Фенк. Его спина была мокрой от пота. Возражения Кораксу требовали недюжинных физических усилий. — Города вращаются медленно, но как только они перенастроят свои орбиты вокруг Каринэ, наша задача усложнится в тысячу раз. Я уже просматривал симуляции штурма Содружества при иных орбитах. Предполагаемые потери — вот здесь, в этом рапорте. — Он взял у адъютанта второй планшет и протянул его примарху. Коракс смерил его взглядом, но так и не взял.

― Двадцать седьмой экспедиции было приказано продвинуться вглубь Аргилусского кластера. Мы должны соединиться с Семьдесят шестым экспедиционным флотом в течение шести месяцев. Между нами и предполагаемой точкой встречи находятся четыре человеческих общества шестого уровня. Итераторы сумели добиться соглашения только с двумя из них. Если мы не выступим сейчас, мы не успеем прибыть в нужную точку к намеченному сроку. В самом худшем случае флот Двадцать седьмой понесет слишком большие потери, чтобы и дальше участвовать в войне, и из–за этого задержит дальнейшее крестового похода в этом субсекторе.

Коракс нахмурился, и морщины на его лбу стали походить на трещины в белой скале, готовой вот–вот обрушиться. Умышленно или нет, но в его облике что–то изменилось, и Фенк ощутил, что смотрит в лицо какому–то сверхъестественному существу.