Господин моих ночей. Книга 2 (СИ) - Ардова Алиса - Страница 42

— Добро пожаловать…

Он осекся, и Ларуит, которая так и не отошла от меня, тихо подсказала:

— Ты имеешь право выбрать любое имя. Какое тебе больше по душе?

Любое? Что ж, тогда пусть варрийская аристократка Аэлаисс ли Норд останется в прошлом. Я буду вспоминать о ней с теплотой и любовью, но в этой жизни ей нет места.

— Элис, — произнесла я уверенно. — Меня зовут Элис.

И Заэр, улыбнувшись, закончил:

— Добро пожаловать в семью, Элис Эвераш.

После этих слов духи как-то разом встрепенулись, засуетились, обступили со всех сторон, что-то бормоча, и завертелись вокруг в причудливом диковинном танце.

Первым остановился Заэр. Замер передо мной, властно коснулся плеча, — удивительно, но я даже почувствовала ледяную тяжесть бестелесной руки.

— С честью носи свое имя, дитя, — то ли пожелал, то ли приказал он.

Тьма в его глазах сгустилась, последний раз вглядываясь в мое лицо, и призванный взметнулся вверх, чтобы растаять там зыбким колдовским туманом.

— Будь достойна своего дара, Элис Эвераш.

Очередное пожелание, и следующий призрак растворился под сводами ритуального зала.

Предки уходили один за другим, желая мне не посрамить, чтить, прославить, приумножить, возвеличить и, более того, затмить. Даже страшно стало: неужели это все должна сделать хрупкая маленькая я?

Предпоследним круг покинул отец Ларуит, посоветовав мне не отступать, но при этом тщательно выбирать, и мы с бывшей Хозяйкой остались одни. Если не считать живых родственников, неподвижно стоявших за огненным кольцом.

Тонкие пальцы ласково погладили меня по щеке, и в отличие от ладони Заэра, не обожгли могильным холодом, а согрели живительным теплом.

— Какой цвет у твоей магии, Элис?

Я почему-то сразу поняла, о чем она спрашивает.

— Серебристый.

— Как у меня когда-то.

Ларуит грустно улыбнулась, помедлила несколько мгновений.

— Будь счастлива, Элис.

После предыдущих громких напыщенных фраз напутствие Хозяйки прозвучало совершенно неожиданно.

— Просто счастлива? — переспросила растерянно.

— О, поверь мне, это невероятно сложно, — сверкнула глазами женщина. — И, вместе с тем, удивительно просто. Если слушать свое сердце и верить ему. У меня вот не получилось. Я допустила, чтобы обида и непонимание встали между мной и моим избранником. Позволила гордыне одержать верх и потеряла того единственного, кто мог сделать меня счастливой.

Видимо на моем лице мелькнуло сочувствие, потому что Ларуит коротко рассмеялась.

— Не надо меня жалеть. Я прожила интересную, насыщенную жизнь. Муж меня любил, дети уважали, а старший сын стал одним из самых одаренных Хозяев в истории нашего народа, — она запнулась и уже тише добавила: — Но я так и не сумела забыть и до последнего вздоха сожалела, что однажды, в далекой юности, не остановилась, не оглянулась, не поверила.

— Он оказался вашей магической парой?

— Да. Но тогда, при жизни, мы не знали этого точно, а проверять не стали. Оба были связаны обязательствами, а потом... Слишком многое разделило нас… Так что не слушай этих самоуверенных педантов и просто постарайся жить счастливо. Все остальное само собой добавится.

— А мы с Айтоном... Мы...

— Хочешь спросить, не пара ли вы? — Ларуит вдруг проказливо хихикнула. — А вот не скажу. Не надо перекладывать на меня ответственность за свой выбор. Решай сама. Да и разве так уж важно, пара он тебе или нет, если ты любишь этого мужчину и жить без него не можешь? Прислушайся к себе... Ну, а если так уж неймется узнать, сходи со своим избранником в центральный храм Сахтара. Там проведут ритуал и ответят на твой вопрос, — закончила Ларуит и закружила в воздухе, поднимаясь все выше.

— Подождите.

Не думала, что мой окрик ее задержит, и, тем не менее, Хозяйка не только остановилась, но и вернулась. Снова зависла напротив меня, склонила голову набок.

— Желаешь еще о чем-то спросить?

Быстро кивнула.

— О вашем зеркале. Как им пользоваться?

Ларуит молчала, и я поторопилась продолжить, боясь, что она все-таки исчезнет:

— Я прикоснулась к нему, и оно ожило, но лишь однажды. Больше мне ни разу не удалось его пробудить.

— Наша магия созвучна, потому артефакт и отозвался, но он никогда полностью не подчинится. Ни тебе, ни кому-то другому.

Лицо Хозяйки потемнело, и сама она как-то вдруг поникла и словно состарилась.

— Я создала его, чтобы хоть иногда, издали наблюдать за своим любимым. Знать о его заботах, проблемах. Сначала проверяла время от времени, как он поживает. Потом стала наведываться в заветную комнату каждый день, и, наконец, почти поселилась там, забросив все дела и даже питомник. Тогда поняла, что живу чужой жизнью, медленно выгораю, уничтожая себя, и наложила на артефакт ограничение. Ты сможешь увидеть в этом зеркале только своих близких, тех, кого по-настоящему любишь, о ком искренне переживаешь, и только тогда, когда им будет угрожать реальная опасность. Ну, или тебе. Только в этом случае.

Что ж, уже немало.

— Спасибо.

Я склонила голову, и теплый ветерок, запутавшись в моих волосах, шаловливо бросил в лицо выбившуюся из прически прядь.

— Мне пора, Элис, — шепнула Ларуит. — Если захочешь когда-нибудь пообщаться, приходи в комнату с зеркалом. Позови. Я услышу. И еще… Я сделала тебе маленький подарок, не буду говорить, что это, скоро сама поймешь.

Она помедлила несколько мгновений, потом обернулась к застывшим за кругом мужчинам, звонко крикнула:

— Кронерд, смелость хороша не только в бою, а настойчивость в любви так же уместна, как на заседаниях совета. Учти, твоя женщина не станет ждать вечно… Не разочаруй меня, мальчик.

Вспорхнула к потолку и, завертевшись серебряным вихрем, исчезла.

В тот же миг огненные круги погасли — пламя впиталось в пол и пропало, не оставив следа.

— Элис!

Первым ко мне подбежал отец, обнял, прижал к себе. Следом подошли Ранглот и Дивен.

— Какая четкая, яркая метка, — прадед не скрывал своего восхищения.

— Да, ее приняли все. Без сомнений и колебаний. Все до единого, — дед тоже выглядел довольным.

— Вот теперь повоюем, — Ранглот воинственно вскинул подбородок. — Самое главное сделано, дальше действуем, как договорились.

***

Время после знакомства с предками понеслось вскачь, словно нагоняя упущенное.

Дед с прадедом поселились в Хуспуре, и теперь мы постоянно встречались в столовой на совместных завтраках. Даже мама изменила привычке не есть по утрам и присоединялась к нам, неизменно занимая место возле отца. С Ранглотом она общалась вполне мирно и свободно, а вот с Дивеном отношения никак не складывались, правда, и открытых ссор, хвала богам, больше не было. Мама с дедом старались, по возможности, просто не замечать друг друга.

Прадеда я в течение дня почти не видела. Он возобновил регулярные посещения совета и теперь являлся на каждое заседание и совещание архов, на радость друзьям и на зло врагам, которых у Эверашей тоже оказалось немало.

Отец, позанимавшись со мной несколько часов, тоже исчезал до вечера — договаривался со своими сторонниками, вербовал новых, давал задания агентам. С Айтоном Кронерд не общался, но каким-то образом получал от него известия. Нам сразу же сообщили, что лорд-протектор благополучно прошел проверку и добился-таки, чтобы его включили в следственную группу.

Мне Айт не писал, но отец почти ежедневно передавал от него пожелания доброго дня или хорошего вечера и маленькие, на первый взгляд скромные подарки — букет полевых цветов или корзину эспарских яблок.

— Опять фрукты, — демонстративно ворчал родитель, но глаза его при этом лукаво поблескивали. — У нас самих этого добра более, чем достаточно. Или Нетгард считает, что я тебя голодом морю? Нет, чтобы колье прислать, браслет или кольцо. Он же алхор все-таки, а не какой-то там маг.

— Вот-вот, — совершенно серьезно поддакивал Дивен, а я только улыбалась.