Против течения (СИ) - Рогов Борис Григорьевич - Страница 69

— Хай, Натан! — слышу я вдруг из толпы. — Хау ар’ю?

— Ай’м файн, — машинально кричу я в ответ. «Кто бы это мог быть?» проносится мысль, — акцент русский, но на наших кураторов из КГБ не похож… — Энд ю? Вы есть кто?

Паренёк невысокого роста в модных очках — открыто улыбается мне в ответ и произносит такую странную фразу:

— Мистер Фарб, рад встрече с талантливым фотографом и настоящим творческим человеком. Очень хотел бы познакомиться с вами поближе. Небольшое интервью для молодёжной газеты на тему фотографии, жизни в Америке или любую тему, которая покажется вам интересной.

— Йес, йес, конечно, — я изображаю заинтересованность, — мне было бы крайне интересно поделиться своими впечатлениями с русскими читателями, но сами понимаете, это не в моей власти. Сорри.

— Я понимаю, но есть способ… — паренёк не унимается. Кажется, ему действительно важно иметь со мной приватный разговор, — вам, Нэт, тоже было бы интересно, я знаю тайну Дианы Арбус и Ист-Вилиджа [125] и много чего ещё. — Парень уставился прямо в глаза.

Я растерялся. Впрочем, это моя обычная реакция на нестандартную ситуацию. Лишь минуту спустя мне в голову пришла мысль, что это провокация либо кротов из Лэнгли, либо русских из КГБ.

— Что делать? Как ответить? — в голове, словно пчёлы, жужжат мысли. Они сталкиваются, обрываются и возникают снова, — если согласиться, то спецы решат, что меня можно использовать, а я не хочу быть ни разведчиком, ни шпионом. Я же уже отказывался от прямого предложения о сотрудничестве, только отсылаю отснятые материалы а посольство… Точно, это КГБ, но откуда они могут знать про тёмную историю Ист-Вилиджа?

Я туплю какое-то время. Однако природное любопытство побеждает врождённую трусость. Я натягиваю самую любезную улыбку, распахиваю руки во всю ширь и включаюсь в игру:

— Хай, бро! Конечно, мне очьен интерьесно будьет говорить про Ист-Вилидж, хотя десять лет прошло. Славное было время: «фри лав, драг, секс и рок’н’ролл». Только ваши парни из КейДжиБи плохо на такие вещи смотрят. И вас могут посадить в тюрма, и меня высшлют из Союза, а мне бы хотелось до конца доработать. Мне отчен нравится ваша страна.

— Мы им не скажем, только ты друзей попроси, чтобы прикрыли.

— Что такое есть «прикрыли»? — я не настолько хорошо знать русские идиомы и иногда не понимать, что вы иметь в виду.

— Скажи, что перегрелся, съел чего-нибудь, решил отлежаться денёк. Сам езжай в отель, помаячь в окне, чтобы я тебя увидел. Дальше дело техники. Не бойся, то что ты узнаешь тебе даст такой «the ass-kicking» [126], что ты, может быть, уже завтра соберешься и рванёшь домой, а может, будешь обдумывать всё услышанное до самого конца гастролей.

Я быстро договариваюсь с Дэнисом, ссылаюсь на дикую головную боль и, спрятав оборудование, иду к выходу. Путь мне преграждает подтянутый молодой человек с непроизнесённым вопросом в глазах.

— Голова, — хватаюсь руками за виски, изображая гримасу боли. — Очьень болеть, не могу работать, умирать прямо тут. Ехать в отель, полежать. — Я иллюстрирую свою мысль ладонью под ухом и имитацией храпа.

— Да, жарко тут у вас, — соглашается со мной «ангел-хранитель», давай, подожди минуту, я сейчас кого-нибудь из наших с тобой отправлю. И присмотрит, и поможет, и аспирину купит.

Хмурый молодой человек в черных брюках и белой рубашке садится на переднее сиденье, показывает таксисту красные корочки и говорит, поворачиваясь ко мне:

— Мистер, вы точно знаете какое вам лекарство надо?

— Спасибо, но я, наверное, просто перегреться вчера, а почувствовать только сегодня. Это, наверное, тепловой удар. Мы сейчас приехать, я иметь душ, пить вода и лежать час или два. А вы, Игорь, можете купить мне какого-нибудь… как же это будет? Йес, кислый компот. Можно лимон или оранж, или, по-вашему, апфель-син. Китайское яблоко если на русский перевести, правда, смешно?

Пока так разговаривали, такси привезло нас к гостинице. В номере я натянул лёгкие шорты и, взяв полотенце, отправился в душевую. Смешно! Центральный отель огромного города, а душ, как в дешёвом хостеле, расположен в коридоре.

В душевой на подоконнике сидел тот самый паренёк.

— Энд эгейн, гуд дэй, мистер Фарб. Вот теперь мы можем спокойно поговорить. Вы, наверное, удивлены моим появлением? Нет? Странно… Ну тогда слушайте. Дело в том, что я внезапно обнаружил у себя способности к, своего рода, ясновидению или послезнанию…

— Джаст момент, подождите, пожалуйста, — жестом руки я прервал его на полуслове. — Как вас зовут, и что такое есть яс-но-ви-день-ие и пос-ле-зна-ние?

— Ясновидение или клэрвойэнс, послезнание — афтернолидж. Я, как у вас говорят — медиум. Правда, с духами не общаюсь. Просто, почему-то знаю некоторые события прошлого и будущего. Вот вам пример ближайшего события, о котором я никак узнать не могу, так как они ещё не произошли. 2 июля умрет знаменитый русско-американский писатель Владимир Набоков. Слышали, Нэт, про такого?

— Нет, а почему он русско-американский?

— Просто его семья эмигрировала в США, он у вас сложился как писатель и даже писал свои книжки на английском. Нобелевский лауреат, между прочим. Правда, с 1960 года живёт в Швейцарии, у него вилла в горах.

Я, Нат, вам про более важное событие расскажу. У вас есть друзья или родственники в Нью-Йорке?

— Да, младшая сестра. Всё-таки, как вас зовут?

— Зовите просто Боб. Так вот, 13 июля в Нью-Йорке целые сутки не будет электричества. Начнется блэк-аут в половине десятого вечера. Молния ударит в линию электропередач снабжающих сетей. Чёрные быстро собьются в банды и начнут грабить всех, до кого успеют дотянуться. Полиция будет в жопе. Жертв будет много. Так что, я бы на вашем месте дал телеграмму вашим близким, чтобы они уехали куда-нибудь на это время. Самое ближнее спокойное место это Куинс.

Тут я снова встреваю. Мне не очень понятен русский разговорный язык:

— Извините, Боб, что есть такое «в джопе»?

— Идиома… идиэм, означающая, эпик фэйл.

— Йес, мне как раз так и показалось, но я не быть уверен. А что ещё вы знаете?

— 23 июля в Африке начнётся война. Сомалийский диктатор Сиад Барре вторгнется в Эфиопию…

Боб еще долго перебирал какие-то катастрофы, военные действия в странах третьего мира, перевороты, спортивные рекорды, что-то ещё, но мне уже было всё равно.

— Я, Нэт, понимаю, что человеческий мозг не в состоянии на бегу воспринять эту информацию, поэтому написал всё, что вспомнил на бумаге. Прочтите, будьте добры, и спросите, если что-то будет не понятно. — Боб протянул мне несколько листочков писчей разлинованной бумаги, исписанных мелким почерком.

Мои же мысли были заняты судьбой Сары, которая со всем семейством как раз живёт в Бронксе [127]. Как дать телеграмму из центра России в США? Разве что вспомнить кого-то из знакомых в Москве. Да, пожалуй, это мысль!

— Боб, а вы что-нибудь знаете о моей судьбе? Вы же понимаете, что для каждого человека его жизнь — самое важное.

— Согласен с вами, Нэт. Информации у меня о вас не много, не знаю почему, моя способность для меня — загадка. Могу сказать, что после титанической работы, что вы сейчас совершаете на выставке, вы достигнете известности и в США, и в Европе. Выставки пройдут во Франции, Голландии и ФРГ, там даже издадут альбом с вашими работами. У вас появится солидный портфель заказов. С вами будут сотрудничать NG и GR в штатах, а также другие известные журналы. Самое интересное, в 2018 году вы ещё раз приедете в Новосибирск, чтобы встретиться с людьми, которых вы сейчас фотографируете. С вами будет ваша взрослая дочь — Рут Серджл.

Я был очень рад с вами познакомиться, чем-то, возможно, помочь, но мне пора. Вам, Нэт, всего доброго. Пускай у вас всё сложится ещё лучше. Напоследок одна просьба. Если вас спросят, откуда вы это всё узнали, вы уж постарайтесь как-то залегендировать ту информацию, что я вам здесь рассказал. Хорошо?