Викинг - Гарин Максим Николаевич - Страница 43

— Тебе, конечно, на месте виднее, — осторожно заметил он. — Но по-моему, кроме ментов, мочить твоих людей больше некому.

Седой снисходительно улыбнулся. Совсем тронулся человек на старости лет. Хоть бы телевизор включал почаще. Увидел бы тогда, как бойцы элитных ментовских подразделений — омоновцы, спецназовцы — выезжая на задержание сутенеров, розничных продавцов наркоты и прочей шушеры, натягивают на лица маски, чтобы их потом не узнали да по стенке не размазали. Ну сказанул Степняк — милиция. Пусть ею добропорядочные граждане детей на ночь пугают. А ему надо искать злодея где-то в другом месте.

Примерно так рассуждал пахан, не подозревая, что вскоре ему придется круто изменить свое мнение.

Господин Купцов был бизнесменом. Да и грешно с такой фамилией заниматься каким-то другим делом. Хотя наверняка по всей России многие Купцовы были рабочими, крестьянами, артистами и даже ассенизаторами. Честно говоря, и наш Купцов далеко не сразу окунулся в бизнес. Долгое время он служил чиновником, умудрился выбиться из рядовых в какие-то мелкие начальники и в этой должности сумел оказать Жереху неоценимую услугу. Именно поэтому бизнес его шел в последнее время неплохо.

Была у господина Купцова одна маленькая слабость. Любил он как следует попариться. Поэтому на своем дачном участке он соорудил баньку, где все было устроено без электронагревателей и прочих современных штучек, сугубо по-старому, с дровами, раскаленными камнями и душистым квасом. Даже веники Купцов вязал сам: березовые и дубовые.

Каждую пятницу Купцов приезжал на дачу вместе с секретаршей, которая по совместительству успешно выполняла функции банщицы. Уж очень ему нравилось, когда обнаженная женщина хлестала по спине покрытым мелкими листочками веником. Иногда из-за этого и допариться до конца не удавалось. Но чаще всего после бани они вдвоем ужинали и только после этого занимались любовью.

Зарядивший к вечеру дождь только усиливал очарование парилки. Пока секретарша заканчивала накрывать на стол, Купцов нежился на втором сверху полке. Так у них повелось практически с самой первой совместной поездки. Женщина должна ублажать мужчину, немедленно исполнять все его прихоти. Особенно, если он ее начальник.

Купцов неторопливо сполз вниз и плеснул из глиняной кружки на раскаленные камни. Оттуда ударила тугая волна горячего пара. Все тело обволокло блаженной истомой, словно каждая его клеточка очищалась от накопленных за неделю грязи, усталости, отрицательных эмоций. Сейчас самое время основательно пройтись веничком по распаренному телу, чтобы поймать момент наивысшего кайфа. Что же это подруга так некстати задерживается?

— Зина! — раздраженно завопил Купцов, прекрасно понимая, что в доме его все равно не услышат. Но что поделаешь — у нас в крови привычка к совершенно бессмысленной работе.

И тут же хлопнула дверь, кто-то завозился в предбаннике.

— Да скорее же ты, сколько можно ждать! — теперь Купцов не сомневался, что его призыв дойдет по назначению.

Через минуту, впустив струю холодного воздуха, в парилку вошел человек. Но с долгожданной Зиной он не имел ничего общего. Это был высокий светловолосый парень атлетического сложения. Увидев его, Купцов разозлился по-настоящему.

— Вы с ума сошли! Это частные владения, а не общественные бани! — завопил он, решив, что кто-то из соседей по поселку решил на дармовщину попариться. Глупая мысль, но почему-то именно она первой пришла в голову.

— Я знаю, — последовал очень спокойный ответ. И только сейчас Купцов всерьез испугался.

— Это все из-за Зинки. Баба симпатичная, молодая, только-только тридцать исполнилось, а Купцову уже за полтинник перевалило. К тому же семья, дети. Наверняка, у нее есть подходящий по возрасту любовник, а то и муж. Вот он и узнал, а теперь захотел разобраться.

О том, как именно станут с ним разбираться, Купцов прекрасно догадывался. С помощью рук, а также ног. Не зря же подловили именно здесь, вдали от людей, одного да к тому же абсолютно голого. Последнее обстоятельство делало предстоящее избиение особенно унизительным как для тела, так и для души.

— Что вам от меня надо? — испуганно пролепетал Купцов, зачем-то потянув руку за веником.

— Расскажи, как ты подставил Истомина?

— Что? — изумленно переспросил Купцов. Он уже настроился на диалог с любовником и никак не ожидал такого поворота событий.

— Меня интересует все, что связано с арестом Истомина, — спокойно повторил Викинг.

И хотя в парилке было очень жарко, Купцова затрясло так, словно он вдруг оказался за Полярным кругом. Дело обстояло совсем плохо. Разговор с любовником обошелся бы ему в несколько синяков и кровоподтеков. Если же пришли разбираться с той давней историей, такими пустяками не обойдешься. Кто бы ни был этот парень: наконец-то опомнившимся мстителем или представителем враждебной Жереху уголовной группировки.

— Это не я, это Жерех, он во всем виноват! — истерично выпалил делец.

— И пакет он подложил, — иронично улыбнулся Викинг.

— Меня заставили, у меня не было другого выбора.

— Это все эмоции. А мне нужны факты. И без них я отсюда не уйду. Соображаешь?

— Ага, — Купцов судорожно сглотнул слюну. — Ментов, которые Истомина брали, сам Жерех, можно сказать, назначил. То есть…

— Ты давай по порядку. Какие у тебя дела были с Жерехом и Истоминым, почему пахан именно с твоей помощью решил засадить капитана. Я хочу знать все от начала до конца.

Купцов на минуту задумался.

— Только учти, мне тоже кое-что известно, — предупредил его Викинг. — Вздумаешь лгать, посажу голой задницей на раскаленные камни.

— Я тогда занимался приватизацией, помогал разным людям. Они тоже отнеслись ко мне с пониманием, дали возможность организовать фирму. Она была зарегистрирована на имя другого человека, но все дела вел я. Мне казалось, что об этом никто не знает, но однажды в офис пришли какие-то люди и заявили, что я должен им платить, иначе все выплывет наружу. Мне не хотелось бросать работу и поэтому я согласился на их условия.

— И сколько же они с тебя запросили?

— Четыреста долларов в месяц.

— А какая у тебя в то время была зарплата?

— Не помню точно, — замялся Купцов. — Наверное, долларов сто, если в пересчете.

— Ну надо же, — насмешливо сказал Викинг. — Такая интересная работа, что даже сам готов платить, лишь бы и дальше ею заниматься… Ладно, продолжай.

— Но однажды эти люди посадили меня в машину и отвезли к очень страшному человеку. Позже я узнал, что его зовут Монах. Он сказал, что я должен им помочь упечь за решетку одного мента. Я попытался отказаться, даже заявил, что брошу работу и стану заниматься только делами фирмы. А он усмехнулся и сказал — я эти слова до сих пор помню: «Поздно, Маша, пить боржоми — почки отлетели». И пригрозил, если я откажусь, расправиться с семьей.

— А теперь поясни, почему из всего города урки для этого дела выбрали именно тебя?

— Так Истомин как-то узнал, что это я в «Рассвете» заправляю. Только доказательств у него не было, поскольку он совсем завяз в других делах. Вот и предложил мне по-хорошему выбрать, чем заниматься: бизнесом или политикой. Жерех с Монахом решили на этом сыграть. Я должен был позвонить Истомину и сказать, что у меня есть серьезные вещественные доказательства по одному делу Жереха, и предложить обмен: за то, что я отдам ему сверток с доказательствами, он оставляет меня в покое. Ну какой мент не обменяет жалкого пескаря на здоровенную щуку! Тем более, у капитана на Жереха зуб был. Но он, черт, не сразу согласился, заставил перезванивать.

Тем временем Жерех связался со своим приятелем из городского управления внутренних дел. Тот нужных людей выделил, уже купленных паханами, чтобы кто-то ненароком не предупредил капитана. А мне Монах сверток передал, в котором вместо этих самых доказательств лежали обыкновенные деньги, помеченные специальным веществом.

— Лихо придумано, — заметил Викинг. — А если бы Истомин не стал брать сверток?