Извлекатели. Группа "Сибирь" (СИ) - Денисов Вадим Владимирович - Страница 9

На половине второй сосиски я размяк настолько, что начал счастливо улыбаться. Зря переживал, совсем неплохо! Решив поделиться светлым с друзьями, я повернулся к парням и замер, чуть не поперхнувшись куском толстой баварской сосиски.

Навстречу шли военные.

Шесть высоких мужчин в иностранной форме двигались чуть ли не строем, однако были расслаблены, с любопытством глазели по сторонам и пытались заигрывать со встречными девчатами. По выправке и возрасту было видно, что это не духи зелёные, а служивые со стажем.

— Э-э... Не понял, это ещё кто, сука?

— Войска НАТО, Миша. Именно эти — Бундесвер, — невозмутимо ответствовал Павел, мельком бросив взгляд в сторону бойцов в камуфляже. — Проспект Мира и ВВЦ пасут, здесь их зона консультации и обмена опытом, сейчас это называется так. На Ленинском проспекте ты тоже удивишься, там гуляют британцы, а на Арбате — американцы. В Замоскоречье... Не помню, вроде, поляков там видел.

— Так их что, много? — изумился я.

— Ага. На словах они прогуливаются, а на деле...

— На деле это называется патрулированием местности и мониторингом обстановки, — добавил Иван.

— Прибалты, знаю, возле Павелецкого вокзала болтаются, — вспомнил Павел.

— А украинцев часто можно увидеть на Таганке, — добавил Иван.

Настолько шокирующая информация доходила до меня не сразу. Я, конечно, был в курсе, что Украину с Грузией приняли в НАТО, что в России есть центральные и региональные представительства этого вражеского военного блока, но ведь не настолько же нагло, явно, осязаемо, чёрт возьми! Не по-настоящему! Ничего себе они тут «представляют»!

Тут к натовцам сбоку подсочила группа улыбающихся русских девчонок, которые с воркованием приняли вручать им гвоздики. Йожин с бажин…

— Подождите... Фрицы вот так запросто патрулируют Москву, и народу это до задницы? Да тут все с ума сошли, не иначе!

— Тихо ты, тихо будь, — одёрнул меня группер, оглядываясь по сторонам. — Чего орешь-то? У них дипстатус.

— Йожин с бажин... Хоть без оружия ходят, тьфу ты, — сплюнул я в сторону.

— Пистолеты у натовцев наверняка при себе, — наложил на картину последний мазок Потапов, безжалостно втаптывая остатки возникшего у меня было хорошего настроения в потрескавшийся асфальт.

— При себе, не при себе… Это не наше дело, — скрипнул зубами Павел. — Пусть сами разбираются. Всё, пошли к машине, пока Мишка не принялся насильно кормить их баварскими сосисками.

А мне очень хотелось их накормить, подтверждаю. Это же откровенная оккупация! Дело, смотрю, зашло слишком далеко, если вражеские войска патрулируют столицу России с пистолетами подмышками, и к тому же защищены дипломатическим статусом.

— Оккупация! — не мог я успокоиться.

— Не нагнетай, а? — негромко попросил Кромвель, забираясь на сиденье. — Это ещё не оккупация, правительство и олигархат все арии прекрасно исполняют и без них. Переходный этап, непосредственная оккупация впереди, когда Запад окончательно договорится, как именно разделить страну. А они пока договориться не могут. Успокоился?

— Ты издеваешься? — я удачно закинул пустой контейнер в урну и полез на своё место.

Нормально сосисочек поели. Баварских. В камуфляже.

Вскоре «РАФ» свернул на улицу Кибальчича, и свет погас. В буквальном смысле, на улице и в сквере не горел ни один фонарь, контраст с ярко освещенным проспектом Мира оказался полным. Экипаж притих.

— Экономят коллеги-коммунальщики, — проворчал Иван, отвечая на так и не заданный мной вопрос. — Кстати, курточки пора скидывать, прикид оставим в машине.

Рядом с гостиницей «Ярославской» и напротив неё у обочин стояли машины, некоторые из них выглядели бесхозными и заброшенными. У «жигулёнка» из пустых глазниц фар торчали обрывки проводов, а почти новый «Пассат» заметно накренился: вместо колес с одного борта его подпирали столбики кирпичей.

Перед нами к освещённому двумя светильниками крыльцу отеля бесшумно подкатил длинный тёмный «Шевроле» с замазанными грязью госномерами, старенький, но ухоженный. Авто мягко затормозило, присев на передних амортизаторах, и выпустило наружу двух спортивного вида молодых людей в коротких кожаных куртках и адидасовских тренировочных штанах. Быстрыми шагами они прошли внутрь, на ходу копаясь в барсетках. Коротко пискнула автомобильная сигнализация, в сотовом телефоне кого-то из вышедших пропиликал рингтон из кинофильма «Бумер».

— Соседями будут, — криво усмехнулся Кромвель. — Это не местные бандиты, а очередные региональные бычки, прибывшие в столицу с нехитрой программой: «отжать поляну, закрышевать, реально подняться».

— Отличный вариант! — обрадовался я. — Может, встречу в коридорчике.

— Паша, как ты считаешь, может, стоит закрыть его в номере, чтобы не начудил чего по первым ярким впечатлениям? — задумчиво предложил Иван, тоже доставая брелок сигналки.

— Придётся вязать, — вздохнул группер, медленным движением растопыренной пятерни поправляя прическу. — Ладно, парни, идём заселяться. Миша, ты действительно, того, уж постарайся там обойтись без эксцессов... И знаешь, эти торпеды, — он кивнул головой в сторону входа, — меньше прочих виноваты в том, что произошло со страной. Не они всё это устроили, не они. Подумай над этим, боец.

Ну, зашибись теперь, мой группер бандосов выгораживает! Качнув несогласно головой, я подхватил чемодан и молча пошёл за ним.

Номер нам дали блоковый. За входной дверью скрывался блок-распашонка, по комнате с каждой стороны и общий для постояльцев санузел — туалет с ванной. Пробки, затыкающей ванну, не оказалось. Пожилая горничная, провожавшая нас к месту временного проживания, на мой вопрос ответила с нотками брезгливости:

— Зачем вам пробка, молодой человек, неужели вы действительно собираетесь туда ложиться? Не советую, подхватите какую-нибудь опасную заразу... Неизвестно, кто туда лазил до вас.

Командир сразу решил, где будет его спальня, а одновременно и штабная комната, ухватил свой чемодан и протянул мне взятую с тумбочки визитку:

— Интересует?

На карточке была изображена выгнувшаяся дугой пышная полуголая красотка, надпись вязью «Анжелика» и номер телефона. Бросив карточку на место, я скинул ботинки и прошёл к окну. Ну, ёлки-палки...

— Что это, Ваня? — спросил я шёпотом у напарника, показывая на еле заметные в кромешной тьме ряды крестов.

— Ярославское кладбище, — пояснил тот, на секунду повернувшись в сторону окна. — А чем ты недоволен, вполне нормальный вид, успокаивающий.

Он с пульта включил телевизор AKAI со старинным ЭЛТ-кинескопом, на первом же канале которого обнаружилась группа «Виагра», массирующая глаза телезрителя роскошными грудями и бёдрами. С улицы раздавались хлопки далёких одиночных выстрелов, ночная жизнь мегаполиса быстро набирала обороты.

Резкий звонок установленного в коридоре белого телефонного аппарата Panasonic разорвал тишину характерным переливом. Мы напряглись. Командир, вопросительно посмотрев на нас, медленно снял трубку:

— Я слушаю, — и он действительно начал слушать. И молчать. Минуты две. Наконец Павел суховато произнёс:

— Спасибо, — и положил трубку на место.

— Кто звонил? — быстро спросил Потапов.

— Анжелика, — Кромвель с виноватой улыбкой пожал плечами и беспомощно развёл руки в стороны. — А я и растерялся.

Ночью захотелось пить. Мутно-серая вода из-под крана показалась подозрительной, и я вышел в коридор с наивными желанием обнаружить там кулер. Аппарат не нашёлся, зато удалось сбросить часть накопившейся злости. Какой-то припозднившийся тип быковатого вида специально толкнул меня плечом, и я с наслаждением уронил его коленом на старый красный ковёр. Нашим не сказал, ругаться будут.

Миниатюрное гостиничное кафе неожиданно оказалось вполне уютным местом, чистым и светлым. Шесть квадратных столиков, два окна с видом на двор, барная стойка, над которой красуются полки с цветастыми рядами бутылок всевозможного иноземного алкоголя, на стене между окнами — картина с улочкой средневекового города. Большая плазма наверху транслирует музыкальный канал. И потрясающей красоты аккордеон Weltmeister Saphlr. Перламутровый немецкий инструмент лежал на широком подоконнике и словно намекал, что вечерами в кафе может звучать живая музыка. Неужели здесь действительно кто-то играет для посетителей?