Извлекатели. Группа "Сибирь" (СИ) - Денисов Вадим Владимирович - Страница 37

— Вот тогда-то, Ваня, стопудово засветимся, как чрезвычайно редкие, но настойчивые чудаки, скорее всего, врюхавшиеся в какое-то мутное дело и упорно не желающие иметь рядом опасного свидетеля, — произнеся столь длинную фразу, я как бы горестно вздохнул и всплеснул руками.

— Я и говорю, он голову морочит! — обрадовался Кромвель, не желающий решать этот скользкий вопрос в приказном порядке.

— А если...

— Ваня! — прервал я друга бесцеремонно. — Мы уже всё поняли. Действительно, не морочь боевым товарищам голову, заводи лебёдку на катер и просто вези группу к водоёму! Давайте, затягивайте судно, хватит балду пинать, а я пока бутербродов наделаю и термос наполню.

С этими словами я откинулся на кирпичную стену эллинга и неторопливо отхлебнул холодного кофе из высокого узкого стакана.

Вязко сплюнув на некошеную травку, Потапов с унылым видом пошел к транспортным средствам, а я подмигнул командиру и отправился на кухню.

Бывает так, что человек второпях упрётся не по делу, а шаг назад сделать не может. Не получается! Ложная гордость не даёт, банальное упрямство. Любому из нас очень непросто вовремя признать свою ошибку публично, а потом ещё и вслух произнести эти самые страшные слова: «Я был не прав». Может быть, в этом и состоит главная проблема человеческих взаимоотношений?

Красноярское море относится к искусственным водоемам, более того — это одно из крупнейших в мире морей, созданных руками человека. По сути, это водохранилище, созданное при строительстве на Енисее ГЭС. Располагается это искусственное море между Красноярской гидроэлектростанцией и поселком Мохово в Хакасии, что стоит на слиянии рек Абакан и Енисей. Длина водохранилища составляет больше трехсот восьмидесяти, а ширина местами доходит до пятнадцати километров.

Как место отдыха оно популярно как у красноярцев, так и у приезжих. А приезжают на водохранилище те, кого манит размеренный отдых вдали от суеты мегаполисов. Конечно же, людей привлекает возможность использовать личный водный транспорт. Там, говорят, есть хорошие места для рыбалки, хотя многие указывают на высокий процент больной рыбы. Слишком мало времени прошло в гидрологическом измерении с момента образования водоема, экосфера ещё не устоялась.

Пейзажи водохранилища и его окрестностей по рассказам Ивана очень живописны — такую красоту встретишь не часто. Место диковатое, здесь пока мало комфортабельных домиков, практически нет кафе и прочих атрибутов цивилизованного отдыха. На редких турбазах можно воспользоваться столом и скамейками, оборудованным местом для костра с мангалом, получить в пользование котелки, дрова, питьевую воду и даже посуду — вариант для тех, кто ищет способ отдыха не совсем уж дикарём, и не имеет желания или возможности везти с собой много вещей.

По берегам затопления располагаются что-то около пятидесяти турбаз и пансионатов, и предостаточно диких мест, отдых в большинстве из которых частенько ассоциируется с отдыхом на автобусной остановке — здесь жарят шашлык, там пьют горькую, а здесь поют под гитару. Порой дерутся на кулачках, а через головы павших перешагивают мужики в трусах. Кое-где имеются парковки для автомобилей, в том числе и охраняемые, и везде организован проезд на катере или яхте до удалённых турбаз.

Красот незнакомой акватории я ещё не видел, однако, исходя из богатого волжского опыта, отдых на любом водохранилище близ крупной агломерации для меня равен следующему набору: жарища днём и холод ночами, злющие комары, неизбежная грязь, сомнительный пляж, который никто не чистит. Вокруг шумные пьяные компании, из-за чего меня постоянно тянет в драку, некрасивые голые женщины, плохая музыка и постоянный запах горелого мяса. Поэтому в последние годы любые слова приятелей о поездке в Городец на водохранилище вызывали у меня резкий негатив. Вот такой был настрой.

Трасса М-54 «Енисей» — федеральная транспортная артерия, связывающая Туву, Абакан и Красноярск. Дорога следует практически строго на запад по правому берегу Енисея, пересекая его по мосту, расположенному в районе Красноярской ГЭС, примерно в километре ниже по течению. Далее она, повернув на юг, проходит по горному серпантину и ведёт к левому берегу. Посмотреть здесь есть на что. Выглядывая из-за плеча коллег, я то и дело фотографировал стену тайги, дорогу и противоположный берег, восхищался, жмурился, иногда хватался за скобу и думал о том, как арканить неуловимого Ложкина.

Внедорожник легко тянул прицеп с катером.

Успокоившись, Ваня не разгонялся, с удовольствием поглядывал по сторонам сам, и как экскурсовод давал необходимые пояснения товарищам.

На подъезде к деревне Овсянка высилась огромная гранитная статуя. Страшноватого вида каменный истукан зажимал в руке какую-то тряпку. Скульптура показалась мне сделанной грубо, даже небрежно. Может, со стороны Енисея она смотрится лучше?

— Знакомьтесь, это Виктор Астафьев, знаменитый, значится, сибирский писатель, — помог товарищам Потапов. — Как, нравится?

— Шутишь? — криво усмехнулся Кромвель. — Да уж… Материала не пожалели. Уж не Церетели сюда приезжал, какая высота?

— Пятнадцать, вроде.

— А что у него за тряпка в руке висит, Ваня? — спросил я.

— Обрывок изъятой рыбинспекцией рыболовной сети. Он же как бы с браконьерами боролся, радел за всё хорошее. Получается, со всеми жителями енисейского бассейна, попытавшихся что-то сделать без дозволения властей... Рабочих мест им не предоставили, а способов существования лишили. Поймал рыбу для пропитания — всё, ты браконьер, иди на кукан! Астафьев ещё и с властью боролся. Но только после начала Перестройки, чуйка у него была отменная. Он тогда вообще со всеми стал бороться.

Через полминуты Потапов замедлил скорость, и мы без труда прочитали на массивном тёмно-коричневом постаменте надпись крупными буквами «От всей либеральной России — Борцу с Режимом». По соседству имелись и другие надписи, сделанные баллончиками с белой краской. Слова в них содержались в основном матерные. Кое-какие из крайне неприличных предложений, сделанных известному писателю местными жителями, коммунальщики пытались смывать, размазывая кривые буквы в белые пятна. Однако лакокрасочных материалов сейчас много, далеко не все поддаются растворителям, а работали исполнители халтурно, без огонька. Всё прекрасно читалось.

Вблизи памятник выглядел ещё более пугающе. Огромные, некрасиво смятые ближе к носам башмаки писателя грозно нависали над дорогой, и от этого казалось, что гранитный борец с режимом вот-вот шагнёт на проезжую часть, чтобы со всего маху хлестнуть по машине каменной сетью. Снизу на этого монстра без содрогания не посмотришь, — сам огромный, а голова в вышине совсем маленькая.

Лица статуи с федеральной трассы видно не было, его скульптор развернул к Енисею. Наверное, для того, чтобы пугать капитанов проходящих судов.

Позади памятника и ближе к реке виднелось какое-то крупное кирпичное сооружение, судя, по всему, недострой.

— Знакомьтесь, ещё одна культурно-историческая достопримечательность Овсянки и всего Красноярска, Астафьев-Центр! — пафосно простер ладонь Иван. — Деньги, как водится, спёрли, подрядчики испарились в совершенно неизвестном направлении, а нового финансирования спонсоры не открывают. И правильно делают, между прочим, опять всё своруют.

— Хитрая задумка. По аналогии с Ельцин-Центром решили построить, — понимающе кивнул командир. — Вполне логичная программа, этакие региональные мавзолейчики либерализма. Точка оболванивания.

— Так точно, шеф! — громко подтвердил Ваня. — В полном соответствии с законом 2005 года «О центрах исторического наследия президентов РФ, прекративших исполнение своих полномочий, и видных либеральных деятелей культуры и искусства» — для сохранения, изучения и публичного представления наследия первого президента РФ в контексте новейшей истории отечества, развития демократических институтов и построения правового государства»! — по памяти отбарабанил водитель. — Здесь такой закон приняли на три года раньше нашего, все уже выучили.