Дайте курс (Повесть) - Маркуша Анатолий Маркович - Страница 11

В авиации любят говорить: «Это наставление написано кровью…» Быть может, такое заявление и звучит несколько помпезно, но в основе оно, безусловно, справедливо.

А чтобы вы могли воочию убедиться в мудрости и предусмотрительности авторов приведенной инструкции, я процитирую один абзац из американских правил поведения пассажиров (1952 г.). Заметьте, пожалуйста: многие положения покажутся вам знакомыми.

«…следует обращать внимание пассажиров на опасность, которую может представлять при аварии курение, стесняющая одежда, очки, искусственные челюсти, острые предметы, а также на необходимость пользоваться привязанными ремнями, надевать спасательные жилеты, занимать правильное положение в кресле и хорошо знать аварийные выходы…»

Для чего я обратился к инструкциям? Дело в том, что каждому летчику приходится изучать, запоминать, руководствоваться сотнями инструкций. И так всю жизнь — от первого до последнего полета. Порой эти бесконечные документы — один более, другие менее удачные — действуют на нервы, раздражают своей назойливой педантичностью. И все же инструкции — благо. Ведь даже худшая из всех написана с лучшими намерениями. И нет такого авиационного документа, из которого нельзя было бы извлечь хотя бы крупицу полезного опыта.

В двадцатые годы время переключило скорость.

1 мая 1922 года была открыта пассажирская воздушная линия Москва — Кенигсберг (Калининград). Протяженность этой трассы составляла 1300 километров. А давно ли тысячекилометровый перелет считался крупным авиационным событием?

8 июля 1922 года проведены первые опыты использования самолета на сельскохозяйственных работах. На мой взгляд, этот факт заслуживает особого внимания: самолет над полем — это хорошо! Авиация переставала служить военной стихии, авиация захватывала мирное небо.

24 мая 1924 года на испытания выходит АНТ-2, цельнометаллический пассажирский самолет конструкции тридцатишестилетнего Андрея Николаевича Туполева. И пожалуйста, не «потеряйте» в этой фразе слова «цельнометаллический»! Летающий металл — это было новое явление в самолетостроении. Явление столь важное, что переоценить его невозможно.

2 сентября 1926 года начинается перелет АНТ-3 над Европой. Вот как пишет по этому поводу историк:

«Впервые о достижениях советской авиационной техники европейское общественное мнение широко узнало, когда пилотируемый М. М. Громовым первый советский цельнометаллический самолет АНТ-3, под названием „Пролетарий“, совершил круговой перелет по Европе.

Перелет начался на рассвете 2 сентября 1926 года. Громов завтракал в Кенигсберге (ныне Калининград), обедал в Берлине. Поздно вечером он был над Парижем, а утром 3 сентября „Пролетарий“ пролетел над Альпами и в полдень описывал приветственные круги над древними зданиями Рима.

Вечером в тот же день советского летчика с факелами и революционными песнями встречали рабочие Вены, а днем 4 сентября самолет возвратился в Москву.

За тридцать четыре часа было пройдено 7150 километров» [8].

Просматривая авиационный календарь той отдаленной героической поры, невольно теряешься: перелет следует за перелетом, рекорды наступают друг другу на пятки, сенсации валятся с неба густым дождем, сотрясают газетные полосы. Разумеется, ни пересказать, ни даже просто перечислить хотя бы крупнейшие авиационные события тех лет нет никакой возможности. И если я все же пытаюсь сообщить здесь о каких-то важных авиационных явлениях, то с единственной целью: пусть читатель ощутит, как резко, качественно изменились масштабы действия авиации.

И дело тут не только в увеличении радиуса действия самолетов, заметного роста продолжительности полетов, скорости и потолка летательных аппаратов. Самолет становится средством транспорта!

20 мая 1927 года на Нью-Йоркском аэродроме появился высокий, почти никому не известный в ту пору парень. Он заправил свой самолет, как говорится, под самые пробки, набрал горючего в дополнительные баки, сунул в карманы свертки с бутербродами и взлетел…

Через тридцать три часа тридцать минут он сделался самым известным человеком в мире.

Двадцатипятилетний Чарльз Линдберг пересек в беспосадочном полете Атлантический океан, завершив свой отчаянный прыжок из Америки в Европу виражом над Эйфелевой башней и безукоризненным приземлением на аэродроме Ля-Бурже.

Небо перестало принадлежать ангелам.

К перелету Линдберга можно относиться по-разному. Конечно, риска в этом предприятии было больше, чем надо, конечно, Линдбергу прежде всего очень крупно повезло! Но как строго ни суди победителя, симпатизируй ему или нет, придется признать: сам факт покорения межконтинентальной трассы сыграл положительную роль в развитии летного дела. Этот перелет послужил могущественным катализатором авиационного прогресса.

Уже 6 июня 1927 года (через две недели после Линдберга) Атлантику «перешагивает» Чемберлен. Его полет продолжается 43 часа, он доставляет в Европу первого пассажира.

Авиационный мир живет во все сгущающейся атмосфере рекордов.

В ноябре 1929 года в Нью-Йорке приземляется С. А. Шестаков. На туполевском АНТ-4 он преодолел путь в 21 242 километра (пересек 8 тысяч километров водной поверхности), оставил за спиной Тихий океан.

Когда с сегодняшних авиационных высот смотришь в прошлое и пытаешься оценить те невероятно дерзкие, порой авантюрные, в полном смысле этого слова головоломные прыжки над нашей планетой, невольно ловишь себя на мысли: да что они, наши предшественники, с ума, что ли, посходили? Лететь через Атлантику без радиосвязи? Уходить в дальние, полные неожиданности перелеты без сколько-нибудь надежного метеорологического обеспечения? Рваться на высоту с весьма примитивными кислородными приборами? Разгонять безумные для тех времен скорости полета, не зная точно, сможет или не сможет машина выдержать бешеное сопротивление воздуха?..

Что тут скажешь? Будущее само не приходит. И вспомните древнего мудреца Саади: «Не рассыпав зерна, не соберешь жатвы; не рискуя жизнью, не выиграешь битвы».

Вашим предшественникам было труднее. Много труднее. И они работали для вас.

Однажды мне попал в руки авиационный каталог, выпущенный сравнительно недавно. Начинался каталог схематической картой мира, иссеченной тонкими лучиками основных маршрутов. Карта напоминала паутину, особенно густую над материками, не прерывающуюся ни над одним из океанов, протянувшую свои пути над Арктикой, перечеркнувшей Северный полюс.

На схеме не было никаких слов, не значилось ни единой фамилии. Помню, пришло в голову: если бы даже самыми мелкими буквами, самым-самым крошечным шрифтом начертать здесь инициалы тех, кто был непосредственно причастен к созданию этой паутины, исчезли бы не только лучики-маршруты, скрылись бы под наплывом человеческих имен и сами материки и громады океаны…

Я перевернул страничку. Веером разбежались фотографии, объединенные общим заголовком: «Что мы перевозим сегодня по воздуху?»

Что же?

Пассажиров (миллионы), грузы (преимущественно срочные), почту, медикаменты, скот, консервированную кровь, химикаты, воду (в пустынных местностях), скоропортящиеся продукты, много фруктов, ранние овощи, цветы… Широкий веер фотоснимков замыкали экзотические кадры: из самолета выгружают слона, по пассажирскому трапу спускается белый медведь, сотрудники зоопарка прибыли в аэропорт за живой посылкой — из Индии прилетела группа обезьян…

И я подумал: много лет подряд авиация была ареной действия отважных одиночек, рисковых людей, родным домом героев.

Это лихое время кончилось. Авиация стала повседневностью.

А как же романтика?

Как же гордое сознание: лечу, покоряю пространство?! Побеждаю время?!

Смею уверить: ни одно из этих ощущений не исчезло. Произошло только некоторое, если можно так выразиться, перераспределение сил, смещение понятий.