Артефакторика (СИ) - Толапытоуши Мару - Страница 1

За окном плыли белые барашки облаков, снова наполняя душу какой-то особенной грустью. Утро не задалось совершенно. Все-таки не каждый день узнаешь, что совершенно нечаянно стала вместилищем древнего артефакта, который теперь постоянно пытается меня убить изнутри и возродиться. Мало того, артефакт этот всем нужен, так что меня планировали и дальше держать в неведении для моей же пользы, рискуя моей жизнью с чистой совестью…

Я по-прежнему была невероятно зла на ректора и вынужденного куратора, так что заняла круговую оборону на кухне, вооружившись пирожками и самым дальним столиком. Даже вездесущий Тропан не рискнул подойти ко мне, поежившись от того, насколько злобно я откусывала пирожок, представляя на его месте кое-чью голову. Ворх, к слову, тоже с видом оскорбленной невинности сидел в зале с книжкой, все так же переложенной забавной розовой закладкой.

— Герка, ты пробежку пропустила, — издали начала Даша, войдя на кухню.

— Да, — лаконично отозвалась я.

— Что-то случилось?

Я бросила на подругу выразительный взгляд, продолжая жевать. Соврать все равно не получится, раз уж она ведьма, но и объяснить ей я ничего не могла.

— Ворх тебя отчитал за начальника тюрьмы? Дополнительные занятия назначил? Ну, чего ты молчишь? Домогался, что ли?

Я поперхнулась и надсадно закашлялась, не в силах даже вдохнуть, не то, что ответить.

— Что случилось? — заглянул к нам Ари.

— Представляешь, Ворх Герку домогался! — громким шепотом возмутилась ведьма, не обращая внимания на мою активно отрицательную жестикуляцию сквозь кашель и навернувшиеся от него же на глаза слезы, — Видишь, плачет вот теперь.

— Что, серьезно? — вытаращил глаза некромант и убежал из кухни, вернувшись уже с братом на буксире.

Я отчаянно старалась вернуть себе нормальное дыхание прежде, чем шокирующая новость долетит до самого преподавателя, а то и до местных журналистов, но пока безуспешно, пирожок держался молодцом.

— Так, я не понял, уже обесчестил или только домогался? — Ири остановил на мне задумчивый взгляд. — Нельзя это так оставлять, это уже превышение полномочий. Хоть я лично и не против, все давно к этому шло.

Слезы у меня потекли теперь уже от нервного смеха, которого за хриплым кашлем было не разобрать.

— Знаете, по-моему, она просто подавилась, но, возможно, из-за магического вмешательства, — Ири стал еще задумчивее. — Думаете, это Ворх так мстит за отказ?

Я перестала сопротивляться судьбе и сползла под стол, продолжая биться в истерике уже там.

— Может, мы ее спасем сначала, а потом уже следователя из суда вызовем с лекарем на досмотр? — Ари заглянул ко мне под стол, — Мне кажется, у нее уже предсмертные судороги. От стыда, наверное. Какой же нормальной девушке не будет стыдно от того, что все узнали о ее бесчестии?

Меня живо вытащили за ноги из-под стола, перевернули на живот и засадили кулаком между лопаток. Проклятый кусок пирожка вылетел вместе с диким хохотом.

— Ну вот, ей уже лучше, — удовлетворенно констатировал старший братец-некромантец, закончив свою работу по оживлению практически бездыханной пациентки, — теперь можно и следователя. Пора уже прекратить это самодурство декана, он наконец-то расплатится за все свои злодеяния.

— Ага, суд, скорее всего, принудит его жениться на обесчещенной адептке. Гера, ты готова отомстить ему за всех пострадавших от его рук?

— Думаешь, она только от рук пострадала? — хохотнул не преминувший оказаться рядом инкуб. — Я бы точно руками не ограничился.

— Давай без подробностей твоей анатомии, — скривилась ведьмочка.

— Хваааааатит, — взмолилась я, хватаясь за живот, нещадно коловший от смеха.

— Мне уже самому интересно, — тихо спросил стоявший в дверях магистр, до этого явно слышавший потасовку из зала, — так обесчестил я тебя или нет? А то даже не знаю, уже начинать оправдываться или еще рано…

— Обесчестил самым бессовестным образом, — через кашель, смех и слезы выдавила я мстительно, — гордись теперь своим поступком, раз совести нет ни грамма!

— Пару грамм есть, лично для тебя, — Ворх, несмотря на мое слабое сопротивление, все же поднял меня на руки и понес в комнату. — А вот у тебя совести точно нет, раз такие слухи обо мне распускаешь.

— Они сами, я даже сказать ничего не успела! — возмутилась я, утирая слезы. — И вообще, поставь меня, а то ребята только уверятся в своих предположениях. И слухи распустят куда дальше!

— Я им сейчас сам что-нибудь пораспускаю, — серьезно пообещал вервольф.

— Эй, они просто хотели меня развеселить, — испугалась я, потому что вид у магистра был решительный, — это шутка. Дурацкая шутка.

— Я что, совсем изверг, по-твоему? — вздернул бровь Ворх и толкнул ногой дверь. — Я никогда не наказываю незаслуженно. А усиленная тренировка им только на пользу пойдет.

Я поежилась от такого непривычного равнодушия и холода:

— По тебе сейчас не очень понятно, изверг ты или нет. Или мне теперь стоит обращаться на «вы»?

— Не выкай. А то опять пойдешь вурдалаков кормить.

— А у меня теперь не получается по-другому, когда я знаю о причине моего перевода на охфак, — оказавшись на своей кровати, я с удовольствием накинула на плечи одеяло, хоть оно и не спасало от холода внутри.

— Риен грозился придти утром и осмотреть тебя, так что скоро зайдет. Надеюсь, ты переживешь свое бесчестие еще пару минут до его прихода, иначе муки совести не дадут мне спокойно спать, — уголки губ мужчины все же предательски дрогнули от сдерживаемой улыбки, но я сделала вид, что ничего не заметила, и дождалась, пока он отвернется и дойдет до двери.

— Даже не знаю, скорее всего не переживу и наложу на себя руки, пока никто не видит. Вон хоть бы клинок этот вытащу все-таки, чтобы не отравлял мне и так укоротившуюся жизнь, — как можно безразличнее ответила я уже скрывшейся в коридоре спине.

Дверь стукнулась об стенку и захлопнулась, а надо мной навис разъяренный вервольф. Я даже не заметила, как он так быстро оказался над моей кроватью, но полностью янтарные глаза смотрели с нескрываемой злостью.

— Не смей, — прорычал он, не разжимая зубов, среди которых уже показались четыре пары клыков. — Ты поняла?

Я сползла по спинке и испугано кивнула, но тут же взяла себя в руки. Нет, я больше не стану его бояться, хватит уже! По всем пунктам я здесь пострадавшая сторона, вообще-то.

— А по какому праву ты мне приказываешь?! Мы не на охоте, и моя жизнь принадлежит только мне, так что имею полное право прекратить ее, когда мне вздумается! — я упрямо поднялась на локтях, выдержав тяжелый немигающий взгляд. — И плевала я на бесценный артефакт и твое мнение!

— Только попробуй, — он схватил меня за воротник и встряхнул, чуть приподняв над кроватью.

— И что будет? Еще раз укусишь? Кроме запугивания ничего больше не знаешь?

— Почему бы и нет, раз уж тебя так легко запугать?

Я не выдержала и сделала то, что хотела сделать с самого пробуждения утром, но не осмелилась при свидетелях. Залепила пощечину от всей широты души. Получилось громко и радостно, даже ладонь заныла. Но не успела я насладиться возмездием, как оказалась лопатками на полу посреди комнаты, причем с размаха. Воздух вышибло из легких на полувскрике, больше даже от удивления, чем от боли. Но не успела я снова вздохнуть, как надо мной с утробным рыком снова оказался Ворх, на этот раз стоя на четвереньках так, что я почти полностью оказалась зажатой его руками и ногами, поставленными по бокам. Все, что я смогла сделать в своем положении, это упереться ему ладонями в грудь, да и то чисто рефлекторно, ведь головой я понимала, что его это не остановит. Но он и сам замер в таком напряженном положении, продолжая рычать и не сводя взгляда потерявших человеческое выражение глаз. Это был уже не тот привычный магистр, надо мной навис дикий зверь, больше не контролируемый человеческим самосознанием.