Ключи от Хаоса (СИ) - "Rex_Noctis" - Страница 37

— Я не раз говорил, что всесильные маги опасны, если дар их не служит общему благу, — иерофант, разумеется, предусмотрительно вынес себя за рамки собственной аксиомы. — И вот подтверждение: некромант ограбил хранилище Резиденции, внушив духам, что забирает меч по полному праву.

Эвклид немного лукавил. Мальчишка заявил бестелесным хранителям, что забирает вещь, Ковену не принадлежащую. Как он внушил им то, что Бальмунг вернется к истинным владельцам, уже другой вопрос. Меч сейчас у жрецов; обмануть же духов не под силу никому из живущих.

— Что говорят духи насчет вора, иерофант? — поинтересовался граф Готнорд.

Эвклид едва удержался от злой усмешки и бросил косой взгляд на эрола Каарди, сидящего по левую руку от графа. В его лице он приготовил себе небольшое развлечение.

— Они говорят, что Феликс служит не Хаосу, а себе лично.

— И как это понимать? — Крайтон вздернул тонкую темную бровь едва ли не издевательски. — Откуда вы узнали, кто он? А, ну да, нашептал очередной всеведущий сгусток тумана и разрозненной магической энергии…

В самом деле, вопрос глупый: Крайтон, как и распоследняя имперская шваль на задворках приграничья, прекрасно знал о даре иерофанта, самого сильного медиума Империи.

— Юный некромант хочет мести. У него есть счеты к кому-то из вас, друзья мои. — Эвклид скрестил руки на груди. По обе стороны от него пахнуло морозной свежестью. Члены Ковена с недоумением и опаской разглядывали полупрозрачные силуэты с мертвыми глазами. Слева — немолодой костистый мужчина с длинными неопрятными лохмами, наполовину скрывающими резкое, суровое, будто выточенное из камня лицо. Справа — миниатюрная девочка-подросток с выразительным скуластым личиком и пышными, крупно вьющимися волосами чуть ниже плеч. Обе фигуры, несмотря на эфемерность, несли в себе нечто, напоминающее о тяжеловесных ледяных скульптурах. Видимо, дымчатые оттенки их наружности тому виной.

— Горард на моей совести, — промолвил Эвклид, любуясь серовато-бледной физиономией Каарди. Узнал девчонку, стало быть. — Учитель Феликса, его кумир, спаситель и… много еще кто. Древний некромант, чудовищно сильный и опасный. Верный Черной короне все эти века.

— Короне?.. Тот самый Горард?! — переспросила Ирма с благоговейным ужасом.

— Да.

— А девочка?

— Тамира, кузина Феликса. Он растил ее, можно сказать, в одиночку.

— Совсем ребенок, — выдохнула Жанин с неожиданной жалостью. — За что ее?.. И кто?!

Видно было, что убийцу совсем юной девочки — Тамире едва исполнилось тринадцать на момент смерти — Жанин не поймет ни при каких обстоятельствах. Как и все присутствующие женщины. За исключением Сехемхет, конечно же; у той имеется огромный опыт издевательства над детьми, а сердца так и вовсе нет.

— Я знаю, кто. Но это, пожалуй, останется между нами, — смакуя каждое слово, протянул Эвклид. На высоком лбу эрола Каарди выступила испарина. Разговор вернулся в прежнее русло, но лицо чванливого аристократишки до сих пор радовало глаз синюшной расцветкой. О его наклонностях здесь мало кому известно, но уж Эвклид знал всё. И кое-что даже видел в воспоминаниях подчиненного духа.

Тамиру иерофант решил пока оставить в своей призрачной свите — девочка была забавна и напоминала Нику. А Ника, к сожалению, его общества не желает…

…и правильно, в общем-то, делает. Не то чтобы ей что-то угрожает с его стороны. Как раз наоборот.

Что касается Каарди, тот может насиловать юных нищенок хоть трижды на дню, пока делает это осмотрительно. Эвклид был лицемером только тогда, когда это приносило выгоду. Во всех прочих случаях он не порицал чужие пороки, предпочитая предаваться собственным. Да и не позавидуешь Каарди — жив-то он по той простой причине, что Феликс наверняка готовит для него какую-то особенную пакость. Ведь для некромантов смерть — искусство; Хель они почитают превыше Всеотца.

— Господин иерофант! — Ирма, окликнувшая его, получила в ответ рассеянный взгляд. — Слухи о возросшей активности жрецов Хаоса и краже ими мощного артефакта уже расползлись по всей Империи. Как вы считаете, какое объяснение стоит дать?..

Эвклид поморщился. Его давно не волновало, что думают имперцы; большинство из них и думать-то практически разучились.

— Ирма, это твоя работа — кормить граждан концентрированным благополучием, — прооворил он с легкой ехидцей. — Организуй разгульные — слышишь? до омерзения разгульные! — празднества в честь двухсотлетия Свободы от Корон, и им не будет никакого дела до каких-то там неурядиц с кражей артефактов. Это всего лишь плебс, толпа без мозгов и целей.

Серые глаза главы рода Валента тут же зажглись восторгом — в свои сто шестьдесят девять Ирма бывала на удивление инфантильной, хотя это и не умаляло ее способности запудрить мозги кому угодно. Не стоило забывать, что эта женщина — декан риторской школы. Эвклид и не забывал.

— Аристократию вашими увеселительными мероприятиями не проймешь, — неожиданно раздался хриплый бас. Эвклид недобро прищурился, взглядом отыскав мрачного, огромного как тролль северянина. Ронан Лабрайд, тэн Криолы, высказывался редко, но весьма… крамольно. Еще один верный вассал Скаэльды, состоящий в довольно близком родстве с этими северными бастардами. — Если уж держите за дураков членов Ковена — делайте это незаметно.

Удар оказался прицельный: многие из присутствующих напряглись, а Эрик Крайтон тонко улыбнулся. Эвклиду немедленно захотелось придушить треклятого мальчишку. И это вовсе не преувеличение: он буквально чувствовал, как его пальцы на чужой шее сжимаются всё крепче и крепче.

— Аристократию ждет прием в главной зале мраморной Резиденции, — едко отпарировал иерофант. — Точнее, аристократия его ждет. Даже вы, темные, с удовольствием надираетесь лучшими моими винами в честь краха юродивой Белой Короны. А, Ронан?

— Что нам еще остается, — резко очерченный рот Лабрайда изогнулся в подобии улыбки, — кроме как надираться? Перемен ждать бессмысленно. Наш, чтоб его, сеньор не хочет воевать на благо толпы, а Империя отрезана от всего Мидгарда морями Хаоса, благодаря чему ты построил здесь собственный элитарный мирок, враждующий против всех. Но в Империи «против всех» — это вроде как против себя самого. Жаль, более достойный противник никак не сыщется.

Он встал, следом поспешил и Крайтон, улыбающийся с оскорбительным снисхождением. Затем удалилась в безмолвии треть присутствующих. Пришлось сделать хорошую мину при плохой игре и дать всем позволение удалиться. Ирма и Мэрилант, впрочем, задержались.

— Эвклид, — в отчаянье проговорила Ирма, когда залу покинул всё еще полуобморочный, но крайне спешащий Каарди, — они… они же не перейдут на сторону Шёльда?

Эвклид вздохнул с плохо скрытым раздражением.

— Эти два ортодоксальных клоуна и без того целиком и полностью люди Деметриуса. Только вот нет его стороны! Понимаешь?! Нет! Герцог — пройдоха, махинатор, позер, ладно уж, архимаг… но не правитель. Чересчур инфантилен и себялюбив для бремени власти. Слабое место большинства темных — их эгоизм и стремление без особенного на то повода выпячивать свое «я».

Еще одна лицемерная реплика. За прошедшие века ложь и лицемерие превратились в забавные привычки — ну, вроде алкоголя, алхимических дурманов или азартных игр. Три «а» столичной жизни.

— У бастардов-с-севера давние и тесные связи со Сварталфхеймом, уж ты-то это прекрасно знаешь, — возразила Мэрилант, откидывая за спину волну тяжелых, искусственно осветленных волос. — Деметриус Шёльд — близкий друг повелителя демонов и тот, к кому тянется едва ли не вся темная аристократия. Да весь Северный Предел его вотчина! Ты же понимаешь, это только у чистокровных людишек вассал моего вассала — не мой вассал!

— Хорошо, — он решил изящно уступить, — с Деметриусом следует считаться. До поры до времени. Но однажды мы покончим и с культом Хаоса, и с морями Хаоса, и со Скаэльдой. Наступят иные времена.

Эвклид не вдавался в подробности, просто поставил перед фактом. И ему поверили на слово.