Ярлинги по рождению (СИ) - Абевега Михей - Страница 40

Но нет! Ни кинжал, ни он сам не встретили сопротивление, и клинок ткнулся в мохнатую шубу, укрывающую шамана. Правда, тот резвый коротышка, хоть и напоровшийся на меч, но всё же протаранил Ярика, сбив в сторону, под ноги старому шаману, и не дав нанести полноценный удар. А заодно пропахав левый бок своим дерьмовым мечом.

Будь на парне куртка, его, скорее всего, даже не поцарапало бы. Но куртки не было. А собственная кожа лопнула, разрываемая ржавыми зазубринами, словно гнилая тряпица.

И пусть удар прошёл, не сильно затронув внутренности, боль в боку вспыхнула такая, словно в него ткнули горящей головнёй.

Да ещё и какая-то гадина долбанула чем-то тяжелым по правой лодыжке.

Яромир дико взвыл, выпустив застрявший в коблитте меч, хватаясь рукой за брызнувшую красным рану и пытаясь подтянуть, казалось, расплющенную ногу.

Старик шаман, нахмурив брови под надвинутой почти на самый лоб рогатой шапкой и окатив парня волной презрения, отпихнул его от себя грязной босой ногой, попав по животу и добавив яростного огня в ране.

А Славка, похоже, и не видела, что брату так основательно прилетело. Метала во все стороны фаеры и лечить его не собиралась.

Собрав все силы, юноша попытался подняться, заставляя себя не замечать выворачивающую сознание наизнанку жгучую боль.

Вверху над ним, в полной темноте, разрываемой лишь гудящими фаерами Славки, шла ожесточённая сеча, вновь орошающая землю брызгавшей во все стороны кровью. И друзей, и врагов. Вопли ярости и боли перекрывали грохот и звон оружия. Вонь коблиттов смешалась с запахом крови и палёной плоти.

Но всё это было словно где-то вдалеке и не имело никакого значения.

Сейчас важен был лишь шаман в рогатой шапке, маячивший перед глазами каким-то норовящим размыться пятном. Взгляд, замутнённый предательскими слезами, отказывался фокусироваться на мерзком кукловоде, по-прежнему направляющем умертвий в атаку на орков.

– Кончай его! – донёсся скрежет гоблинского голоса. – Чего ты ждёшь?!

– Советов твоих, твою рать! – злость захлестнула разум, придавая решимости и накачивая кровь адреналином, заглушающим боль. Он начал приподниматься, а зловредный шаман явно вознамерился пнуть его ещё разок. – Ах ты ж гад!

Ярик отпустил хлюпающую кровью рану и уцепился скользкой от крови рукой за щиколотку гадкого старикашки. Дёрнул её, рывком вздымая собственное, растворившееся в новой вспышке боли, тело. Опираясь на левую руку с зажатым в ней клинком, уселся, подтягивая ноги и вставая на колени.

Шаман пялился на него выпученными, сверкающими злобой глазами, но не смел опустить руки, всё так же нацеленные на мёртвое воинство. Лишь в последний миг, когда метнувшийся к нему Ярик направил Карук прямо в грудь старику, тот попробовал прикрыться локтем.

Но парня, вложившего в свой рывок все оставшиеся силы, такой ерундой было не остановить.

Клинок, пробив шубу, ткнулся в тело шамана, криво, наискось входя под рёбра и взламывая их своим напором. Видать, совсем древний был старик, раз даже неумелый удар Ярика смог достичь цели, преодолев все преграды и вонзившись в сердце.

Старый хрыч повалился навзничь. Буравя парня полным удивления и ненависти взглядом, он потянулся к ране, надеясь извлечь из груди клинок и позабыв про своих мертвяков. Да о них и так можно было позабыть – Кляксич, оказавшись в теле шамана, как взбесился. Мгновенно разросся, взорвавшись тучей отростков и оплетя ими всё тело серого. Аура старикашки, сопротивляясь, на миг вспыхнула, чуть не ослепив Ярика. Небольшой сгусток магической энергии, протиснувшись между сжимающимися щупальцами Кляксича, вырвался на свободу, рванув куда-то в небесную высь, и там исчез.

– Что, сволочь, душа отлетела? – Ярик заметил, как свечение оставшейся в плену ауры стало бледнеть прямо на глазах. А мерцающие нити, до того связывавшие старика с умертвиями, и вовсе пропали с первых же мгновений.

Что там творилось вокруг, Ярик не видел. Он всей своей массой навалился сверху на старикашку, заливая его собственной кровью, придавив к земле и пытаясь не дать тому вытащить Карук. И буквально с наслаждением наблюдая, как улетучивается жизнь из мерзкого шамана. И как Кляксич по граммам вытягивает энергию из его угасающей ауры. И ещё словно напитывается силой сам.

Ага, шаман не маг. Не такой живучий. Хотя, может, просто совсем дряхлый был.

Через несколько мгновений старый коблитт затих. Его всё так же выпученные глаза превратились в мёртвые стекляшки, потускнев и перестав метать молнии.

Ярик скатился с него набок, но руку с торчащего из шамана кинжала на всякий случай не убрал.

Рядом появилась Славка. Заохала и принялась накладывать на него лечилки, чуть ли не матерясь и сетуя на то, что заклинания отчего-то очень плохо действуют. Яромир догадывался, что причиной тому – два жгутика щупалец, протянувшихся от Кляксича и намертво приросшие к его руке. Но говорить сейчас об этом Славке, чёрт знает почему, совершенно не хотелось.

Еще одно лечебное заклятье, и ещё. Боль почти ушла, зато в ушах появился пропавший было шум и грохот сражения. А с ним и сварливый скрип гоблинского голоса:

– Долго сидеть собираетесь? Муайто уже устал серых от вас отгонять!

Ярик задрал голову. И правда, краснокожий, стоя к ним спиной, возвышался гордым монументом, яростно отмахиваясь от коротышек секирой и никого не подпуская к близнецам.

С другой стороны их прикрывал сам гоблин, волчком крутящийся среди периодически набегавших мерзких коротышек. Его огромные кинжалы резво мелькали в воздухе, злыми осами впиваясь в тела коблиттов.

Эта парочка организовала немалое такое свободное пространство вокруг. Да и вообще, мелких уродцев стало значительно меньше.

– Давайте уже, вставайте! Пора к своим пробираться! Главное дело сделано!

– Да, встаю, – парень выдернул Карук из мёртвого коблитта, обтёр его лезвие о мех шубы и, поддерживаемый Славкой, начал подниматься.

Закрутил головой по сторонам, высматривая, где остальные из их диверсионного отряда.

Сколько осталось орков из начального десятка, было непонятно. Сейчас в пределах видимости, в толпе суетящихся и верещавших коротышек, группами по два-три воина орудовало, наверное, уже с полсотни краснокожих. Которые из них пришли с Яриком, в темноте и не разобрать.

А вот под руководством Мураша сражаться остался лишь один разведчик. Еще один с окровавленной головой лежал совсем неподалёку, привалившись спиной к трупам серых и держась за, видимо, продырявленный живот.

– Славка! – юноша кивнул на раненного Ярлинга. – Глянь, что там.

Сестра упорхнула к разведчику, зато к Ярику, откуда ни возьмись, подскочила Агая, размахивающая каким-то корявым коротким мечом:

– Живой! – она подскочила к парню, быстро его обняв. – Я за вами орков привела!

Следом за ней, действительно, нарисовались суровые краснокожие парни, быстренько окружившие и загородившие остатки отряда от последних из нападавших коротышек и мертвяков.

– А где твой лук? – обрадовавшийся Ярик с удивлением рассматривал явно трофейный клинок в руках черноглазки.

– Да толку от него в такой свалке. Ещё и темно, хоть глаз выколи. Запросто своих кого зацепишь.

Девушка помогла Ярику поднять на ноги подлатанного сестрой разведчика. Тот хоть и сумел встать, распрямиться полностью не смог. Так и держался за живот. Видать, хорошо ему там всё разбередило.

– Давай, браток, – Ярик и сам себя чувствовал как-то не очень. – Поковыляли назад.

Откопав среди мёртвых тел свой меч он вернулся к Ярлингу. Карук, осторожно, чтоб не проткнуть собственное пузо, сунул за пояс. Не самое это приятное – прикосновение к телу клинка, только что побывавшего в теле врага. Но, слава богу, на чёрном лезвии Карука, как обычно, не было ни кровинки, ни грязинки.

Раненный разведчик опёрся на подставленное парнем плечо и, поддерживаемый с другой стороны Агаей, пошагал в их компании в сторону становища.

– Неслабо мы тут покуролесили, – Ярик огляделся вокруг. – Покрошили супостатов, мама не горюй!