Крамаджен (СИ) - "White Pawn" - Страница 81

— Ваш Орден еще не готов явить миру то, над чем работал твой отец? — сказал Лайнем, беря еще один плод.

— Именно! — просиял Энджен. — Лучше бы и я не мог сказать.

— И теперь ты можешь воскрешать умерших?.. — прищурился Лайнем.

— Как видишь, — громко ответил Энджен. — Это удивительное направление, которое очень скоро изменит весь жизненный уклад всех, кто живет в империи.

Лайнем молчал, глядя на Энджена широко открытыми глазами.

— Моему отцу удалось без малого совершить прорыв, переворот в мире био-магических технологий, подобный тому, который в свое время совершил архимаг Корр. Орден Предела, который занимался этими исследованиями, как и результаты этих исследований, пока остаются в тени, и пробудут в неизвестности еще лет десять, это точно. Окружающий мир пока не готов принять подобное открытие, которое, вне всяких сомнений, совершит настоящую революцию в ходе развития человечества. Только представь себе, Лайнем: смерти можно будет избежать. Тот, кто был убит, погиб в результате несчастного случая или умер от ран на поле боя — будет возвращен к жизни нашими магами Ордена Предела.

— Недаром вы скрываетесь.

— И правильно делаем, — заметил Энджен. — Когда тайное станет явным, поднимется переполох. Нужно время. Мой отец никому и никогда не рассказывал об этом. Возможно, он боялся, что его секрет, от которого зависит весь успех деятельности Ордена Предела, будет раскрыт раньше времени и задумка всей его жизни потерпит крах.

Лайнем отложил косточку и вытер губы тыльной стороной ладони.

— Значит, вы не в силах воскресить того, кто умер от старости?

— Нет. Так же, как и не можем воскресить того, кто скончался после болезни. Да это и не имеет смысла. У каждой вещи, у каждого живого существа есть свой срок. Над течением времени не подвластны даже кажущиеся бессмертными Ангелы, хотя они и способны стремительно видоизменять энергию в немыслимом для людских магов количестве, и управлять жизненными силами. Но все же, эта технология, которую мы пока что лишь разрабатываем и подготавливаем к внедрению в нашу жизнь, пока что лишь в экспериментальной стадии. Когда-нибудь мы будем воскрешать людей по всей империи, и я обещаю тебе, что я добьюсь этого еще при своей жизни. Пока мы воскрешаем лишь тех, кто нам нужен.

«Вот оно. Это то, для чего меня воскресили».

— Так, стало быть, я не просто подопытный образец?

— Конечно же нет, мой друг. Неужели ты думаешь, что мы бы так просто упустили тебя, одного из самых опасных убийц в современной империи? Грядут тяжелые времена и испытания, и ты будешь одним из тех, кто пройдет через них.

Энджен повернул голову к молчаливой парочке, и Лайнем, следя за его глазами, посмотрел на них.

— Рифери был молодым и способным командиром, сражавшимся на южном фронте во время Четвертой войны с иругами. Он погиб в бою, и агенты моего отца выбрали его. Рифери стал первым, на ком мой отец решил испытать свою чудесную формулу воскрешения.

Энджен тяжело вздохнул:

— Мой отец… — он покачал головой, — умер слишком рано. Болезнь сожрала его за месяц. Какая ирония — создатель технологии бессмертия не сумел спасти себя сам.

— Ваш отец жив в моем сердце, Святолик, — сказал Рифери. Голос у него был тихий и глухой, и даже Лайнему пришлось напрячь слух, чтобы за плеском воды расслышать голос молодого человека.

— Он вернул мне жизнь, и я буду всегда помнить его.

На лице Энджена отобразилась досада и раздражение, всего лишь на один миг, и спустя мгновение он вновь мягко улыбался:

— Пола… Полу воскресил я. После того, как отца не стало, я продолжил его дело. Мне удалось получить полный доступ ко всем ресурсам Ордена Предела.

Лайнем подумал, что Энджен, должно быть, в глубине души испытывает злобу на несправедливость, что он обделен магическими способностями, как и его отец. Без магии он обречен стать лишь подражателем, без возможности развить дело отца, которому действительно удалось совершить чудо.

«И это чудо со временем затмит деяния архимага Корра. Этот мальчишка загребет себе всю славу».

— Ты, Лайнем, — Энджен вновь посмотрел на него. — Ты не просто подопытный под номером «три». Хотя, если рассудить, то все вы трое были выбраны не просто так. Я уже говорил об этом, — сказал Энджен, глядя на Рифери и Полу. — Рифери — потомок богатого и процветающего рода воинов. Он и сам подавал большие надежды в военном деле, и теперь, благодаря своему воскрешению, он может продолжить совершенствование своих навыков. Его расплатой за спасение стало лишь то, что ему пришлось скрываться от своих родных и близких, которые искренне полагают, будто бы Рифери погиб на войне девять лет назад.

Энджен перевел взгляд на женщину.

— Пола — искусный маг и целитель, жрица культа Праматери. О ней ходила молва в округе от Архелла, как о спасительнице, способной вернуть жизненные силы в того, кто балансировал на самом краю жизни и смерти. Она и теперь, после своего воскрешения может спасти многие жизни тех, кто нуждается в этом.

Лайнем покосился на Полу. Женщина смотрела только лишь себе под ноги, и, судя по ее лицу, она вовсе не хотела, чтобы Энджен озвучивал все детали ее внезапной смерти.

— Почему ваш Орден воскресил именно меня?

— О, сразу по нескольким причинам. Во-первых, ты лучший наемный убийца во всей империи. Во-вторых, ты единственный, кто видел Тотиса и пережил встречу с ним, пусть и таким необычным способом, при нашей помощи.

Энджен улыбнулся.

— Ты поможешь нам остановить это чудовище, выследить и уничтожить его. Ты ведь хочешь сделать это? Отомстить за своих товарищей?

— Это не возможно. Тотис… бессмертен.

— Ну, это только пока, — Энджен, не прекращая улыбаться, закрыл глаза. — Я знаю, что после того, как рассудок покинул его и до тех пор, как он бесследно исчез его убивали как минимум дважды. Со временем мы раскроем тайну Кэрала Тотиса и уничтожим его. Я поправлю сам себя: ты не просто поможешь нам осуществить это — ты будешь тем, кто убьет его.

— Я сделаю это с удовольствием, — хрипло проговорил Лайнем.

— Ну и в-третьих… Царевна Келиа.

Лайнем вздрогнул как от удара, и отвел взгляд. Это имя объясняло многое.

— Царевна?..

— Да, — жестко ответил Энджен. — Царевна. Я не был посвящен в ее планы относительно тебя, Лайнем, до того, как ты… был убит. Но, как я понимаю, твое назначение на пост Судьи Серебряного Круга взялось не с чистого места.

«Царевна. Глупая девчонка. Она знала об Ордене Предела и его экспериментах по воскрешению. Теперь все ясно. Она просто не захотела, чтобы я уходил из ее жизни каким-либо образом. Теперь, кажется, даже Собиратель не в силах разлучить нас».

Лайнем думал об этом, горько улыбаясь, глядя себе под ноги. На его лбу пролегли глубокие складки, и лицо выражало смесь горечи и печального счастья.

«Я буду жить».

У него болела голова. Это было первое, что почувствовал Млес. Не просто болела — раскалывалась. Боль, рождающаяся где-то под черепом, была подобно светящей Кане жарким летом. Нет укрытия, нет спасения от этих мучительных и непрекращающихся потоков, идущих из его головы.

А еще была отвратительная вонь и жара. Пахло, как на бойне, где-то что-то тихонько лязгало, что-то булькало. Он слышал чье-то бормотание, всхлипы и тихий смех.

Млес коротко застонал, приоткрывая глаза.

«Нет!»

Млес не сразу сообразил, что это он перевернут, подвешен за ноги, словно пойманный рамит. Ему не потребовалось даже смотреть вверх, где были его ноги — он чувствовал плотную, крепкую петлю, обвивавшую его голени. Он вытаращил глаза и глотнул открытым ртом отвратительный жаркий воздух, увидев перед собой перевернутую вверх ногами ужасающую пещеру, ярко освещенную оранжевым светом пещеру. Перед ним был огромный очаг, вырубленный в скале, и над огнем висел чудовищных размеров котел. Огонь в очаге был единственным источником света, но и его хватало, чтобы повергнуть в ужас от открывшейся картины. Млес бешено заморгал, чувствуя, как его бросило в жар. Страх наполнил его, когда он разглядел, что висит над окровавленным каменным столом. Справа ко столу привалилось нечто, что ранее было Ивантом. Млес узнал его труп, лишенный головы и обеих рук, только лишь по сапогам. У стены слева была огромная куча тряпья, раньше бывшей одеждой. Млес не хотел вдаваться в подробности, но был счастлив, что не завтракал этим утром.