Мечи Самурая (СИ) - Семенов Эдуард Евгеньевич - Страница 28

Один такой, внезапно забурлив белыми «барашками» перед ними, уже чуть не утянул их в себя, но Андрей вовремя заметил опасность, мощным гребком увел лодку в сторону. Рассерженный водоворот лишь окатил их кучей брызг.

— Это еще ничего! — закричал Асато, сидящий на борту, как индеец из книги Купера, — Самое опасное будет ночью, когда мы войдем в узкое русло.

— Тогда может к вечеру пристанем к берегу и переждем?

— Зачем? С такой скоростью мы уже к утру будем у машины. Потом еще три дня и в Хабаровске. Неужели ты не хочешь поскорее получить свои денежки и ощутить всю прелесть жизни!

— Хочет, хочет! — откликнулась из-под брезента Глория, — Конечно, хочет. Да и что может случиться, неужели вы испугались каких-то еле заметных волн…

Она высмеяла их и снова спряталась. У всех было хорошее настроение, которое не мог испортить даже такой отвратительный день. Никто не видел повода, почему нужно задерживаться.

День прошел. К вечеру началась гроза. Дождь совсем обнаглел и грозил уже залить всю лодку. Под вспышки двух ослепительных молний и разряд грома они вошли в узкое русло и сразу же пожалели об этом.

Здесь, зажатая в рамки каменных берегов, река бурлила и кипела, и со злости билась об скалы, которые не могла сокрушить…

Человеческих сил и рук стало не хватать для управления суденышком. Оно уже с трудом держалось на середине реки. Глория вылезла наружу и стала руками вычерпывать воду…

Андрей, с трудом удерживая лодку, вглядывался вперед, стараясь хоть что-то рассмотреть впереди. Но как не старался, беда все же подкралась незаметно, в виде сучковатого дерева, неизвестно как прицепившегося к голой скале…в обычное время оно даже не касалось людей, плывущих по реке. И никак не мешало движению. Но из-за поднятого уровня воды, дерево так низко наклонилось, что утопило свои ветки в бушующем потоке, перегородив собой реку, как шлагбаум.

— Берегись. — крикнул Андрей, увидев его во время очередной вспышки молнии и, прыгнув на Глорию, подмял ее под себя. «Шлагбаум» пронесся над головой и в тот же момент раздался глухой удар, а следом за ним в отдалении всплеск воды…

Андрей поднял голову и увидел, что Асато исчез… Он сразу все понял и бросился на корму. Бороться с бурным течением было бесполезно, но он надеялся, что упавший за борт не сразу пойдет ко дну, а хоть немного продержится на поверхности…

Он увидел поднятые руки в свете заигравших в зловещей пляске молний, и искаженное болью лицо Асато. Он греб к лодке, но расстояние между ними неуклонно увеличивалось…

— Держись! — Андрей заорал, пытаясь перекрыть завывания ветра. Смотав в кольцо веревку от палатки, он кинул ее конец в сторону тонущего.

— Эх, мала! Глория бери весло!

Андрей предпринял попытку бороться с течением, но это было бесполезно. Асато стал похож на маленькую точку, потом вспышки молнии прекратились и все погрузилось в темноту.

— Нет, я не верю, что он погиб! Не верю, не хочу верить!

Сдерживая рыдания Глория упала на плечо Андрея. — Мы должны что-то сделать.

Андрей провел рукой по мокрым волосам девушки и посмотрел ей в глаза.

— Будем надеяться, что он не погиб, но сейчас мы доложны помочь хотя бы себе.

Без твердой руки резиновая лодка совсем потеряла управление и крутилась, как юла…

— Бери весло, Глория, и садись на корму. Иначе мы разобьемся!

Ей пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы еще раз не разрыдаться. Она вытерла слезы, которых не было видно из-за дождя, но которые сильно жгли кожу щек, и кивнула головой.

— Вот и умница!

Андрей посадил ее на корму и привязал веревкой к борту, чтобы и с ней не повторилось того же самого, а сам встал на свое прежнее место…

К утру усталость взяла свое… насквозь промокшие, с красными от недосыпания глазами, с мышцами, которые сводило от чрезмерных нагрузок, они все же смогли выбраться из опасного желоба — «желоба смерти», и добраться до берега…

Неподалеку от того места, с которого они начали свое путешествие.

Пошатываясь и спотыкаясь на ровном месте, Андрей вынес Глорию из лодки и положил под развесистой елью, потом, вернувшись назад, вытащил из нее палатку и продукты и, подтащив их к лежанке, рухнул на землю сам.

Так, в беспамятстве, они пролежали почти весь день и очнулись только под вечер, когда начало темнеть…

Первой открыла глаза Глория. Испуганно оглянувшись, она села и прислонилась спиной к стволу дерева. Потом толкнула Андрея.

Тот проворчал что-то в ответ непонятное и резко подскочил, как будто его подбросило.

— А, что? Асато? — Он кинул взгляд на Глорию, а потом на серу поверхность реки, потому что увидел, что она смотрит сквозь него именно туда. Но река безмолвно несла свои водя мимо них.

Андрей увидел, что на глазах у Глории навернулись слезы и отвернулся, потому что горький комок подкатил к горлу и сдавил его в стальные тиски.

Тогда ночью, все произошло так быстро и неожиданно, что весь ужас случившегося они смогли осознать только сейчас.

В полном молчании, не перебросившись даже парой фраз, они поднялись и, одев свои рюкзаки, побрели к вершине. К тому месту, где должна была стоять машина.

Как нарочно, именно в этот момент тучи на секунду рассеялись и с неба на них упал солнечный луч…

Теплый солнечный свет на какое-то время охватил окрестности. Андрей поднял голову, оглядываясь, и вдруг поймал «солнечного зайчика». Блеск исходил из того места, где должна была стоять машина. Правда, чуть правее и ниже по склону.

Яркий свет больно ударил Андрея по глазам. Он вскрикнул, зажмурился и покачнулся.

— Что с тобой? — спросила Глория, поддерживая Андрея.

— Да нет, ничего! — ответил Андрей, протирая глаза. — Там кто-то зайчиков пускает.

— Каких зайчиков? — не поняла Глория и посмотрела туда, куда показывал Андрей. — Ничего там нет. Тебе наверное соринка в глаз попала. Вот поэтому он и слезится. Дай-ка я посмотрю.

Она заботливо отвернула веко и все осмотрела.

— Странно, ничего не видно.

— Да, нет, все нормальное. Уже прошло.

Андрей улыбнулся.

— Пошли, Глория, надо добраться до машины засветло. А то заблудимся.

Черный оторвал глаза от бинокля и посмотрел на Вульфа.

— Кажется, они.

Вульф, переступив с ноги на ногу, встал поудобнее, поставил одну ногу на поросший мхом валун. В руках у него был такой же бинокль, как у Черного.

— Похоже! Только почему их двое?

— А это мы скоро узнаем.

Черный припал к окулярам…

Они стояли на краю небольшой площадке справой стороны сопки, той, на которую взбирались Андрей и Глория. Они поднимались по противоположному склону, более крутому и были видны, как на ладони…

В центре площадки, обрывающейся в пропасть, пристроился вертолет, возле которого копошились пять или шесть бандитов, вооруженных «калашниковыми» и пилот в черном кожаном шлеме.

За спиной черного стоял Довлат, с каменным лицом в строгом костюме, который выглядел в этой обстановке очень нелепо, и Лора, у которой от бессонной ночи появились темный мешки. Но чувствовала она себя прекрасно. Наркотики продолжали действовать, поэтому она бросала на Черного влюбленные глаза и так и норовила прилипнуть к его руке.

Черный очень долго рассматривал что-то в бинокль, а потом, не отрываясь, мечтательно произнес.

— Гм! Какая женщина! Какая женщина!

Приближенная мощными линзами морского бинокля, прямо перед ним двигалось лицо Глории, слегка осунувшееся от усталости, но, несмотря на это, все же румяное и раскрасневшееся от ходьбы. Ее белые волосы, перехваченные сзади резинкой, выглядели очень привлекательно и расжтгали аппетит жестокого садиста…

Довлат! — крикнул он через плечо, — С этой девочкой ничего не должно случится. Лично отвечаешь! Она мне нужна в целости и сохранности.

— Какая девочка? Кто там? Дай мне посмотреть?

Извиваясь как кошка, Лора повисла на плече у Черного, но тот, передернувшись, как от прикосновения чего-то скользкого и неприятного, резко обернулся и толкнул Лору в грудь. Так сильно, что она не удержалась и упала, расплескав в разные стороны лужу грязной дождевой воды…