Рекуперация (СИ) - Яловецкий Вадим Викторович - Страница 2

   Петрушевский рассматривал свалившегося из ниоткуда гостя. Похож: плотный, с небольшим животиком, ямочка на подбородке, мешки под глазами, вытянутое лицо и умные коричнево-зелёные глаза. А ведь и правда, неуловимо знакомая личность. Но, когда этот Чистяков приезжал в гости, невдомёк. Вклинился не вовремя, а с другой стороны посторонний, проявивший уважение и соучастие к чужой беде, отвлекает от тягостной, давящей боли страшного момента прощания. Надо что-то ответить, человек ждёт.

   - Хорошо, Николай Фёдорович. Вы поедете на поминки? Городская квартира рядом, на улице Кораблестроителей. Там поговорим. Согласны?

   - Надеюсь не обременю. Помяну со всеми Светлану Петровну.

   В городской квартире Петрушевских, сумрачно и темно. Лампочка в люстре перегорела, на кухне запустение. Дмитрий Сергеевич одно время сдавал квартиру, но аренда как правило чревата рисками от нанимателей, тут испорченное имущество, и задержки платежей, и пьянки в неурочное время. В общем, наевшись до сыта человеческой непорядочности, Петрушевские по обоюдному согласию испытание арендой прекратили. Лишние деньги не помешали бы, тогда Дмитрий Сергеевич предложил продать недвижимость, чему супруга резко воспротивилась. После смерти жены, Петрушевский заехал в обшарпанное, угрюмое жильё и твёрдо решил, что теперь уж наверняка выставит трёшку в кирпичном доме на продажу. Завёз накануне похорон продукты и алкоголь. Женщины принялись готовить и сооружать закуски. Мужчины доставали из холодильника водку и сервировали стол на десять персон: трое мужчин, остальные возрастные дамы, плюс молодое поколение в лице заплаканной восемнадцатилетней внучки.

   После первых скорбных речей и возлияний, алкоголь сбил остроту момента, стало оживлённей - притихшие голоса набрали силу, разговоры перемежались воспоминаниями о покойной, эпизодами из прошлой жизни, постепенно скатываясь к тяготам нынешнего бытия и старческим хворям. Из мужской части курящий только Чистяков. Дмитрий Сергеевич вызвался проводить гостя на лестничную площадку. После первой затяжки, Чистяков ошарашил несколькими предложениями, ставившими с ног на голову последние несколько тягостных дней.

   - Дмитрий Сергеевич, сразу предупреждаю - я не шарлатан или маг, не экстрасенс. Я учёный изучающий проблемы времени в закрытой лаборатории. О наших достижениях знает ограниченный круг людей, приближенных к Российской академии наук и силовым структурам. Наши специалисты собрали и несколько лет испытывают экспериментальную установку по перенесению биологических объектов во временном пространстве, а попросту машину времени. Я, собственно, руководитель засекреченной лаборатории и имею прямое отношение к программам испытаний. Что хочу вам предложить? При вашем согласии и подписании соответствующих документов, мы готовы предложить вернуть вас, Дмитрий Сергеевич, в то злополучное утро и изменить, а точнее исправить трагическое происшествие с вашей супругой. Как у нас говорят "поиграть с историей". Это не шутка, не розыгрыш, в ближайшее время, когда будете готовы, приглашу в лабораторию и продемонстрирую установку. Затем подробно расскажу о сути эксперимента.

   Петрушевский отказывался верить и в какой-то момент собрался выгнать самозванца, но твёрдая убеждённость в глазах Чистякова и абсурдность жестокого розыгрыша, остановила от необдуманного поступка. Смятение и боль утраты сменилась слабой надеждой. Он растерялся, подобные ситуации подходят для научно-фантастических романов, а тут такое. С другой стороны на дворе двадцать первый век, техническая революция.

   - Николай Фёдорович, не знаю что и сказать. Советоваться, я так понимаю, нельзя. Но ведь, как я понял, всё изменится и жена останется жива? Да ради такого, готов на любой фантастический эксперимент, поверю в подобную сказку. Слушайте, хочу выпить, голова идёт кругом.

   Чистяков загасил окурок в жестяной банке, подвешенной на лестничных перилах, и без намёка на мистификацию молвил:

   - Давайте выпьем, но в пределах разумного. У вас появятся вопросы, потому предлагаю встретиться в ближайшее время, чтобы обсудить. Вот, держите визитку, жду звонка. 

   *Рекуперация - от лат. recuperatio получение обратно, возвращение.

   2. Петрушевский. Выбор

   Петрушевский ворочался в кровати, думал над предложением Чистякова и делах насущных. В Ландышевку возвращаться рано, собаки конечно скучали, но за ними присматривает одинокий сосед по даче. Ещё при жизни Светланы, вдвоём ездили в гости к детям в Москву и оставляли на хозяйстве глубокого пенсионера Виктора Ивановича. Человек надёжный и проверенный. Соседу доверяли дом и животных, которые быстро привыкли к бородатому добряку Иванычу. Всем хорошо - у Петрушевских развязаны руки, а припольщику лишняя денежка в прок. В городе оставались дела в пенсионном фонде - оформить компенсацию, договориться со знакомым директором риэлторского агентства и передать тому ключи от квартиры, съездить на Смоленское кладбище и проплатить переделку надписи на семейном надгробье. Стоп! А зачем эти хлопоты? Чистяков предлагает невероятное - упредить трагическую гибель жены, изменить историю и вернуть жизнь в прежнее размеренное русло. Это дачный отдых с чаепитием и домашним вишнёвым пирогом, садово-хозяйственные хлопоты и редкие радости пенсионеров, скрашенные спутниковым телевидением, да звонками из Москвы. Тут и думать нечего, решил Петрушевский, звонить немедленно и понять, что же толком предлагает незваный благодетель.

   После завтрака съездил на Московский вокзал проводить сына с семейством в столицу. Петрушевский сдерживал себя, чтобы поговорить с Павликом о таинственном незнакомце. Благо сын вопросов о Чистякове не задавал, а невестка и вовсе погружена в московские заботы, что ей свекровь, с которой отношения изначально складывались не очень. "Сапсан" мягко тронулся вдоль перрона, Петрушевский последний раз помахал внучке. Тяжело зашагал на выход к площади Восстания. Рука полезла в карман за визиткой Чистякова.

   - Добрый день, Николай Фёдорович, это Петрушевский. Готов переговорить по известной теме. - и с затаённым страхом спросил, - Ничего ведь не изменилось?

   - Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич. Ничего не изменилось. Когда готовы встретиться?

   - Да хоть сейчас. Зачем откладывать важные вопросы на потом?

   - Вот это правильно. Вы где находитесь?

   - На Московском вокзале. 

   Чистяков подробно объяснил как доехать до загадочной лаборатории.

   - Значит жду через полчаса, на проходной будет выписан пропуск, до встречи.

   Машину Петрушевский оставил на даче - постоянное напоминание о произошедшем было в тягость. Старался не думать, что рано или поздно ездить придётся, но это потом. Уверенно нырнул в метро, благо прямая ветка до Политехнической, не предполагала пересадок. Подымаясь на эскалаторе вновь ощутил дежавю - ведь это когда-то было. На выходе, ощущение ситуации уже случавшейся в прошлом, усилилось. Дорожка перехода, сотня шагов по улице Курчатова до проходной института Иоффе, вестибюль и пост охраны у лестницы. На втором этаже разыскал табличку с надписью "Доктор т. н., заведующий лаборатории Чистяков Н.Ф.". Это здесь, постучал. В просторном кабинете докучавшее чувство испытанного пропало - тут всё незнакомо. "Двойник" вышел из-за стола и крепко пожал руку.