Тайна Гремящей расщелины (Научно-фантастические рассказы и повести) - Шалимов Александр Иванович - Страница 42

Передатчик заработал. Лоу удовлетворенно хмыкнул, напяливая наушники, повернул ручку настройки. И сразу же в шорох далеких станций ворвался пронзительный тенор доктора:

— Ледяная пещера, алло, Ледяная пещера, почему не отвечаете? Отвечайте! Перехожу на прием.

«Вот разверещался», — с раздражением подумал Лоу, щелкая переключателями.

— Ледяная пещера слушает! — крикнул он в микрофон. — Как у тебя дела, Красная Шапочка?

Выслушав встревоженный писк доктора, Лоу коротко рассказал, что произошло.

— Ты уверен, что он спит? — спросил после краткого молчания доктор.

Лоу мельком оглянулся на Генриха.

Спит с заземлением в объятиях и даже чуть похрапывает… Не слышишь меня? Помехи? Вот черт! — Лоу хлопнул себя по лбу. — Забыл о заземлении. Минуту, Красная Шапочка, кое-что надо доделать.

Метеоролог снял наушники и подсоединил провод к штырю заземления. Послышался треск — и зеленый глазок передатчика погас. Передатчик снова вышел из строя.

Лоу поспешно вырвал из гнезда шнур заземления. На конце шнура с треском полыхнула зеленая искра. В воздухе резко запахло озоном.

Метеоролог отер ладонью влажный лоб.

«Что это могут быть за разряды? Неужели придется повторить всю трехчасовую работу?»

Он осторожно потрогал ладонью пол возле штыря заземления. Показалось, что ладонь чувствует покалывание. А может, так ощущался холод?

На всякий случай Лоу снял металлическую пластинку с груди Генриха, прислушался к дыханию спящего, попробовал пульс. Дыхание было ровным, пульс почти нормальным.

Лоу снова принялся за передатчик. На этот раз вышли из строя только предохранители. Метеоролог быстро заменил их и вскоре снова услышал призывы доктора:

— Ледяная пещера, алло, Ледяная пещера…

— Я тебя слышу, Красная Шапочка… Ничего особенного. Сгорели предохранители. Кстати, отключи заземление. Пусть будет хуже… Так надо..

— Солнце садится. Через полчаса будет совсем темно. Что мне делать? — спрашивал доктор.

— В восемнадцать ноль-ноль сними показания метеоприборов. Попробуй передать метеосводку, съешь обед и садись возле передатчика. Если до двадцати четырех ноль-ноль я тебя не вызову, снова проведи метеонаблюдения и ложись спать. Если постучится серый волк, не открывай… Разговор окончен. Как понял?

Не дослушав сетований доктора, Лоу отложил наушники.

«Долго же не возвращаются Рассел и Стонор. Не случилось ли чего?»

Лоу поднял крышку люка и прислушался. В ледяном коридоре было тихо.

Не закрыв люка, метеоролог присел на ящик возле койки. Сказывалась бессонная ночь. Хотелось спать. Незаметно он задремал.

Разбудило его чье-то прикосновение. Лоу вскочил. Генрих сидел на койке и что-то бормотал.

Лоу с трудом разобрал слово: «Радио», поспешно обернулся к передатчику. Из наушников доносился отчетливый шорох. В трескотне и свисте помех Лоу едва различил голос доктора. Странный, постепенно нарастающий вой несся из эфира, заглушал слова, которые кричал в микрофон Жиро.

— …Сломали… напали… о господи.

— Ключ, передавай ключом, Рысь! — крикнул Лоу и сам перешел на ключ.

Ответа не последовало. В вое, несущемся из наушников, уже ничего нельзя было разобрать.

Лоу глянул на часы. Девять. Ночь наступила, а Рассела и шефа все нет. И у доктора что-то случилось… А может, он снова напился?

Восклицание Генриха заставило Лоу быстро оглянуться. Из открытого люка струился неяркий фиолетово-зеленоватый свет. Лоу стремительно вскочил, опрокинув табурет, нащупал в кармане комбинезона рукоятку пистолета. Полоса фиолетового света становилась все ярче.

— Кто там? Стоять! — крикнул Лоу, наводя пистолет на отверстие люка.

Ответа не последовало, однако свет начал постепенно бледнеть.

— Стоять! — повторил Лоу, делая шаг к люку и заглядывая в него.

В ледяном коридоре никого не было. Только где-то вдали бледнело, расплывалось неяркое фиолетовое пятно.

Лоу прицелился… и не выстрелил. Светящееся пятно исчезло. Метеоролог захлопнул крышку люка и задвинул ее тяжелым ящиком.

Генрих сидел на койке, свесив на пол одну ногу. Широко раскрытыми глазами глядел на Лоу.

— Кто… там… был?.. — Поляк с трудом выговаривал слова перекошенным ртом.

— Не разглядел, — ответил Лоу, прислушиваясь. — А ты? Что было с тобой?

— Не… помню… странно… Я, кажется, отлежал… руку и… ногу… не чувствую…

Резкий стук не дал ему кончить.

Ящик, которым был привален люк, шевельнулся.

Ковальский попытался приподняться, но со стоном откинулся на подушку.

— Спокойно, Генрих. — Лоу шагнул к койке и заслонил собой товарища.

«Держись, Фред, — мысленно подбодрил себя. — Трус умирает тысячу раз, храбрец — только один раз. Сейчас узнаем, что за дьявольские твари ползают тут в темноте и действуют всем нам на нервы».

В стене сверкнула полоса света. Люк медленно открывался. Лоу поднял пистолет и приготовился выстрелить.

Стонор первым подкатил к главному входу Большой кабины. Снег возле входа был расчищен, однако обледеневшая дверь оказалась запертой.

Стонор облегченно вздохнул:

— Наконец-то дома…

Там, в Ледяной пещере тоже был «дом», но после приключения в подземном лабиринте, а особенно после ночи, проведенной в ожидании таинственного врага, этот ледяной дом был полон непонятной угрозы.

«Вообще в событиях последних дней много загадочного и необъяснимого, — подумал Стонор. — Не вызывают сомнений в своей реальности только четыре факта: открытие огромного месторождения урана, обнаружение древних выработок, исчезновение Латикайнена и тяжелый паралич Ковальского. Остальное находится на грани фантазии и может оказаться просто галлюцинациями.

После долгих месяцев зимовки у всех напряжены нервы.

Лоу и доктору померещился в темноте какой-то мохнатый призрак. Им с Расселом почудился шум в подземном лабиринте… И еще эта поразительная история со шнуром, которая могла окончиться трагически, а теперь выглядит каким-то бредом…»

Когда Стонор предположил, что шнур перегрызен, они с Расселом решили не разлучаться и продолжать поиски выхода совместно. Они придавили конец шнура рюкзаком с образцами, прошли через второй коридор и очутились в огромной камере, через которую раньше не проходили. Пришлось возвратиться к перекрестку, где был оставлен рюкзак.

И вот здесь их ожидала новая загадка. Шнур, вдоль которого они возвратились, не кончался под рюкзаком, а тянулся дальше в один из коридоров. Они даже не нашли места обрыва. Рассел, впрочем, начал уверять, что на шнуре появилось утолщение, которого раньше не было, однако и на месте утолщения не оказалось никаких следов обрыва. Двигаясь вдоль шнура, они благополучно достигли Ледяной пещеры. Правда, здесь их чуть было не перестрелял Лоу, но, к счастью, Рассел успел крикнуть, что идут свои. Ночью, разумеется, никто не сомкнул глаз. Рассел снова и снова перематывал шнур, пытаясь найти место, где ему почудился обрыв, а Лоу копался в умолкнувшем передатчике.

К счастью, ночь кончилась, а здесь на главной базе все, кажется, обстоит благополучно.

Стонор постучал лыжной палкой в обледеневшую металлическую дверь.

В чистом морозном воздухе раннего антарктического утра удары прозвучали, как гонг. Однако за дверью никто не отозвался. Стонор ждал, закусив губы. Подъехал Рассел, волоча санки с Генрихом.

— Спит он, что ли? — раздраженно проворчал Стонор, снова принимаясь колотить палкой в дверь.

За дверью по-прежнему было тихо.

— Что вы подняли такой трезвон? — крикнул Лоу, который задержался возле метеорологической будки. — Бьюсь об заклад, что господин доктор ночью не высовывал носа наружу. У будки ни одного следа. Плакали наблюдения…

— На рассвете мело, — заметил Стонор. — Следы могло занести.

— Эй, Красная Шапочка, вставай, бабушка приехала! — заорал Лоу и, вложив два пальца в рот, пронзительно засвистел.