О тех, кто не слушает добрых советов (СИ) - "Чемерица" - Страница 79

– Он слишком большой для тебя, – сообщил парень после осмотра. – Лук то есть.

Банри оглянулась на свое оружие, скрестила руки на груди и сказала:

– Может и так, но мне он подходит.

– Так ты и стрелять из него умеешь? – недоверчиво спросил тощий.

– Умею, – отрезала имперка и отвернулась, показывая, что разговор окончен.

Повозка свернула на восток и теперь ехала по берегу ручья, вытекающего из города, в сторону Белой. Банри недоуменно закрутила головой и крикнула возчику:

– Э... любезнейший! А куда мы едем?!

– Ну... Ты вот в Морфал, они, – возница, не оборачиваясь с козел, неопределенно мотнул головой, – в Данстар, а парнишка, стало быть, в Виндхельм.

Банри обомлела.

– Так это что, выходит, ты меня в Морфал через всю страну везти собрался?! – крикнула она, обретя дар речи. – Вот почему столько денег содрал!

– Да не, – миролюбиво отозвался возчик, так и не повернув головы. – Щас мы на север свернем и поедем по дороге в Данстар, а парнишка у развилки слезет.

У какой развилки, Банри не поняла, да и мало это ее интересовало.

– Останови свою колымагу, – рявкнула она, вставая и держась за бортик повозки, чтоб не свалиться.

Возница и ухом не повел – лошадь по-прежнему шла не слишком резвой рысью.

– Не хочешь ехать – спрыгивай на ходу, – спокойно проговорил он.

– Деньги верни!

– Извиняй, денег не возвращаем. К тому же, я ведь довез тебя до моста, – кучер ткнул кнутовищем вперед, – и до сих пор везу, между прочим.

– За сто септимов?! Оставь себе пару, так уж и быть, а остальное верни! Да к тому же, я сюда быстрее пешком дойду, чем твоя развалюха докатится!

– Не ори, – недовольно сказал возчик. – Сказал же: не хочешь ехать – спрыгивай. И не мешай остальным.

«Остальные» смотрели на имперку с осуждением, даже пьянчуга прекратил наливаться спиртным и взирал на нее с выражением негласного порицания во взгляде. Банри скрипнула зубами и уселась на свое место. Трястись в повозке несколько лишних дней ей совсем не хотелось, но денег было жаль, к тому же в последнее время она поиздержалась, и средств оставалось не так много.

– Я пожалуюсь на тебя управителю ярла, – процедила имперка. – Или самому ярлу!

– Жалуйся, – пожал плечами кучер, так и не повернувший головы во время перепалки.

Банри охватило неприятное подозрение, что возница выслушивает подобные угрозы не в первый раз, и то, что они не вызывают у него никаких опасений, о многом говорило. Имперка погрузилась в невеселые размышления, дергая лямки своего заплечного мешка.

Повозка перебралась через ручей по мосту, объехала Вайтран с восточной стороны и теперь медленно продвигалась на север. Банри провожала взглядом постепенно удаляющиеся стены города и думала, правильно ли она поступила, сбежав от Лидии. Даже Альфсигру оставила, дабы хускарл не сразу поняла, что хозяйка удрала из города. Имперка обвела взглядом попутчиков и злобно посмотрела в спину возницы. Похоже, она переиграла саму себя, но что поделать – чем дальше, тем сильнее Банри казалось, что древний Устенгрев ждет только ее одну. Да и вообще, вся эта возня с драконьим наследством – только ее ноша. Имперка пыталась объяснить это Лидии, но получалось плохо, потому что компаньонка отказывалась понимать то, что было очевидным для ее тана.

– Что дурного в том, что я буду рядом? – недоумевала Лидия. – Вдруг тебе помощь понадобится?

Банри устало потерла лицо ладонями. Холодало. Небо затянуло облаками, солнце спряталось, повалил снег. Имперка устроилась поудобнее, натянула капюшон, укутала ноги меховым плащом, прикрыла глаза и вскоре задремала. Проснувшись через некоторое время, она обнаружила, что ребенок, за которым толстая тетка, слишком занятая болтовней с возницей, перестала следить, с упоением грызет рог ее лука. Пару мгновений Банри растерянно смотрела на дите, а потом вытащила оружие из цепких ладошек и спрятала за спину. Хорошо хоть тетива была с него снята, иначе мелкий грызун мог ее попортить. Лишившись развлечения, дитятко скуксилось и громко заревело. Тетка спохватилась и принялась его успокаивать, бросая на мрачную имперку сердитые взгляды.

На следующий день выяснилось, что парниша, в самом начале пути столь заинтересовавшийся оружием Банри, а после – ее ногами в обтягивающих штанах – большой поклонник Ульфрика Буревестника. Узнав об этом, Банри искренне пожалела, что вместо этого сопляка с ними не поехало две мамаши с детьми. Целый час этот тип распинался перед слушателями о том, какой Ульфрик замечательный патриот, что он великий воин, и вообще, наверное, аж Драконорожденный. Тут Банри не удержалась и фыркнула. Ее обуревали противоречивые чувства: с одной стороны злость на Ульфрика, этого мокроносого недоумка, что его так хвалит, и всех мятежников, с другой – откровенное веселье. Уж ей ли не знать, кто на самом деле Драконорожденный. Потом Банри вспомнила рассказы о способностях ярла-мятежника, о том как был убит ярл Торуг, и все веселье разом угасло. После убийства Мирмулнира и недолгого обучения у Седобородых подобное применение Голоса казалось ей омерзительно-кощунственным. Имперка выпрямилась на скамье и холодно посмотрела на парня, который все никак не мог умолкнуть.

– Может, Ульфрик и Язык-недоучка, но сильно сомневаюсь, что он Драконорожденный, – медленно и четко проговорила она. – В любом случае, тот факт, что он может Кричать, не дает ему права использовать свой талант для убийств и террора, а его приспешникам и подавно.

Тощий парень заткнулся и обалдело уставился на имперку. Тетка по соседству и пьяница тоже воззрились на нее, разинув рот, и даже возница слегка притормозил и обернулся.

– Да ты-то... – промямлил парень, потом собрался с мыслями и, горделиво посмотрев на остальных попутчиков, выдал с истинно подростковым презрением: – Ты-то что понимаешь в этом?! Ты же даже не норд!

– Да уж конечно не норд, – согласилась Банри.

– Во, сама призналась! – обрадовался поклонник Ульфрика. – И не смей оскорблять моего ярла каким-то там... недоучкой! А то!..

– А то что? – насмешливо поинтересовалась имперка, глядя, как сопляк дергает цыплячьей шеей, торчащей из ворота несуразно большого тулупа. – Ты мне врежешь? Попробуй. И я не оскорбляла Ульфрика, а всего лишь сказала, кем он, по сути, является – недоученным, причем очень сильно, Языком. Если ты не знаешь, кто такие Языки, и чем они занимались, то какой же из тебя норд?

Банри вдруг замолчала. Она была уверена, что Арнгейр никогда не рассказывал о том, как называли в древности людей, использовавших Thu’um, так откуда же ей это известно?.. Имперка моргнула и решила оставить этот вопрос до более подходящего момента. А парень, тем временем, таращился на спокойно сидящую напротив него женщину, сжимая кулаки размером чуть покрупнее Банриных и нервно облизывал губы, явно силясь придумать, как бы ему подостойней ответить наглой чужеземке.

– Ах да, – вдруг вспомнила Банри, – мне казалось, ты из Вайтрана...

– Из Рорикстеда, – буркнул парниша.

Имперка закивала:

– Один хрен, все равно Рорикстед находится в этом владении, а значит твой ярл – Балгруф Старший. Так с чего же ты приписал себя к подданным Ульфрика, с которым Балгруф в плохих отношениях? Назови-ка мне свое имя, наверняка страже, да и самому ярлу будет интересно узнать, что на уме у некоторых его подданных.

Конечно, это был удар ниже пояса, кстати, достигший цели – сопляк резко побледнел и вжался в сиденье, разом сделавшись еще меньше ростом, чем был. Но этот молодой «патриот» сделался настолько неприятным Банри, что она не постеснялась использовать откровенные угрозы, чтобы его осадить.

– Мы сейчас в другом владении, а ты можешь и не дожить до встречи с людьми Балгруфа! – вдруг злобно прошипел сопляк и сунул руку под тулуп.

Тетка ахнула, схватила пискнувшего ребенка в охапку и отшатнулась, пьяница весьма резво отодвинулся, а Банри молча положила расслабленные руки на колени ладонями вверх и, сощурившись, принялась наблюдать, как горе-воин, сопя от злости и натуги, пытается выпутать из-под овчины старый топор с растрескавшейся рукояткой. Попытки увенчались успехом, но не успел парниша сделать какую-нибудь глупость, как повозка резко остановилась.