О тех, кто не слушает добрых советов (СИ) - "Чемерица" - Страница 278

Это был не вопрос, а утверждение. Женщина кивнула.

– Я перечитала все книги о них, что имелись в Коллегии Винтерхолда. После этого от таких вещей хочется держаться подальше. Надеюсь, мне и не придется даже смотреть в него, тем более читать.

Старики в изумлении уставились на нее, и Банри догадалась, что сморозила какую-то глупость.

– А как же ты тогда будешь им пользоваться? – спросил Арнгейр.

– Понятия не имею, и вообще – Партурнакс сказал только принести Свиток к Разрыву…

– Зачем? – Арнгейр кашлянул. – Прости, DOVahKiiN, мы стараемся не вмешиваться в твои дела, и, конечно же, не ставим под сомнение мудрость нашего учителя, но хотелось бы знать, для каких целей он велел тебе добыть частичку творения, поскольку это касается каждого из живущих.

Под внимательными взглядами Седобородых Банри подошла к ближайшему стулу, путаясь в полах одежд, и уселась. На дедков она старалась не смотреть, хотя они и обступили ее со всех сторон.

– Я пришла к вам с просьбой научить «Драконобою». Вы – и особенно ты, Арнгейр, – отнеслись к этой идее отрицательно, да еще сказали, что не знаете такого Крика. Ну а Партурнакс, наоборот, посчитал, что мне это пригодится. Но ему «Драконобой» тоже неизвестен. Его слова: «Он мне неведом и не может быть ведом», потому что «Драконобой» – первый Thu’uM, сотворенный JooRRE, вроде бы поэтому. – Имперка перевела дух. – Короче, старик предложил мне научиться этому Крику напрямую от его создателей. И вот как раз для этого нужен Свиток.

– И каким же образом ты будешь его использовать? – после долгого молчания спросил Арнгейр.

Банри развела руками:

– Могу только догадываться, как я уже говорила, Партурнакс велел для начала принести Свиток на вершину горы. – Готтлсфонт взглянула на артефакт. – Остается надеяться, что это тот самый. Иначе я потратила прорву времени и усилий на никчемный предмет.

Имперка выпрямилась, почувствовав под ногами не разъезжающийся снег, а твердый камень, и робко посмотрела в долину со склона горы. Лучше бы она этого не делала – под грудиной и в пятках сразу возник противный нервный зуд. Банри поспешно отвернулась и уставилась на свои сапоги. Она поплотнее ухватила одну из палок, с помощью которых взбиралась, и поморщилась. Кисти нынче утром выглядели лучше, чем накануне, и, к счастью, обошлось без кровавых пузырей. Тем не менее, пальцы все еще здорово болели, но хотя бы гнулись без особых проблем.

«Если выберусь отсюда, – подумала Готтлсфонт, – надо будет заняться суставами. Может, Даника владеет какими-нибудь приемами лечения…»

Семь Тысяч Ступеней, несмотря на свою протяженность, были более пологими, чем маршрут от Высокого Хротгара к вершине Глотки Мира. Тем не менее, Банри, завидев сидящего на скале Партурнакса, поняла, что устала не так уж сильно, хотя вчера почувствовала себя выдохшейся, преодолев треть пути.

Дракон окинул Банри взглядом, втянул ноздрями воздух и пророкотал:

– Он у тебя. KEL. Древний Свиток. TiiD KReh… Время дрожит от его прикосновения.

Готтлсфонт открыла рот в изумлении. Свиток она хорошо упаковала, его точно нельзя было увидеть из-под одежды. Партурнакс уставился на имперку:

– Это несомненно. Тебя ведет судьба. KOGaaN AKATOSH. Сами кости земли в твоем распоряжении. – Банри потупилась, а старик провозгласил: – Тогда иди. Исполни свое предназначение. Отнеси Свиток к Временному Разрыву. Не мешкай. Алдуин идет. Он не пропустит этих знаков.

После его финальных слов имперка взлетела на вершину горы как на крыльях. Спрашивать, с чего старый дов так уверен в скором появлении Алдуина, она не решилась, сразу уверовав в истинность этого утверждения. Для начала требовалось найти этот самый Временной Разрыв. Исходив всю вершину вдоль и поперек и взрыхляя снег, Банри то и дело посматривала на перелетевшего сюда же Партурнакса, но тот отмалчивался, сидя на побитой временем Стене Слов. Вконец запыхавшаяся от усилий и чересчур разреженного воздуха имперка устало поплелась к груде обломков у основания Стены, чтобы перевести дух, и вдруг ощутила некий дискомфорт. Она быстро прыгнула вперед и обернулась.

– Это еще что? – выдавила она, указывая на пространство в воздухе, в котором падающие снежинки выглядели, да и вели себя весьма своеобразно – искажались, будто в кривом зеркале.

– TiiD AhRaaN, – глубокомысленно изрек Партурнакс. – Теперь встань туда.

– Он всегда тут был?.. – спросила Банри, примериваясь, прежде чем шагнуть. – То есть – даже когда я была здесь впервые?

– Именно. Встань туда и раскрой KEL.

– А если это не тот Свиток?.. – бормотала Готтлсфонт, выпутывая артефакт из-под слоев тряпок.

Партурнакс удивился:

– Что значит «не тот»?

– Ну… – Имперка не нашлась, что ответить.

Свиток наконец-то увидел солнце. Банри отбросила упаковку и осторожно ступила внутрь искаженного пространства. Ветер и холод сразу куда-то исчезли, что вроде должно было стать плюсом, но Банри испытывала довольно сильное беспокойство. Она осторожно потянула Свиток из футляра, не глядя. Потопталась на месте в ожидании какого-либо эффекта. Ничего не произошло.

«Так и знала, не тот», – в тоске подумала Готтлсфонт, но тут заговорил Партурнакс:

– Чего ты ждешь? Загляни в KEL, и он поможет тебе увидеть прошлое…

Его голос звучал удивительно четко, словно дракон находился на расстоянии вытянутой руки, тогда как остальные звуки либо стихли, либо доносились до слуха сильно искаженными.

Банри беспомощно покосилась на дракона. В голове разом всплыли все предупреждения о Древних Свитках, почерпнутые из книг и от разных доброжелателей. Но Партурнакс ожидал от нее действий, поэтому пришлось подчиниться.

В первые ужасные мгновения ей казалось, что обещанная слепота настигла ее – единожды взглянув на содержимое Свитка, имперка даже не смогла понять, изображено ли там что-нибудь – все вокруг затопила чернота.

Сражаясь с паникой, Банри уговорила себя потерпеть. Спустя бесконечность, во тьме забрезжил свет, и, что удивительно, появились звуки (весьма тревожащие), запахи (в основном неприятные), повеяло ветром, очень странным – то жутко холодным, то невероятно горячим. Мрак наконец-то раздался в стороны, открывая довольно неприглядную картину.

Это точно была раздвоенная вершина Глотки Мира, озаренная жутким красным светом, исходившим с небес. Само небо, там, где его не закрывали черные тучи и клубы дыма, тоже было ярко-алым. Периодически вдалеке с него сыпались метеориты, врезающиеся в невидимую отсюда землю с тяжелым грохотом. Ближайший пейзаж тоже не радовал глаз. Вокруг валялись неважно выглядящие даже сквозь мутную пелену покойники из числа людей и, что, более всего поразило имперку – немалое количество драконьих трупов. Снег местами был украшен кровавыми кляксами размером с корову.

Банри попыталась сойти с места, но с возрастающим страхом поняла, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой, она вообще не ощущала присутствия собственного тела, словно в этот момент истории перенеслись только органы чувств и мозг. Впрочем, имперка могла крутить головой, обозревая окрестности, чем и воспользовалась.

Взгляд перемещался медленно, словно не поспевал за мыслью.

На краю зрения что-то двигалось, Банри сфокусировалась на темной фигуре, вроде бы человеческой, и стала наблюдать. Силуэт задвигался и заговорил, обращаясь к кому-то, невидимому имперке. Сначала та не распознала, на каком языке говорит незнакомец, но затем услышала где-то уже узнанное слово: «Гормлейт». Спустя некоторое время имперка вспомнила: это имя, которое упоминал когда-то давно Партурнакс в качестве одного из своих первых учеников. Язык от этого более понятным не стал, но знакомых морфем хватало, чтобы худо-бедно угадывать, о чем говорят. Очевидно, что это была очень древняя форма современного тамриэлика, которым и поныне пользовалось все население континента и сопутствующих земель.

Тип, в котором сквозь пелену эпох едва угадывался человек в старинном доспехе, вроде бы сказал следующее: