О тех, кто не слушает добрых советов (СИ) - "Чемерица" - Страница 275

Только теперь Банри углядела здоровенный деревянный ящик на телеге. Очевидно, в него для перевозки упаковали гроб. Иллия, понаблюдав несколько секунд, не выдержала и спросила:

– Что случилось-то?

– Ты что, не видишь?! Бедный Цицерон застрял! – взвизгнул коротышка и застенал: – Я вез мою бедную любимую маму. Ну, не ее. Ее труп! Она совсем мертвая. Я везу мамочку в новый дом. В новый склеп. Но… а-а-а-а! Колесо сломалось! Проклятущее колесо! Сломалось! Ты не понимаешь?!

Ведьма слегка попятилась, а Лидия, выпрямившись и разведя руками, отошла к вновь прибывшим.

– Втулка сломалась, и вылетела где-то по дороге, – тихо пояснила она. – Починить-то недолго, но у нас инструментов нет.

– На ферме наверняка есть, – заметила Банри.

– Ага, это-то и странно, – невпопад сказала хускарл.

Сердобольная с утреца Иллия подошла к шуту поближе и вежливо спросила:

– Может, я могу чем-нибудь помочь?

– О. О да! Да, ты нам наверняка поможешь! Иди на ферму. Вон там она, в стороне от дороги. Поговори с Лореем. У него есть инструменты! Он может мне помочь! Но не хочет! Отказывается!

– Почему отказывается? – удивилась Банри, но коротышка ее не слушал, вопя вслед удаляющейся ведьме:

– Убеди Лорея починить мое колесо! А бедный Цицерон тебя наградит. Деньгами! Блестящими монетками!

Остальные вопросы шут тоже проигнорировал, бормоча в ответ всякую чушь вроде:

– Бедная мамочка… Ее новый дом так далеко…

Иллия отсутствовала довольно долго и вернулась, когда солнце по-настоящему вошло в зенит. Сделалось жарко, Готтлсфонт даже распустила ворот нижней рубахи и вспомнила, что месяц Последнего зерна еще не закончился.

– Мы поговорили, – бодро объявила ведьма, – и Лорей согласился починить колесо. Он скоро подойдет, с инструментами и прочим…

Цицерон на секунду перестал выплясывать и застыл, разинув рот:

– Чт… что? Согласился? – Коротышка издал такой вопль, что у Банри заложило уши, а Лидия поморщилась. – О счастье! Цицерон так рад, так рад! Он в восторге, в исступлении! Нет, больше! Много больше! Моя мать благодарит тебя! – Он словно из воздуха извлек замшевый мешочек, сыто звякнувший, когда шут сунул его в руки растерявшейся ведьмы. – Вот, бери! За труды! Яркое, звонкое золото! Денежки за доброе дело! И спасибо! Спасибо еще раз!

Он выполнил кульбит, извернувшись в воздухе, и будто материализовался у дальнего конца телеги.

– Мамочка, мы скоро поедем домой, мамочка! – засюсюкал коротышка.

Из-за ящика виднелся только его темно-красный колпак, с раздвоенной верхушкой, свободно свисающей на затылок. Банри еще подумала, что на ней не хватает бубенцов. Она покосилась на Лидию, и с удивлением поняла, что хускарл напряжена, словно пружина, и не сводит глаз с телеги.

– Что?.. – начала она, но тут подошла Иллия.

– Странно, – тихо проговорила девица.

– Что именно?

– Да почти все. И сам этот тип, и поведение фермера, и то, что парень дал мне денег только за то, чтоб я уболтала хозяина починить телегу. – Ведьма подкинула мешочек на ладони. – Тут немало, судя по весу.

– А с Лореем что? Он вроде нормальным кажется…

– Ага, только… – Иллия оглянулась – Цицерон приплясывал возле телеги. – В общем, хозяин до последнего отказывался помогать этому бедолаге, даже предлагал мне доложить на него страже, правда, неясно какой.

– Доложить страже? – переспросила Банри. – Почему?

– Ну, якобы в ящике может быть совсем не мама Цицерона…

Все три женщины уставились на ящик, а потом, как по команде, отвели глаза. Лидия указала на спускающегося с холма Лорея, тащившего ящик с инструментами. Вид у фермера был ужасно недовольный, зато коротышка при виде него пришел в восторг и принялся чуть ли не на голове ходить. Хозяин рявкнул на него, грохнул ящик возле телеги и указал на колесо у обочины. Вдвоем они подкатили сбежавшую деталь к повозке, и Лорей занялся ремонтом.

– Уходим отсюда, – тихо проговорила Лидия. – Я займусь лошадьми, а вы вытащите этого нашего колдуна из мельницы.

По дороге к месту ночевки, когда Иллия слегка вырвалась вперед, Банри спросила:

– Лидия, в чем дело? Ты как будто ожидала там, внизу, что этот… Цицерон вот-вот на нас набросится…

Хускарл повела плечами. Видно было, что ей очень хочется обернуться.

– Не могу сказать, мой тан. Просто… странный он. Более чем странный.

Они добрались до меленки, когда Иллия воплями пыталась заставить Маркурио спуститься. Лидия, прежде чем отойти к лошадям, спросила:

– Мой тан, а ты сама неужели не заметила?

– Что именно?

– Коротышка ни разу не повернулся ни к одной из нас спиной.

По дороге в Вайтран Иллия пересчитала деньги в кошельке – выходило, что за несколько минут уговоров она заработала полтыщи септимов. Маркурио досадливо присвистнул:

– Эх, жалко меня там не было!

– Кто рано встает, тому Зенитар подает, – усмехнулась Иллия, пряча кошелек в одну из своих сумок.

– Так я и встал! Просто… обратно потом лег.

Банри поправила Свиток за спиной, по-прежнему завернутый в тряпку, и мысленно переместилась к вчерашней стычке с драконом. По прибытии на ферму она проверила – сверток не растрепался, следовательно, Вультурьйол не мог увидеть артефакт, если, конечно, не обладал способностью видеть сквозь предметы. Прикинув, что бы все это значило, имперка плавно переместилась к другим вопросам.

– Иллия, – позвала она, – к каким таким стражникам тебя посылал Лорей? Я тут не первый год езжу, ни разу ни одного на дороге не видела, кроме имперских солдат. И то – они не дорогу патрулировали, а шли куда-то.

Девушка развернулась в седле.

– Понятия не имею. Я тоже никого не видела, но фермер даже предлагал мне заплатить, лишь бы я донесла на того бедолагу.

Краем глаза Банри увидела, что Лидия передернула плечами, но заговорила хускарл вовсе не о Цицероне, произведшем на нее столь негативное впечатление:

– Сколько бы Вантус тебе не предложил, маловато будет за то, чтоб ты сбегала в Данстар и донесла на какого-то шута с ящиком в повозке. Даже если бы ты это и сделала, стража, скорее всего, подняла бы тебя на смех. И уж точно никто бы из них не поднял бы задницу со стула.

– Вантус? – растерянно переспросила Иллия.

– Это первое имя Лорея.

– Да? – удивилась Банри. – А мне и моим попутчикам он в прошлом году просто Лореем представился. Я думала, это и есть его первое имя.

– Тогда не знаю. Я просто слышала, как жена его так называет.

Ведьма подъехала поближе к Лидии – мышастая кобыла нервно задергала ушами – и уставилась на хускарла.

– Подожди, а почему за стражей надо в Данстар? Почему не в Вайтран?

– Так потому что мы все еще на территории Белого Берега. До Вайтрана примерно час езды. Ферма Лорея тоже в этом холде.

– Вон что… А я-то подумала, что до города рукой подать, раз его уже видно. – Девушка указала на темнеющий впереди силуэт Драконьего Предела на холме.

– Это просто кажется, – проворчала Лидия. – Хотя посмотрите-ка – вон Белая сторожевая башня. Выходит, и впрямь осталось немного.

Телохранительница указала на небольшое укрепление, отмечающее границы владений. Форпост миновали без проблем – стража узнала и Банри, и Лидию, причем последняя даже перебросилась с кем-то парой слов, как с добрыми приятелями. Готтлсфонт же не была уверена, что узнает хоть кого-нибудь, даже если стражники снимут свои шлемы, наглухо закрывающие физиономии.

Ехать к городу было решено по дороге, хотя можно было срезать путь через тундру. Маркурио, до того хранивший молчание, проговорил:

– А этот Лорей-то, похоже, тот еще недоумок.

– Почему это? – осведомилась Банри.

– Да потому. Насколько я понял, он думал, что шут в ящике может везти контрабанду. Помимо какой-нибудь другой дряни.

Иллия закивала.

– Ага. Именно так он и думал. Еще про скуму чего-то говорил.

– Отлично. И он предлагает настучать на парня, возможно, связанного с очень неприятными людьми. По сути, мужик предложил тебе и себя и его самого подставить. И где тут благоразумие? Где чувство самосохранения, наконец? Да будь я хоть трижды честным законопослушным фермером, я, только заподозрив, что напротив моего дома контрабандист потерял колесо для своей телеги, приложил бы все усилия, чтоб помочь ему как можно скорее отсюда убраться. Мало ли, что ему в башку взбредет, в конце концов? Да и потом…